26 февраля 2016 года совершенно вымотанный Эрик запустил «Stardew Valley». Его подруга и соседи по дому, Джаред и Рози, по этому случаю взяли выходной и вместе с Бароном наблюдали за тем, как игра начала свою жизнь. Пока они радовались и отмечали это событие, Эрик зашел в свой аккаунт разработчика на Steam. Затем он щелкнул на график, где в режиме реального времени можно было наблюдать, сколько людей купили «Stardew Valley» и начали играть в нее. Открыв этот график, он мог бы оценить, успешна его игра или нет.

На данный момент Барон понятия не имел, чего ему ожидать. После столь долгой непрерывной работы он чувствовал себя выдохшимся. И даже когда друзья говорили ему, что игра великолепна, он не мог представить, как на его маленький клон «Harvest Moon» будут реагировать другие люди. Купят ли они его? Действительно ли им понравится игра? А что, если никто не впечатлится ею?

Он открыл график.

Шесть месяцев спустя, теплым полднем четверга Эрик перешагнул порог своей квартиры, неся коробку, полную видеоигр, размышляя, сколько из них он сможет засунуть в свою машину. В пятницу начиналась Penny Arcade Expo, или PAX, где собирались фанаты игр со всего земного шара. Десятки тысяч фанатов будут толпиться на выставочном этаже, охотясь за крутыми новинками, чтобы поиграть в них. Барон арендовал небольшой стенд для демонстрации «Stardew Valley». Это была первая выставка Эрика, и он волновался – ведь до сих пор никогда даже не встречался с другими разработчиками игр, не говоря уже о потенциальных фанатах. Что, если встреча будет ужасной?

Вместе с двумя соседями по дому (и со мной, приехавшим из Нью-Йорка) Барон начал паковать в багажник предметы первой необходимости: два маленьких компьютерных монитора, сделанный вручную баннер, сумку с бутылками воды, дешевые значки и мягкие игрушки из «Stardew Valley». Когда мы закончили упаковку, Эрик залез в дверь на переднее пассажирское сиденье, откуда перелез на водительское место. «Дверь сломалась несколько месяцев назад», – сообщил он. Эта допотопная машина принадлежит его семье уже почти 20 лет. Я спросил, планирует ли он починить дверь. Он ответил, что даже не думал об этом.

Это была знакомая, почти избитая сцена: независимый разработчик игры занимает заветное место на большой конференции, предварительно пригласив знакомых, чтобы помочь управляться на стенде. Если разработчику повезет, то пресса и выставка приведут к нему несколько сотен новых поклонников. Для независимого разработчика это огромная возможность. Похвала на шоу вроде PAX может принести маленькой игре огромный успех.

Но Барону не нужна была помощь. К тому моменту, когда он перелезал через переднее пассажирское сиденье, было продано уже 1,5 миллиона экземпляров «Stardew Valley». С момента выхода игра принесла почти 21 миллион долларов. Эрик, которому было 28 лет и который не мог открыть дверь своей машины, имел на своем банковском счете более 12 миллионов долларов. И он по-прежнему ездил по городу в разбитой «Toyota Camry». «Меня спрашивают: “Когда вы купите спортивный автомобиль?”, – рассказывает Барон. – Но мне это не нужно. Я не знаю, когда все изменится, понимаешь? В какой-то момент я, наверное, куплю дом, но я не спешу. Мне не нужны излишества. Я знаю, что не это делает тебя счастливым».

В течение следующих нескольких дней, стоя на тесном стенде на шестом этаже Вашингтонского государственного конференц-центра, Эрик впервые в своей жизни пожимал руки и давал автографы, чувствуя себя настоящей рок-звездой. Пришли фанаты, одетые как персонажи «Stardew Valley» – лиловые Эбигейл и учтивые Гюнтеры. Некоторые принесли ему свои рисунки и собственноручно сделанные подарки. Другие делились своими личными историями о том, как игра в «Stardew Valley» помогла им пережить трудные времена. «Я слышала, как многие люди тепло и сердечно благодарили Эрика, и мне это было очень приятно, – призналась Эмбер, помогавшая Барону на стенде. – В целом это было именно то, чего я и хотела. Я хотела, чтобы работа Эрика была оценена по достоинству и чтобы другие люди могли познакомиться с его музыкой, его текстами, всем тем, чем я восхищалась. Я всегда думала, что он действительно хорош. Слышать, что другие люди тоже ценят его работу и говорят ему об этом, было действительно здорово».

Год пролетел для Эрика Барона и Эмбер Хейджман как один день. После своего выхода «Stardew Valley» взлетела на самую вершину списка бестселлеров и продавалась десятками тысяч копий в день. Эрик надеялся, что игра может оказаться успешной, но окончательные цифры превзошли все его ожидания, что одновременно и радовало, и пугало. Успех принес с собой стресс, мысли о том, чтобы сделать игру еще лучше. Теперь, когда в «Stardew Valley» играло уже не пять человек, Барон тратил все свое свободное время, ликвидируя постоянно выявляемые мелкие ошибки. «Это было так: мы пытались заснуть, – рассказывала Эмбер, – но вдруг он в ужасе вскакивал и сообщал: так, я должен пойти и поправить это – и иногда оставался на ногах всю ночь».

Это превратилось в порочный круг. Поклонники присылали отчеты о багах, Барон выпускал патчи, чтобы исправить их, но это порождало еще больше ошибок. Затем он проводил ночи напролет, пытаясь исправить новые баги. Это продолжалось неделями. «Я думаю, что успех может оказаться шоком, – сказал руководитель Chucklefish Финн Брайс. – Внезапно вам начинает казаться, будто вы очень сильно задолжали многим людям».

Этот успех также означал, что теперь Эрик Барон был мультимиллионером. Возможно, вы не догадались бы об этом по его скромному дому, который он делил со своей подругой и соседями, или по сломанной «Toyota», на которой он ездил по Сиэтлу, но через полгода он заработал больше денег, чем многие разработчики игр видят за всю карьеру. Предыдущая жизнь Барона, когда-то работавшего швейцаром и жившего за счет своей девушки, казалось, существовала в другом измерении. «До выхода игры мы должны были рассчитывать бюджет на еду и прочее, – ответил он на мой вопрос, сделал ли он что-нибудь с новообретенным богатством. – Теперь же, если захочу, я могу купить бутылку вина или что-то другое. Меня это не волнует». И, подумав несколько секунд, добавил: «Я купил медицинскую страховку, которой раньше у меня не было».

Позже Барон признался мне, что еще купил новый компьютер.

«Поначалу все это казалось просто сюрреалистичным, – сказала Эмбер. – Очень абстрактным. Да, у нас вдруг появилось много денег, но это только цифры на экране компьютера… Мы уже говорили о том, что можем, например, купить дом. Это круто. С воскресной газетой всегда приходит журнал с фотографиями роскошных домов, и мы разглядываем его с большим удовольствием, поскольку теперь это стало для нас возможным. На самом деле мы не собираемся ничего покупать. Просто интересно посмотреть».

В 2014 году Саймон Паркин, пишущий для New Yorker, опубликовал статью под названием «Миллионеры от видеоигр, испытывающие чувство вины», где разбирал сложные эмоции, вызванные финансовыми успехами индивидуальных разработчиков. В этой статье создатели игр – такие как дизайнер «Nuclear Throne» Рами Исмаил и создатель «The Stanley Parable» Дэви Вреден – описали длинный перечень чувств, пришедших с обретенным богатством: депрессия, тревога, чувство вины, творческий паралич и т. д. «Деньги делают отношения более сложными, – говорил Паркину дизайнер платформера «Super Meat Boy» Эдмунд Макмиллен. – Я просто парень, который делает игры. Я художник, который любит работать в одиночестве. Этот успех искусственно возвысил меня; он вызвал ревность, даже ненависть».