Однажды его повели в столовую, но по дороге Ронни вдруг напал на охранников и стал кричать:

– Вы… все… крысы…

После этого случая его перевели в психиатрическую лечебницу и позвонили Реджи. Это было очень не вовремя. Тетя Роззи лежала в больнице. Врачи говорили, что ей осталось совсем немного времени. Она умирала, и этому уже никто не мог помешать. Даже боль облегчить никак не удавалось. Ну а тут еще и Ронни съехал с катушек.

Реджи позвонил в «Double R» и сообщил, что какое-то время не сможет вести дела. За главного он оставил Чарли. Тот с пониманием отнесся к ситуации, но Реджи понимал, что по возвращении ему придется еще долго выправлять ситуацию. Чарли отлично справлялся со своей частью обязанностей. Он общался с членами Фирмы, официантами, музыкантами и другим персоналом. Он стал главным инициатором открытия букмекерской конторы на базе клуба. Предприятие моментально начало приносить ощутимый доход. К сожалению, в Чарли не было ни капли лоска и манер. «Double R» стал известен благодаря обаянию Реджи. Он завел множество знакомств со звездами кино, превратил клуб в элитное место. Чарли моментально низвел бы заведение до уровня обычного паба. Впрочем, сейчас здоровье Ронни было на первом месте.

«Ему стали колоть огромные дозы лекарства под названием Стиматол. Это влияло на ход его мыслей и память. Он перестал нас узнавать. Реджи был в панике. Если его брат-близнец признан сумасшедшим, то, возможно, и он болен. Я беспокоился о последствиях. Ронни мог остаться там не неопределенный срок. В итоге я решил, что он выйдет из тюрьмы, даже если для этого мне придется просверлить дырку в стенах тюрьмы. К счастью этого не потребовалось». (Чарльз Крэй)

Врачи в тюрьме ничего конкретного сказать не могли. Все наперебой твердили про «тюремный психоз», а что это значит, никто объяснить не мог.

Реджи снял лучший номер в местном отеле, но это не могло сравниться с роскошью его жизни в Лондоне. Сейчас, видя эти серые, обшарпанные стены и не менее пасмурный вид из окна, даже сам Реджи не мог поверить, что когда-то вел совсем другую, яркую и элегантную жизнь. Сейчас перед ним маячило лицо брата, который пребывал где-то совсем в другом мире. Его искривленное лицо казалось отражением кривого зеркала. Это был не его брат, а лишь тень, та мрачная его часть, с которой Реджи всегда боялся связываться.

Через несколько дней Ронни постепенно стал приходить в себя и даже начал узнавать Реджи. Его стали выводить в столовую, но из отделения для буйных переводить не спешили. Брат приходил к нему ежедневно.

Телефонный звонок разбил последнее подобие стабильности в жизни Реджи. Вайолетт бесцветным от усталости голосом сообщила, что тетушка Роззи умерла.

Близнецы всегда больше любили проводить время с Роззи, а не с мамой. Она была их подругой, наставницей, поверенной в детских шалостях. Ее смерть стала настоящим ударом для Реджи.

На следующий день Реджи не пустили к брату. Ему нужно было срочно уезжать. Кроме него никто не смог бы организовать достойные проводы любимой Роззи. Эта восхитительно мужественная женщина боролась до конца. Она продолжала сражаться до последнего и никогда не знала по-настоящему хорошей жизни. Реджи хотел расплатиться с ней за все то, что она сделала для них с Ронни. Крэй оставил брату письмо, в котором сообщал о смерти тетушки, и с тяжелым сердцем отправился домой.

Как он и предполагал, дела клуба были не в лучшем состоянии. Впрочем, Чарли кое-как все-таки справлялся со своими обязанностями.

Реджи организовал шикарные похороны. На поминках раздался звонок. Это была администрация тюрьмы, в которой сидел Ронни. Реджи сообщили о том, что брат окончательно обезумел, узнав о смерти тети. Он впал в совершенно неконтролируемое состояние, и его накачали транквилизаторами. Держать его в больнице при тюрьме больше не имело смысла, и его переводили в психиатрическую лечебницу Лонг-Гроув.

Вопреки ожиданиям, лучше Ронни не становилось. Реджи старался как можно чаще приезжать к брату. Тот иногда впадал в полное оцепенение, иногда рассказывал про то, что слушал, как вокруг него плетут заговоры, что вокруг все шпионы, а он оказался в центре страшного заговора. Иногда он был вполне вменяем. Однажды даже шутил, что всех провел, чтобы оказаться в лучших условиях.

– Когда я вспоминаю тот красный звук пули, которую я выпустил в ногу того типа, понимаю, что действительно переборщил, – сообщил он.

– Красный что? – не понял Реджи.

– Пули всегда издают дико-красный звук, – пожал плечами Ронни Крэй.

– Не говори только врачам про это, ладно? – попросил Реджи.

После этого он отправился к лечащему врачу брата. Тот был настроен вполне добродушно и спокойно выслушал тираду Реджи. Тот долго возмущался по поводу того, что врачи ничего не делают или пичкают его чем-то ужасным. Во всяком случае, лучше Ронни не становилось.

– Это не тюремный психоз, молодой человек, это параноидальная шизофрения, – сообщил эскулап, когда Реджи закончил свою речь.

– И что это значит? – поинтересовался Реджи.

Врач долго рассказывал о том, что значит поставленный диагноз, но из сказанного Реджи запомнил далеко не все, впрочем, понял он еще меньше.

Суть сказанного сводилась к тому, что об этой болезни никто ничего точного сказать не может. В 1908 году знаменитый врач-психиатр Эйген Блейлер выделил особую болезнь – шизофрению. Раньше людям с этим набором симптомов ставили диагноз «слабоумие». Основной симптом болезни ученый выделил в названии – «схитос», то есть расщепление сознания. Сознание такого человека способно было создать свой собственный мир, но не способно было отделить реальность от иллюзий.

Страшный диагноз поставил все на свои места. Теперь стали понятны странные речи Ронни о том, что он повелитель гуннов Аттила, его вспышки ярости и периоды неестественной задумчивости.

Ронни прописали курс лекарств, который стал неожиданно помогать. Поскольку заключенных в лечебнице было немного, администрация настояла на том, чтобы с Ронни были сняты все дополнительные ограничения. Реджи теперь имел возможность чаще видеть брата. Он на время отошел от дел и фактически переехал в Лонг-Гроув.

Однажды Ронни привели в зал для посещений, где его уже ждал Реджи. Полковник выглядел отлично. Он был гладко выбрит, одет в хороший костюм и, самое главное, пребывал в прекрасном расположении духа.

– Ловко я всех провел, правда? – поинтересовался он, откинувшись на спинку стула.

– Ты о чем? – не понял его Реджи.

Ронни пояснил, что с момента его перевода из Уондсворта он мечтал лишь о том, чтобы поскорее убраться из этой проклятой тюрьмы. Там ему было по-настоящему гадко. Притвориться сумасшедшим – самый простой выход из ситуации. Так ему казалось, пока ему не начали колоть лекарства. Из-за них он переставал чувствовать себя собой и творил совершенно абсурдные вещи, но сейчас он пришел в норму. С трудом, но ему удалось всех провести.

Эта история вполну вязалась с тем, что говорил Чарли. Старший брат Реджи был убежден, что тяжелое состояние Ронни результат воздействия сильных и до конца неизученных препаратов. Реджи поверил брату, ну или очень захотел ему поверить.