Жестом приглашая меня за собой, Семен отошел к воде.

— Присядем? — спросил он и, не дожидаясь моей реакции, приземлился на какую-то кочку. — Люблю на воду смотреть.

— Я тоже, — а на самом деле, судя по незначительно прибавившемуся опыту обмана, не очень.

Я присел на мягкую траву рядом с экс-участковым. Воздух становился прохладным, тени удлинились, а верхушки деревьев окрасились в багрянец. Над базой сгущались сумерки.

— Слушай, как ты думаешь, зачем это все? — прервал молчание Семен.

— О чем ты? — уточнил я.

— О том, что с нами происходит, — ответил мой собеседник. — Мы же не просто сюда попали. Да, прошли испытание, все дела, — заметив мое желание что-то сказать, Семен поспешил меня перебить. — Но кто и зачем все это затеял?

Я молчал, внимательно глядя на участкового. Раз он неожиданно решил пооткровенничать, не стоит упускать шанс. Я пожал плечами — не знаю, мол.

— Смотри, что получается, — продолжал Семен. — Нас здесь одиннадцать человек. Парни говорили, что есть другие отряды. С одним мы как раз столкнулись — все подтверждается. А еще Петрович, помню, про какую-то Олеську говорил.

Олеся… Девушка, которая, по словам Лысого, жива и по-прежнему относится к нашему отряду. Черт, как же здесь все сложно. И еще эти жнецы, ученики которых бродят поблизости.

— Я что этим хочу сказать, — продолжал тем временем Семен. — Получается, народу тут очень много — как минимум, десятки человек.

— Получается, да, — кивнул я.

— Вопрос — зачем? — Семен повернулся и посмотрел мне прямо в глаза.

— Я не знаю, — мне ничего не оставалось, кроме как вновь пожать плечами.

— Все это черт знает что, — пробормотал Семен. — Не на это я рассчитывал…

Он умолк, а я настороженно задумался. А на что, собственно говоря, он рассчитывал? О чем он думал, что предполагал, когда выбирался из невесть как затопленного кафе, да еще и угробив походя всех посетителей, а заодно и собственную девушку? Ну, может, и не сам лично, но косвенно он все равно виноват в гибели тех, кто не прошел испытание. Решил, что попадет в Вальхаллу или еще куда-то вроде этого?

Сумерки все сильнее сгущались, от воды отражался кроваво-красный отсвет заходящего солнца. Я посмотрел на свои руки — они тоже приобрели красноватый оттенок.

— Эй, парни! — раздался позади нас чей-то голос. Кажется, это был Саша. Точно — он.

Семен резко обернулся, я даже удивился, почему его так напугало появление одного из наших.

— Давайте-ка спать, — приказал Саша. — Сегодня дежурят только старики.

Поднявшись с земли и отряхнувшись, мы с Семеном молча двинулись в сторону пещеры. Мажор уже видел десятый сон и периодически всхрапывал. Экс-участковый все так же молча разделся и тоже завалился спать, накрывшись какой-то дерюгой, которую он использовал в качестве одеяла. Мне же не спалось, я раздумывал над событиями ушедшего дня. Нападение неизвестного отряда, жнецы, неожиданная откровенность участкового… Да еще этот Лысый с его способностями. Почему он скрывает свое настоящее имя и, самое главное, как ему это удается?

Приключение затянулось, внезапно понял я. Еще несколько часов назад мне нравилось все, что тут происходило. Игра с опытом и характеристиками, но только в жизни. Возможность воскреснуть после гибели. Скелеты-воины, боа-констриктор, кадавр — все это восхищало и вызывало интерес. Кем я был раньше? Грузчиком без цели в жизни. А этот странный мир подарил мне возможность стать кем-то гораздо круче. Но вот что же дальше? Всю оставшуюся жизнь теперь качаться и собирать дроп? Признаюсь, это было бы неплохой альтернативой моей прежней жизни. До того момента, когда на нас напал другой отряд.

Сейчас мы защищены базой, потому что ни один из нас еще не достиг двадцатого уровня. Но рано или поздно это произойдет, и тогда нужно будет однозначно менять стратегию существования отряда. Из этого мира есть выход, и никто не знает, где он, но все ищут. При этом, как выяснилось, истребляя друг друга.

Я ворочался, не в силах избавиться от назойливых мыслей, и пытался заснуть. Когда я уже отчаялся было погрузиться в относительно здоровый сон, в организме сработал какой-то предохранитель, и я, наконец, отключился. Мне снился вражеский разведчик, которого мы поймали вместе с Лысым. Он мучился, громко визжал и молил о пощаде. А я с упоением молотил его косой, причем почему-то той, которую получил после битвы со скелетом. Чуть в стороне стоял Лысый и, посмеиваясь, наблюдал за происходящим.

— Так пойдет? — хищно спросил я, распоров пленнику брюхо.

— Отлично! — одобрительно кивнул Игорь.

— Близится рассвет! — тонко вскрикнул израненный пленник.

— Что он там лопочет, Васек? — лениво уточнил Лысый.

— Плевать! — сказал я и вновь замахнулся косой.

— Близится рассвет! — повторил пленник, только уже гораздо громче.

— Что? — спросил Лысый, повернувшись к пленнику ухом с приставленной к нему ладонью.

— Близится рассвет! — истошно завопил Бондаренко — точно, вспомнил его фамилию.

Я посмотрел в глаза пленнику и вздрогнул — увиденное оказалось настолько страшным, что я проснулся.

— Васек, ты больной совсем? — раздраженно бормотал Мажор.

Похоже, я заорал, когда проснулся, потому что наш клубный завсегдатай произнес целую гневную тираду о людях, которые своими воплями мешают другим спать. Отругав меня, Мажор вновь заснул и, как назло, захрапел. Участковый спал как убитый — ему не мешал ни храп, ни мой неожиданный вопль во сне.

Я накрылся одеялом с головой — в отличие от Семена, мне сложно было спать в одном помещении с храпунами. Помню, в прежней жизни мне постоянно везло на таких попутчиков в поездах дальнего следования. Кажется, ни разу мне не удавалось нормально поспать в путешествии, все время кто-то с разной степенью громкости всхрапывал. Под одеялом было невероятно жарко, но при этом тихо, поэтому вскоре я снова уснул. На этот раз мне почему-то приснилась Ольга, которая самым банальным образом пыталась меня соблазнить, но на самом пикантном месте кто-то крикнул: «Подъем!»

Вскочив, я бешено вытаращился в темный проем входа в наш отнорок — там стоял Сурен и смеялся, глядя на то, как мы просыпаемся.

— Пять минут на сборы, — сказал Сурен. — Общий завтрак у входа в пещеру.

Участковый вскочил, свежий как огурчик, Мажор вставал долго и тяжело, будто накануне перебрал. У меня же в голове будто что-то шумело — видимо, сказалась ночная бессонница. Вскоре мы все, щурясь, вышли из пещеры — старички уже всех ждали, пахло едой. Неожиданно я вспомнил, что вчера вечером я так и не поел — сначала из-за допроса, устроенного Лисой, а затем из-за внезапно расчувствовавшегося участкового. Вот, кстати, и сама Лиса вышла из пещеры — сонная, жалкая. Следом за ней появилась относительно бодрая бизнес-леди.