Нэнси решительно распахнула дверцу гардероба и достала изумрудно-зеленое платье. Довольно консервативного покроя, с длинным рукавом и высоким воротом, оно хорошо облегало фигуру, а по боку шел разрез, позволяющий демонстрировать стройные ноги. Разложив платье на кровати, Нэнси стала выбирать туфли. Какого же Алекс роста?

Она танцевала с ним много раз, но, как только пыталась представить себя и Алекса рядом, в памяти всплывала только ухмылка Бретта и теплые карие глаза.

— Черт бы его побрал!

В конце концов Нэнси выбрала черные туфли на низком каблуке — не потому что считала себя высокой, а потому что сомневалась, не будет ли выше Алекса в самых своих нарядных туфлях с трехдюймовыми шпильками.

Она надела платье и только-только обулась, как зазвонил домофон. Одно из двух: либо ее часы отстают, либо Алекс допустил грубейшую ошибку, явившись раньше времени.

— Кто там? — спросила Нэнси с неискренней теплотой.

— Это я, Бретт.

— Что тебе нужно?

— Можно мне войти?

Нэнси хотела сказать, чтобы он убирался, вправду хотела, но непослушный палец автоматически среагировал на глубокий голос, пусть даже искаженный дешевым домофоном. К тому времени, когда Нэнси достаточно собралась с духом, чтобы послать Бретта к черту, он был уже на полпути к ее квартире.

Только этого ей не хватало, особенно когда она пытается думать не о нем, а об Алексе! Может, он пришел извиниться за свое поведение в боулинг-клубе? Тогда это было бы просто оскорбительно!

Нэнси оправила платье перед зеркалом и пошла к двери, но, услышав стук, медленно сосчитала в уме до двадцати и только потом открыла.

— Ты не вовремя, — сказала Нэнси, имитируя легкое раздражение.

— По-другому не получилось, в последний момент задержали дела.

Только бы он не улыбнулся, только бы не улыбнулся! — молила Нэнси.

Бретт улыбнулся, и панцирь Нэнси разлетелся на куски, оставив ее беззащитной перед обаянием этого мужчины.

— Зачем ты явился?

— Хотел увидеться с тобой перед твоим свиданием с Алексом и убедиться, что мы обсудили все правила поведения на первом свидании.

И ни слова о поцелуе. Интересно, собирается ли он извиниться? Это было бы еще хуже, чем делать вид, будто ничего не произошло, но Нэнси все же казалось, что такая вещь, как страстный поцелуй в общественном месте, требует каких-то комментариев.

— Все отлично. Я чувствую себя на коне, — заявила она.

Во всяком случае так было до того, как появился Бретт со взлохмаченными ветром волосами и тенью щетины на твердом волевом подбородке.

— Один важный момент. — Бретт без приглашения уселся на диван и непринужденно вытянул ноги. — Ни в коем случае не приглашай его к себе после первого свидания, это было бы огромной ошибкой.

— Бретт, я же дрянная девчонка, ты не забыл? Ужасно дрянная! Я сама устанавливаю правила.

— Большинство дрянных девчонок, которые мне известны, не замужем.

— В тебе пропадает сваха.

— Я просто пытаюсь помочь.

Он встал и обошел вокруг Нэнси, подумав: определенно я сошел с ума, если допускаю, чтобы она тратила такую красоту на Пиклса.

— Бретт, я сама справлюсь. Я уже говорила, что первых свиданий у меня было множество.

Нэнси поправила волосы, и одного этого безыскусного жеста было достаточно, чтобы свести Бретта с ума.

— И часто за первым свиданием следовало второе?

Бретту хотелось откусить себе язык. Вместо того чтобы помочь, он пошатнул уверенность Нэнси.

— Нет. Потому что я этого не хотела.

Надменные нотки в голосе Нэнси ему понравились. Если разобраться, ему вообще нравится в ней слишком многое. Взять, к примеру, это платье. Оно неброское, но выгодно обрисовывает женственные изгибы ее тела, позволяет любоваться ногами. У Алекса просто слюнки потекут. Бретта почему-то это тревожило.

— Хорошо, будь разборчивой.

Бретт мысленно встряхнулся и приказал себе посмотреть правде в глаза. Может, ему и ненавистна мысль, что Нэнси тратит время на кого-то вроде Алекса, но должна же она встречаться с мужчинами, чтобы найти мужа! И это единственный способ выкинуть ее из головы. Целовать ее было чистым безумием. Сколько времени он провалялся без сна, думая о мягких алых губах, раскрывающихся под его губами?

Ради сохранения собственного рассудка, а также драгоценной свободы, он должен постараться, чтобы первое свидание повлекло за собой другие, которые в конце концов привели бы к свадьбе — только желательно не с бабником Пиклсом.

Нэнси снова дотронулась до волос. Неужели она нервничает из-за меня? Мысль Бретту понравилась, но он напомнил себе, что явился вовсе не за этим.

— Я забыла надеть сережки! — воскликнула Нэнси таким тоном, будто произошла катастрофа.

Она поспешила в спальню, и Бретт проводил ее глазами, да еще как внимательно! Ему бы хотелось помочь в поисках, более того, он бы с удовольствием сам вставил серьги в нежные мочки. Но он знал, что это плохая идея. Волнующий запах духов, витавший в воздухе, действовал на него как мощный стимулятор, и Бретт даже боялся предположить, что будет, если он подойдет слишком близко к Нэнси.

Перед Нэнси стоит сложная задача: одновременно быть достаточно «дрянной», чтобы привлекать мужчин, и достаточно «порядочной», чтобы удержать нужного. Может, я свалял дурака, отказавшись от еще одного свидания только для того, чтобы помочь Нэнси балансировать на грани?

Больше всего Бретта нервировало, что в данный момент другие женщины его просто не привлекали. Возможно, жертвовать ради Нэнси личной жизнью было ошибкой, но он не мог иначе: Нэнси постоянно занимала его мысли.

Ерунда все это, старик, все, что тебе нужно, это перепихнуться по-быстрому…

Но случай с Полой был все еще свеж в памяти. Бретт отклонил ни к чему не обязывающее приглашение в рай на одну ночь только потому, что его терзали мысли о Нэнси. Нет, чтобы все встало на свои места, ему необходимо поскорее увидеть Нэнси в подвенечном платье под руку с другим мужчиной.

Однако сейчас Бретта не покидало ощущение, что он отправляет Красную Шапочку на встречу с Волком. А ведь он даже в детстве не любил волшебные сказки, кроме тех, в которых фигурировали огнедышащие драконы.

Вставляя сережки, Нэнси думала, что, наверное, даже самые ее первые и то было легче вставить. Но, когда серьги наконец были на месте, ей предстояло решить и другую задачу, куда более сложную: до прихода Алекса избавиться от Бретта. Однако вернувшись в гостиную, она поняла, что уже слишком поздно: прозвенел звонок домофона.

— Хочешь, чтобы ответил я? — спокойно, даже с ленцой в голосе спросил Бретт, чем только разозлил Нэнси.

— Ни в коем случае!