В каждой из этих версий есть доля истины, но ни одна не разъясняет всей истории в целом. Повстанческие движения всегда неоднородны. Среди восставших есть и бедные, и отчаявшиеся, и «профессиональные» революционеры из числа образованной, радикально настроенной молодежи, и марионетки, используемые местными политиками для борьбы с более могущественным врагом, и, в конце концов (когда повстанцы потерпели военное поражение либо их лидеры предали революцию), обычные бандиты.

Сальвиан был полон симпатий к багаудам:

Багауды впервые упоминаются в исторических хрониках в 280-х гг., когда экономические трудности и разочарование в образе правления Рима резко обострили обстановку в северной Галлии: «Необученные крестьяне искали военную одежду. Пахари изображали из себя пехотинцев, пастухи — кавалеристов. Грубый опустошитель собственной страны пожинал урожай варварских врагов»[113]. Бороться с ними было делом армии. Местным командиром был Караузий, романизированный кельт из простой семьи моряков, живших на территории нынешних Нидерландов. В 286 г. он успешно подавил восстание багаудов в Галлии.

БРИТАНСКИЕ ИМПЕРАТОРЫ

В это время император Диоклетиан разделил Римскую империю на две части. Сам он правил Восточной империей из Сплита (в современной Хорватии), тогда как столицей Западной и резиденцией Максимиана стал Милан. Рим был слишком далеко от места действия. Затем Максимиан назначил Караузия командующим Северным флотом, базировавшимся в Булони. Его задачей было избавлять моря от франкских пиратов, которые кишели в Ла-Манше и досаждали прибрежному населению Северной Галлии.

Караузий не ограничивался выполнением этого поручения. Максимиан начал подозревать, что он позволяет пиратам свободно проходить Ла-Манш и нападать на Британию или Галлию, а затем перехватывает их на обратном пути, где, вступив с ними в сделку, получает свою долю добычи. Караузий хорошо знал своих земляков и мог найти с ними общий язык. Когда Максимиан велел казнить своего могущественного командующего Северным флотом, Караузий почуял, что запахло жареным. Трудно сказать, готовил ли он восстание заранее, но теперь, провозгласив себя августом — императором — по собственному праву, он перенес свои действия в более безопасную Британию. Отсюда Караузий стал de facto править Британией и Галлией к северу от Луары. Максимиан направил туда флот, чтобы проучить своего зарвавшегося командующего, но все лоцманы, знавшие Ла-Манш, были на содержании у Караузия, и это, в сочетании с плохой погодой, сорвало попытку Максимиана восстановить порядок. Он вынужден был на время смириться с самозванцем.

Караузий был варваром, которого поддерживали варвары — кельты и франки, но он не стремился стать новой Боудикой, поскольку был достаточно умен, чтобы не бросать вызов империи. Караузий заявлял вместо этого, что он просто третий среди равных, и даже чеканил в Лондоне монеты с изображением трех императоров и надписью: «Караузий и его братья». Это должно было здорово задеть Диоклетиана и Максимиана, всерьез озабоченных тем, что монеты Караузия куда полновеснее их денег. Сокращение доли серебра уже сделало римские монеты предметом анекдотов, и хотя император Аврелиан, правивший с 270 по 275 г., попытался реформировать денежную систему, его самый высококачественный сплав содержит 20 частей бронзы на 1 часть серебра. А Караузий начал чеканить монеты почти из чистого золота и серебра. Содержание серебра в них составляло 90 %. Такого не было со времен Нерона. Наконец кто-то начал чеканить настоящие деньги, которым можно доверять.

Караузий кое-что соображал в пропаганде и понимал, что его репутация в армии будет упрочена с помощью таких монет. Ведь золотые монеты не использовались для повседневных покупок, они, скорее, были ценными знаками, которыми часто награждались военные. Высокое содержание драгоценного металла делало их своеобразной пенсионной выплатой, а не просто сувениром «на память с благодарностью».

В римском обществе полноценные монеты даровали легитимность всякому, кто бы их ни выпускал. У Караузия было золото, и он использовал его с максимальной выгодой. Монеты были частью задуманной им кампании по обработке общественного мнения. С их помощью Караузий приобрел популярность. Монеты выполняли и прямую пропагандистскую функцию: на их реверсе помещались надписи-лозунги вроде: «Спаситель римлян». Римляне чеканили монеты, изображавшие Британию женщиной. Караузий выпустил монету, на которой эта женщина его приветствовала. Надпись гласила: «Пойдем, долгожданный», а пониже: «RSR», что, видимо, было ссылкой на строчку стихов римского поэта Виргилия: «Возвращение правления Сатурна». В этом угадывалось сразу несколько положительных контекстов. Римская казна хранилась в храме Сатурна, поэтому «Возвращение правления Сатурна» могло означать «Возвращение Золотого века», в буквальном смысле: «У нас есть золото». Кроме того, стих Виргилия продолжается такой строфой: «Дитя приведет мир к миру добродетелями отца», которую христиане, конечно, воспринимали как предсказание торжества их религии. Так Караузий налаживал связь с высокообразованными христианами, не бросая открытого вызова римскому культу. Еще одним общим посланием на монетах была надпись: «Мир».

То, что Караузий был кельтом, не означает, что он желал заменить римскую культуру кельтской. Вовсе нет. Он стремился установить римский порядок. Для начала он принял чисто римский, не варварский, титул. В Карлайсле есть путевой столб с надписью «IMP С М AVR MAVS CARAVSIO INVICTO AVG» — «Император Цезарь Марк Аврелий Мавсей Караузий непобедимый Август». Здесь лишь одно напоминает о том, что раньше у императора было галльское имя: «Мавсей», но и оно написано на латинский манер.

Все это чем-то напоминает чешское восстание 1968 г., когда в разгар «Пражской весны» Александр Дубчек ввел в оборот словосочетание «социализм с человеческим лицом», в надежде на то, что, раз он проявил такую лояльность, Москва не пошлет в Прагу танки. Он ошибся. Та же участь постигла и Караузия с его «романизацией с кельтским лицом», хотя его затея длилась десять с лишним лет.

Основой власти Караузия был контроль над морем, который поддерживался благодаря хорошо укрепленным портам. Но ресурсы империи были неиссякаемы. Она просто держала паузу, чтобы собрать их воедино. В 293 г. Диоклетиан с Максимианом действительно увеличили число императоров, но не до трех, а до четырех, и Караузия в этом списке не было. Как раз тогда Караузий выпустил печально известные монеты с тремя императорами… Если это был примирительный жест, то он не сработал.