Мы прошли еще несколько шагов, когда мой друг крикнул:

— Постойте, Уотсон! Ведь поводья в руках этого человека не были натянуты?

Не дожидаясь ответа, Холмс развернулся на каблуках и побежал назад, к раздраженно брыкавшемуся пони, чей владелец оставил всякие попытки справиться с животным и вошел в клуб.

Мэри Энн вопросительно посмотрела на меня:

— Допустим, поводья не натянуты. И что это значит?

Я собирался ответить, но какое-то инстинктивное чувство заставило меня припустить изо всех сил за Холмсом и мигом преодолеть расстояние между двумя зданиями. Стены высились под немыслимым углом, закрывая доступ свету с улицы, так что я едва сумел различить высокую фигуру детектива перед входом в здание напротив.

— Холмс! — позвал я, продвигаясь вперед и опираясь одной рукой о холодную стену. — Что там?

Вспыхнула спичка, осветив тонкую руку моего друга и кусок каменной стены.

— Это убийство, Уотсон.

Когда Холмс зажег фонарь, взору предстало зрелище, заставившее меня оцепенеть от страха. Перед домом лежала худая, одетая в черное женщина, которую я не более двух часов назад видел в «Бриклейерз Армз». Казалось, ее открытые глаза удивленно смотрят на ручейки крови, стекающие на землю из зияющей на горле раны.

Я немедленно опустился на колени, чтобы выяснить, нельзя ли ей помочь, но несчастная испустила последний вздох за несколько мгновений до нашего появления. Тут новая мысль озарила меня, и я поднял глаза на Шерлока, указывая дулом револьвера на двор в глубине. Он кивнул. С фонарем в руке детектив осторожно преодолел оставшиеся до конца прохода пятнадцать футов и ступил в темноту двора.

Я не сразу понял, что случилось, настолько стремительно произошло нападение. По-видимому, затаившийся у стены человек внимательно следил за нами. Его темная фигура метнулась мимо Холмса, и я получил ошеломивший меня на мгновение сильный удар ниже левого глаза. Тень нападавшего скользнула в сторону улицы. Память зафиксировала крик Холмса: «Не двигайтесь!» Оставив фонарь, он бросился вслед за преступником, а я осторожно закрыл глаза убитой и привалился к стене. Перед моим взором плыли круги, лицо болело.

Я горько сожалел о своей глупой неосторожности, позволившей убийце внезапно напасть. Мы оказались в незавидном положении: выйдя из узкого прохода на открытое пространство, рисковали тут же попасть в засаду. Я проклинал себя, ломая голову, что делать дальше.

Дойдя до ворот, я чуть не столкнулся с хозяином запряженной пони тележки, стоявшей на прежнем месте. Животное трясло головой, словно негодуя по поводу происходящего. Возчик, заходивший внутрь, вернулся с зажженными свечами и несколькими сопровождающими, похожими на иностранцев. Эти прилично одетые джентльмены подозрительно смотрели на меня.

— Мой пони чего-то испугался. Пришлось остановиться, посмотреть, в чем дело, — заговорил он с легким акцентом, но на вполне понятном английском. — Обычно он так себя не ведет. Я увидел какой-то темный силуэт. Вы… Вы прятались во дворе?

— Нет, — ответил я. — Произошло ужасное несчастье. Нужно немедленно вызвать полицию.

Мужчины обеспокоенно переглянулись.

— Мое имя Луис Димшуц, — представился возчик. — Мы члены Международного просветительского клуба рабочих, он в этом доме. Мы с женой живем в соседнем дворе. Мне надо знать, что случилось.

Я кивнул и отошел в сторону. Мистер Димшуц при виде лужи крови вокруг головы убитой коротко вскрикнул.

— Это не моя жена! — воскликнул он. — Убита какая-то другая женщина. Этот человек прав. Нужна помощь полиции.

И помощь последовала незамедлительно: не успели мы пройти и десяти ярдов, как из-за угла появилась взбешенная мисс Монк с упирающимся констеблем, которого она тащила, словно на буксире.

— Быстро идите следом за мной и делайте что положено, иначе я буду кричать без умолку. Черт побери, неужели вы думаете, я буду тратить время на заигрывания с каждым копом, что ходит, как привязанный, по отведенному ему кругу? — Увидев меня, девушка застыла на месте. — О, доктор Уотсон! — вскрикнула она, бросив полицейского и подбегая ко мне. — Ваш глаз кровоточит. Что-то случилось там, в подворотне? С мистером Холмсом все в порядке?

— Произошло еще одно убийство. Холмс преследует злодея, — объяснил я не только Мэри Энн, но и смущенному констеблю.

Меня пронзил страх: а что, если преступник одолеет Шерлока? Я горько сожалел, что сейчас не с ним.

— Вы видели того, кто сделал это? — спросила мисс Монк.

Я кивнул.

— А где та женщина? Вы сказали: она мертва, но…

— Мы спугнули убийцу. То, что произошло с Энн Чэпмен, здесь не успело случиться.

— И то хорошо, — облегченно выдохнула девушка. — Мне взглянуть на нее? Может быть, я знала эту несчастную.

Пожалев, что мы теряем время, я неохотно согласился. Ошеломленный полицейский тоже не возражал. Фонарь, который я оставил рядом с трупом, освещал руку и голову убитой. Мисс Монк при виде жертвы горестно закусила губу и медленно покачала головой. Я взял ее за руку и отвел в сторону.

— С вами все в порядке?

— Через минуту я приду в себя, доктор.

— Кто-нибудь из членов клуба может отвести вас внутрь.

Мэри Энн хоть и держалась стойко, но побледнела как мел. Я ожидал протестующего возгласа от нее или от джентльменов, которые никак не могли понять, откуда я знаю эту бедно одетую молодую женщину. Впрочем, никто не стал спорить, и мужчина в пенсне, взяв мисс Монк под руку, сопроводил ее в шумный, залитый светом клуб.

— Вы доктор Уотсон? — спросил полицейский, румяный юноша с безвольным подбородком и светлыми усами. — Я констебль Лэмб. Мы оцепим место преступления, чтобы никто не вышел из клуба, пока полиция не уладит все формальности. Бог даст, мистер Холмс сумеет схватить изверга.

Я тоже на это всем сердцем надеялся и сообщил констеблю Лэмбу, что пару часов назад видел убитую женщину живой — в пабе «Бриклейерз Армз». Мистер Димшуц, вконец расстроенный, описал испуг пони и свое бегство в клуб за подмогой. К тому времени многие люди по соседству были разбужены. Весть об очередном злодеянии быстро распространялась от одного дома к другому. Прибыли дополнительные силы полиции.

Прошло двадцать минут, и я всерьез забеспокоился, а еще через некоторое время уже озабоченно ходил взад и вперед по тротуару. Способен ли один человек настичь другого в незнакомой, враждебной обстановке, когда даже направление его движения трудно различить в темноте? Без четверти два по моим часам, мучимый тревогой за Холмса, я уже решил было обойти близлежащие улицы, когда чья-то сильная рука легла на мое плечо.

— Доктор Уотсон, я понимаю: мистер Холмс все еще не вернулся, — решительно заявил констебль Лэмб, — но, позволь я вам уйти, это было бы грубым нарушением полицейской процедуры. Ведь это вы ее обнаружили, сэр.