К началу Великой Отечественной войны по итогам проводившихся с середины 20-х гг. изысканий Красная Армия пришла с поставленной на поток самозарядной винтовкой для бойцов передовых подразделений. Пистолет-пулемет при этом вполне устойчиво занял нишу вспомогательного оружия. По крайней мере теоретически (по штату) Красная Армия получила перспективную и эффективную организацию и вооружение пехоты.

На дороге к «штурмгеверу»

По мысли авторов саги об «автоматчиках» немцы должны были все предвоенные годы не поднимая глаз трудиться над созданием чудо-автомата для своих «отборных головорезов». Однако в реальности с 1920-х гг. работы шли совсем в другом направлении. Получив опыт использования пистолетов-пулеметов в последний год Первой мировой войны, немецкие оружейники озадачились проблемой создания оружия, сочетающего свойства винтовки и автомата под пистолетный патрон. Путь к новому оружию пехотинца лежал через создание нового патрона. Уже в 1927 г. фирма «Рейнметалл-Борзиг» разработала промежуточный патрон 8x42,5 и оружие под этот патрон – «гевер-28» массой 4,5 кг с 20-зарядным магазином. В 1934–1935 гг. промежуточный патрон 7,75x40 выдала на гора фирма «Фольмер» (будущий разработчик «МП-38» и «МП-40»). Под новый патрон Фольмером был представлен карабин «М35» массой 4,2 кг. Дальше патроны посыпались как из рога изобилия – 8,15x46 фирмы RWS, 7,5x40 совместной разработки Вальтера и DWM. Завершился процесс после появления патрона 7,92x33 фирмы «Польте», под который в конце концов было создано «оружие пехоты для стрельбы на 800 м» (как формулировалось изначально задание). Разработка оружия под промежуточный патрон завершилась к 1942 г., когда была выпущена первая партия штурмовых винтовок, получивших вскоре название «штурмгевер-43».

Воспетый кинематографом пистолет-пулемет появился как узкоспециализированное оружие, не предназначенное для массового использования пехотинцами. В 1936 г. Управление вооружений выдало задание на разработку оружия для экипажей танков и БТР, предназначенного для самообороны в экстренных ситуациях и для стрельбы из амбразур боевых машин. Брошенную перчатку подняла фирма «Эрма», директор которой Бертольд Гайпель решил опереться на предыдущие разработки в области пистолетов-пулеметов. Результатом этих работ стал пистолет-пулемет «эрма-36», в котором были реализованы все характерные черты хорошо известного многим автомата. Впервые на пистолетах-пулеметах был использован складной приклад (без которого разворачиваться внутри танка было бы крайне затруднительно) и алюминиевый крюк под стволом для удержания оружия за край амбразуры танка или бронетранспортера. Модернизация оружия с учетом опыта войны в Испании привела к созданию «МП-38», который продолжал считаться оружием танкистов и максимум десантников. Автомат получился (для немецкой промышленности, разумеется) довольно простой и технологичный. Трудозатраты на «МП-38» составляли 18 человеко-часов, а себестоимость – всего 57 марок. Для сравнения: пистолет «вальтер П-38» требовал 13 человеко-часов при себестоимости 31 марка, а карабин «маузер 98к» – 22 человеко-часа и 70 марок. Еще более упрощенный пистолет-пулемет «МП-40» стоил всего 40 марок. Неудивительно, что этим оружием заинтересовалась армия, и пистолеты-пулеметы стали в небольших количествах встраивать в организационную структуру пехотных и танковых соединений, вооружая ими командиров, вступающих в огневое соприкосновение с противником. Фактически унтер-офицерам и младшим офицерам просто давали нечто более мощное, чем пистолет. Одновременно возможности нового оружия оценивались вполне определенно (невысоко), и единственным местом, где можно было встретить «автоматчиков», была строительная организация Тодта. Работники кирки и лопаты на случай внезапного появления «казаков» получали дешевые «МП-40» вместо винтовок. Массовым оружием пехотинцев должны были стать (и стали в конце войны) «штурмгеверы», а до тех пор солдаты получали карабины «98K».

Поскольку война началась задолго до появления «штурмгеверов», немцы вынужденно пошли по тому же пути, что и СССР. Были разработаны, пошли в серию и включены в штаты пехотных и танковых соединений самозарядные винтовки под патрон 7,92x57 Маузер. Это были винтовки «G.41 (М)» и «G.41 (W)». Создавались они наспех, надежностью не отличались, но тем не менее были включены в штаты соединений. По штату в танковой дивизии 1943 г. должно было быть 240 самозарядных винтовок, 327 винтовок с оптическим прицелом (в том числе самозарядных), 9510 карабинов «98К» и 1141 пистолет-пулемет.

В эволюции стрелкового оружия Третьего рейха просматривается та же тенденция, что и в СССР, но с ориентацией на «промежуточный» патрон. Пехотинцу никто не хотел давать пистолет-пулемет, из которого невозможно прицельно стрелять дальше 100 метров. Бойцам первой линии в обеих странах хотели вручить дальнобойное, но автоматическое оружие.

За океаном

Единственной страной, которая смогла воплотить в жизнь идею массового дальнобойного оружия пехотинца первой линии, стали США. Отделенные от войны океаном они смогли относительно спокойно довести до ума индивидуальное оружие «G.I».

Как и в других странах, работы над новым оружием начались еще в 20-е гг. В США этим занимался конструктор, уже имевший опыт проектирования автоматических винтовок в ходе Первой мировой войны, Джон Гаранд. Он в 1920-х годах работал на американском правительственном арсенале в Спрингфилде, штат Массачусетс (Springfield Armory). Винтовка разрабатывалась под новый 7-мм патрон. Он, в отличие от немецких разработок, ни в коей мере не был промежуточным: длина гильзы составляла 64,52 мм. В 1930 г. самозарядная винтовка Гаранда получает патент, а в начале 1932 г. комиссия армии США рекомендует 7-мм винтовку Гаранда к принятию на вооружение. Но в период Великой депрессии менять оружие и патрон было сочтено непозволительной роскошью. Уже в том же 1932 г. начальник штаба армии США генерал Дуглас Мак-Артур заявляет, что переход на новый 7-мм патрон неприемлем и новые винтовки должны быть созданы под старый 7,62-мм патрон .30–06. Гаранд предвидел такой поворот событий и имел вариант своей винтовки и под .30–06. В результате различных доводок и испытаний в 1936 г. винтовка конструкции Гаранда принимается на вооружение армии США под обозначением «US rifle, .30 caliber, M1». Винтовка имела неотъемный магазин, заряжаемый из выбрасывающейся после последнего выстрела пачки. Как и в случае с советскими «АВС-36» и «СВТ-38», по мере поступления винтовки «М1» в войска начинается поток жалоб на ее ненадежность. Зачастую задержки начинались уже после 6–7 выстрелов, до израсходования одной пачки. К началу 1939 г. дело дошло до того, что Конгресс США назначил специальную комиссию по расследованию этих жалоб. Результатом работы комиссии стал приказ о доработке газоотводной системы винтовки «М1», служившей основной причиной всех проблем. Гаранд в том же 1939 г. представил улучшенную газоотводную систему. Винтовка с новой системой успешно прошла испытания, и с 1941 г. был начат выпуск винтовок «гаранд М1» уже в модифицированном виде, а винтовки более ранних выпусков переделывались под новый стандарт. Так армия США, чуть позже, чем РККА, получила на вооружение самозарядную винтовку. По штату пехотной дивизии 1940 г. полагалось 375 самозарядных винтовок, 6942 винтовки и… 35 (прописью: тридцать пять) пистолетов-пулеметов 45-го калибра (11,43 мм). Куда более распространенным оружием 45-го калибра в американской пехотной дивизии были пистолеты «М1911А1», их насчитывалось более 7 тыс. штук, даже больше, чем винтовок. Одним словом, и в США предпочитали «автоматчиков» на грядках не выращивать, сосредоточившись на самозарядных винтовках.