С тех пор Фолко больше не сталкивался с желеобразными сферами, но порой видел иные, не менее странные вещи – то, чего не замечали другие люди. Порой в сумерках или на рассвете он видел существ с горящими глазами, которые куда-то крались, полупрозрачных призраков или черных рогатых тварей. Стоило моргнуть или потереть глаза, как видения исчезали.

Впервые заговорив с Тайной возле библиотеки, Фолко сказал, что однажды видел в лесу живого хоббита. Это наверняка прозвучало как ничего не значащий треп фаната фэнтези, неловкая попытка найти общий язык с понравившейся девушкой. Однако Фолко говорил вполне серьезно. Да и сама Тайна тогда призналась, что, гуляя по Краснодару, встретила Василиска…

За год или два до этого Фолко осторожно намекнул Кристине, что иногда видит необычные вещи. Она тут же заявила, что это дар и что его нужно развивать. Сейчас, стоя под горячими струями душа, юноша подумал: а вдруг она была права? Если он действительно мог видеть невидимое, оставался шанс, что его снова притянет к Тайне… или ее притянет к нему. Как бы то ни было, Фолко не верил, что их встреча возле библиотеки была случайностью…

Смыв с себя мыльную пену, он обмотался полотенцем и покинул ванную.

Фолко собирался позвонить на горячую линию и узнать, не отыскалась ли девушка с потерей памяти, называвшая себя Тайной. Погруженный в невеселые мысли, он зашел в свою комнату и потянулся к стоявшему на тумбочке телефону… но замер, так и не коснувшись трубки. Пока он мылся, кто-то изрисовал обои фломастером, прямо над кроватью. Очки лежали на стопке книг, возле телефона. Юноша надел их и, не веря своим глазам, вгляделся в детские каракули. Некто, обладавший весьма скудными художественными талантами, попытался изобразить трамвай и девочку, машущую рукой из его окна. Неподалеку был нарисован грустный человечек. Судя по пунктирным линиям, идущим от его глаз, он плакал. Фолко в изумлении посмотрел на подушку – там сидела кукла, рядом с ней лежал фломастер.

Решив, что это чей-то безумный розыгрыш, Фолко огляделся. В комнате все было по-прежнему – полки прогибались под тяжестью книг, гитара в углу ждала, когда он заменит порванную недавно басовую «ми», а с плакатов на стенах смотрел Виктор Цой.

– Это еще что? – произнес Фолко.

В этот момент кукла встала на ножки и ткнула себя кулачком в грудь.

Фолко отшатнулся и пробормотал:

– Что за черт… Я схожу с ума, да?

Кукла покачала головой из стороны в сторону. Фолко крепко зажмурился, уверенный, что сейчас видение растает, но, когда открыл глаза, все осталось по-прежнему. Мила стояла на подушке, вопреки ожиданиям и здравому смыслу.

– Так, ладно… – произнес юноша и, приподняв очки, потер уголки глаз большим и указательным пальцами. – Ты – настоящая. Это не сон и не галлюцинация.

Мила нетерпеливо покивала. Фолко понимал, что верить куклам, даже тем, которые утверждают, что ты не сошел с ума, – это и есть верх безумия. Тем не менее он задал самый важный вопрос:

– Ты знаешь, где Тайна?

Кукла снова кивнула и указала на рисунок.

– Если она действительно уехала на этом трамвае, я смогу ее найти?

Кукла взяла фломастер двумя руками, подошла к стене и медленно вывела шесть кривобоких букв, сложившихся в слово «СМЕРТЬ».

– Чья смерть?.. Тайны?

Мила отрицательно покачала головой.

– Значит, моя?.. – догадался Фолко. – Это опасно? Я могу умереть?

На этот раз кукла не пошевелилась. Она стояла с фломастером наперевес и словно ждала следующего вопроса.

– Но если я не попытаюсь сейчас, мы с Тайной еще когда-нибудь встретимся? – спросил Фолко.

Мила медленно покачала головой.

* * *

Туман возник будто бы ниоткуда. Сначала он стелился по земле едва заметной дымкой, а потом внезапно затопил знакомые с детства улицы, словно где-то прорвало дамбу, за которой была не вода, а водяная пыль, белая и невесомая. Сообразив, что еще чуть-чуть, и ковыляющую впереди Милу станет не видно, Фолко поднял ее на руки. Около часа кукла вела его по ночному городу, но теперь, кажется, он мог просто идти вперед, не заботясь о направлении. Долгое время Фолко брел сквозь сырой полумрак, пока не услышал впереди странный скрежет. Мила беспокойно завозилась, и юноша понял, что ему нужно именно туда – к источнику звука. Казалось, где-то там, за белесой пеленой, безумный дворник царапает граблями голый асфальт.

Внезапно Фолко захотелось повернуться и убежать. Бросить Милу, заманившую его в это страшное место, и нестись прочь до тех пор, пока не стихнет леденящий кровь скрежет. Вместо этого Фолко прикоснулся к карману, где лежала фотография Тайны. «Если я сейчас поверну обратно, мы больше никогда не увидимся», – подумал он, заставляя себя ускорить шаг.

Вскоре Фолко разглядел в клубах тумана высокую ковыляющую фигуру с длинной шеей и тонкими жилистыми ногами. Издалека существо напоминало древнюю двуногую рептилию, но, подойдя ближе, Фолко увидел мясистый, красного цвета гребень и птичий клюв. Скрежещущий звук издавали хищно загнутые когти чудовища.

– Вот, значит, как… – прошептал Фолко, осознав наконец, какую цену должен заплатить за шанс увидеть Тайну.

Перед ним стоял Василиск, чей взгляд нес погибель всему живому. И чтобы идти дальше, в те неведомые края, где сейчас находилась Тайна, нужно было порвать с этим миром. Умереть.

Фолко прочитал на своем веку много фэнтези и понимал, как это работает.

Не дав себе времени на сомнения, он посмотрел существу прямо в глаза.

Кроличья лапка в комично маленькой белой перчатке вцепилась в протянутую руку совсем не кроличьей хваткой. Тайна опустила глаза и увидела, что на ее запястье сомкнулась мужская пятерня, которая просто не могла принадлежать пушистому зверьку, стоявшему по ту сторону экрана.

– Черт, – пробормотала Тайна.

Ей пришло в голову, что, возможно, не стоило доверять твари, которая выглядела как белый кролик, но ходила на зад них лапах, носила шелковый жилет и говорила.

Рука в перчатке держала крепко, и в следующее мгновение Тайна ощутила рывок. Так, наверное, чувствует себя рыба, заглотившая не того червячка, – вот ты плещешься в прохладной реке, а спустя мгновение уже лежишь на горячем песке, хватая жабрами воздух и таращась на палящее солнце. Тайна взмахнула свободной рукой и провалилась в экран. Он выглядел стеклянным и, как любое стекло, твердым, а на деле оказался дырой, наполненной серым мельтешением. Верх, низ, право, лево – все смешалось. В ушах поселился ноющий электрический визг, и Тайна невольно вспомнила звук, с которым сверло вгрызается в череп. Трепанация – процедура не из приятных, но даже когда тебе сверлят голову, операционная остается операционной. Здесь же реальность словно рассыпалась на миллиарды одинаковых серых пикселей. И только чьи-то пальцы продолжали сжимать запястье Тайны, так, словно кролик или тот, кто скрывался под его личиной, боялся упустить улов. К счастью, продолжалось это недолго. Серая пелена исчезла, и Тайна рухнула на жесткий пол. В следующую секунду желудок подпрыгнул к горлу, и ее вырвало прямо на дубовый паркет.