«Но как она здесь оказалась? Кто смог проникнуть в мою квартиру?» Первое, что пришло на ум, – художник, о котором говорила Наташа. Он читал рукопись и сделал иллюстрации. Он жил с Наташей и, вероятно, знал, куда она ушла в день своей гибели. И, возможно, у него последняя глава романа. Чего он добивается? Если собирается шантажировать, то почему не выходит на связь?

Впрочем, теперь Слепцов не боялся разоблачения. Сюжет может быть похожим, но концепция поменялась в корне. Сами события отошли на второй план. Главный герой не безликая тень, а человек, живущий рядом с нами.

А если художник здесь ни при чем? Получается, что кто-то пытается навязать Слепцову еще одну игру. Писатель глубоко задумался. Постепенно в нем просыпалось непреодолимое чувство азарта и бойцовское желание ввязаться в эту драку.

В райотдел милиции пришел мужчина с заявлением. Пропала жена. Из дежурной части его направили к следователю, улыбчивому полноватому мужчине в модных очках.

– Не волнуйтесь и давайте все по порядку. Не торопитесь. Время у меня есть.

– Жена вчера не вернулась домой. Всю ночь прождал, не спал. Ее телефон отключен. А с утра сразу к вам пришел.

– Вы все правильно сделали, Савелий Игоревич. Но раньше чем через трое суток после исчезновения, мы заявления принять не можем. У нас нет достаточного количества сотрудников, чтобы искать «потеряшек». Тем более подтверждено практикой, что девяносто девять процентов пропавших возвращаются домой целыми и невредимыми. Подождите еще два дня, а потом приходите, но я думаю, что все обойдется.

Когда посетитель ушел, следователь Игнат Николаевич Судец сделал пометку в настольном календаре и тут же забыл о просителе.

Дневник

22 мая 1972 г.

Похороны Феликса проходили пышно. Народу собралось много. Я попросила какую-то женщину показать секретаршу Олега. Девушка была красивая, высокая, с хорошей фигурой. Наверняка он с ней тоже спал.

– Здравствуй, Тамара.

Девушка оглянулась.

– Я Оксана. Так где же мой муж? Не вижу.

– Возможно, его задержали в Лондоне.

Вид у девушки был растерянным.

– Кощунство не прийти на похороны своего друга и начальника. Отойдем в сторонку, надо поговорить, – предложила я.

Мы вышли на улицу.

– Ну, во-первых, я хочу забрать ключи от машины и документы на нее. Нечего ей пылиться под окнами.

– Имеешь право, – ответила Тамара. – «Жигули» уже оформлены на твое имя. Надо сменить транзитные номера на обычные и поставить машину на учет. Это недолго.

Я взяла красавицу под руку, отвела к скамеечке, и мы присели.

– Как ты думаешь, почему Олег все записывает на мое имя? Мне он ничего не объясняет.

– Если говорить правду, то нашим сотрудникам выдаются кредиты. Если Олег не вернет кредит, то опишут его имущество. Но у него ничего нет. А члены семьи не отвечают за действия заемщика. Все остается при тебе. И что очень важно, Олег сохранит свое место. Деньги будут вычитать из его зарплаты. Лет эдак десять. По закону они не могут вычитать больше двадцати пяти процентов. Чем больше зарабатывает, тем быстрее вернет деньги. К тому же Олега считают хорошим специалистом. Ему прочат должность Феликса, если только завистники не помешают. Пройдем в мой кабинет, я отдам тебе документы на машину и ключи.

Проходя мимо стоянки, она указала мне на синий «жигуленок». Очень симпатичная машина. Мы поднялись на четвертый этаж и прошли в офис заместителя начальника управления. Тамара открыла сейф и передала мне конверт с документами.

– Ты с Олегом тоже спала? – спросила я Тамару.

Девушка побагровела, но ответить ей не дали двое вошедших мужчин. Я сразу поняла по их лицам, что они не банковские работники.

– Извините, кто из вас Оксана Кустинова?

Молодцы. Здорово сработали. Заложить меня могла только Жанка. Но если я выкручусь, этой бабе хана. Бандюков как сено косила, а уж со столичной шлюхой как-нибудь справлюсь. Главное – не паниковать.

– Я Оксана Васильевна Кустинова.

– Вам придется проехать с нами. Дело важное. Так что избежать беседы никак не получится.

Брыкаться не имело смысла, надо идти в отказ, и они ничего не докажут. Я сделала все чисто, без помарок, не оставив улик, кроме ботинок Олега, выброшенных в урну через три квартала.

– Если надо, значит надо, – сказала я и направилась к двери.

На меня бесполезно давить, чем сильнее давят, тем я становлюсь крепче. Как любил поговаривать мой папочка: «Сила действия равна силе противодействия». Кажется, это третий закон Ньютона.

Путешествие оказалось недолгим. Меня привезли не на Петровку, а на Лубянку. Шофер Слепцова говорил правду: все валютные шлюхи находились под контролем КГБ.

В солидном кабинете меня встретил немолодой мужчина со строгим лицом и умными глазами. Генерал, не ниже. Сопровождающие вышли.

– Присаживайтесь, Оксана Васильевна. Не думал, что судьба сведет нас в такой обстановке. Разговор конфиденциальный, и дальше этих стен он выйти не должен. Речь о вашем муже.

– Я это уже поняла. Моя личность вряд ли может вызвать интерес у столь уважаемой организации.

– Ваш муж дружил с Феликсом Солюсом?

– Конечно. Он гостил у нас в Ленинграде, по его протекции Олега перевели в Москву на хорошую должность. Феликс очень влиятельная личность.

– А почему ваш муж не явился на похороны?

– Этого я не знаю. Меня некоторое время не было в Москве. Ездила к отцу Олега в Новосибирск. На обратном пути попала в катастрофу. Наш поезд столкнулся с товарняком. Много людей погибло. Мне повезло. Я пролежала в госпитале две недели, потом вернулась – дома никого. Я позвонила на работу мужа и от секретарши узнала, что Феликс в больнице, а Олега послали в Лондон вместо него. Олег даже не позвонил перед отъездом.

– Звонил в Новосибирск, но вы, видимо, уже уехали. Поездка в Лондон стала неожиданностью и для него. Но Олег ничего не сказал о вашем отсутствии. Во всяком случае, в посольство приехал с женщиной, которую представил как свою жену. Получается, что вместо вас он взял с собой другую женщину по вашему загранпаспорту. Теперь мы получили официальное уведомление от МИДа Великобритании о том, что гражданин СССР Олег Гаврилович Кустинов попросил политическое убежище. И он наверняка его получит, потому что владеет ценной информацией. Причем Олега там хорошо знают, а у нас он даже не входил в список подозреваемых. Феликс его очень ценил и берег.

– Извините, но я ничего не поняла из сказанного вами.

– Феликс Борисович работал на английскую разведку много лет, занимался экономическим шпионажем, и, как выяснилось, ваш муж был агентом и в любой момент мог его заменить. И теперь английская разведка взяла Олега под свое крыло, и мы его вряд ли сумеем достать. С вами я был откровенен по той причине, что вы остались вдовой при живом муже.