— Ты прекрасна, моя принцесса! — говорит мама. — А картина от иконы отличается техникой написания, перспективой. Когда ты смотришь на картину — это ты смотришь на картину, а когда ты смотришь на икону — это оттуда смотрят на тебя.

Марина в растерянности, она не может понять, о чем говорит мама, что она хочет сказать… Марина плачет.

— Мамочка, я не понимаю…

Мама подходит, прижимает Марину к себе и нежно гладит ее по спине, успокаивая.

— Икона, картина, сон или зеркала- неважно. Главное — смысл.

— А в чем же смысл, мама?

— Порой ты смотришь в зеркало, надеясь увидеть в нем ненастоящий, тобой же придуманный образ, а на самом деле…

— Это оттуда смотрят на тебя? — догадывается Марина.

Мама одобрительно кивает и целует Марину.

— Да, доченька, это оттуда смотрят на тебя, желая увидеть тебя, настоящую.

И снова Марина внутри зеркального коридора. Она смотрит на напряженные, внимательные лица подружек, повторяющих: "Суженый, ряженый, приди ко мне наряженный", а затем замечает за их спинами себя. Испуганную маленькую девочку с восторженными глазами, еще умеющую быть непосредственной — удивляться с открытым ртом, плакать до щемящей пустоты и смеяться до слез.

И Марина смело шагнула сквозь зеркальный барьер. Назад. К себе.

— Эй, просыпайся! Маринка, ешкин кот!

Марина нехотя открыла глаза. Вова склонился над ней и тормошил, держась за отвороты пуховика.

— Вова, — Марина улыбнулась. — Я видела такой чудесный сон!

— Это здорово, но пора ехать, если ты не передумала.

Марина хотела спросить, куда ехать, зачем? Ей так хорошо, она только что видела маму, но услужливая память уже начала прокручивать перед ее мысленным взором калейдоскоп произошедших событий.

— Не передумала! — воскликнула Марина и вскочила на ноги. — Едем!

— Вот и славненько, — Вова забрал у нее пакет и ткнул пальцем в стоящую поодаль машину: — На ней и поедем.

В этот раз Вова выглядел нарядно — в добротной куртке, отглаженных брюках. Лицо свежее, без тени усталости, и пахло от Вовы хорошим мужским парфюмом. Рядом с ним Марина смотрелась как нечаянно приблудившаяся бездомная дворняжка — побитая и потасканная жизнью.

Оба сели на заднее сиденье. Всю дорогу слегка обалдевший водитель рассматривал их в зеркало заднего вида, будто хотел убедиться и на всю жизнь запомнить, что и такое бывает.

Путешествие закончилось в гаражном кооперативе. Вышли из машины. Марина осмотрелась. Добротные четырехэтажные гаражи из красного и белого кирпича. Ворота некоторых из них почти на полметра завалены снегом. Марина подумала, что эта зима, действительно, выдалась аномальной для Санкт-Петербурга, снежной. Пока Вовка возился с замком, Марина подошла к одному из таких сугробов и нарисовала на его нетронутой поверхности ушастую улыбающуюся мордочку. При этом она подумала, как бы оценил такую выходку Сергей?

Послышался шум приближающейся машины.

— Наши едут, — сказал Вова, он уже отпер дверь и стоял, наблюдая за Мариной.

— Наши?

— Валька с Антоном.

Такси остановилось, открылись двери, выпуская недавних и будущих собутыльников Марины. В этот раз мужики сменили промасленную спецодежду на чистые пуховики, приличные джинсы и добротные туфли.

Завидев Марину, они расплылись в улыбках, побросали на землю пакеты и кинулись обниматься. Когда радость приветствий немного поутихла, мужика засыпали Марину вопросами, что с ней случилось? Почему она в таком виде? Клуб "что, где, когда" прикрыл Вова, громогласно объявив, что он их всех троих пока "ну очень милостиво просит пройти в гараж, а иначе…". Что подразумевалось под "иначе" уточнять не стали и дружно ввалились в гараж.

До этого дня Марине, кроме своего собственного, довелось посещать только один гараж — дедушкин. Это было в то время, когда родители привозили ее в Россию погостить. Дедушкин гараж можно было описать одной фразой: "чтобы было". Он больше походил на склад стратегического запаса различных железяк, чем на дом для средства передвижения. Захламленный, забитый до отказа нужным и не нужным, на всякий случай.

Вовин гараж выглядел по-другому. Просторное помещение, на стенах — деревянные полочки с инструментом, банками и запчастями. Все расставлено аккуратно, никаких куч и мусора. Только самое нужное, и в определенном порядке. Над каждой полкой — бирка с надписью, что и где лежит.

Над смотровой ямой отдыхала белая Mazda. Она поприветствовала гостей солнечным отблеском чистых стекол. Марина не удержалась и погладила металлический бок.

За спиной скрипнули ворота. Вовка закрыл гараж изнутри.

— Ну, что, господа-товарищи, прошу наверх!

Мужики нагрузились пакетами, бодренько вскарабкались по отвесной железной конструкции из тонких металлических прутьев и скрылись в люке.

— Эй, а я?

Марине польстило, что мужики приняли ее за равную, за своего парня, однако она подумала, что для полного равенства им следовало еще и обменяться обувью. Маринины сапожки на каблучках не справлялись с подъемом по отвесным лестницам — она успела убедиться в этом еще в офисе, когда они с Сергеем и Анатолием Ивановичем забирались на крышу. Каблуки постоянно цеплялись за железные прутья, и если бы не помощь Сергея… Вспомнив о Сергее, Марина чуть не расплакалась.

— Чего ты? — спросил Валентин, выглянув в проем люка… Марина продемонстрировала сапоги. Валя понял. — А, блин!

В мгновение ока Валя спустился, подхватил ее одной рукой и каким-то непостижимым образом доставил наверх. Там уже вовсю шла работа — на небольшом журнальном столике расстелена клеенка, Антон достает из пакетов закуску, Вовка открывает консервы.

— Раздевайся. На стене есть вешалки, — не отрываясь от своего занятия, распорядился хозяин.

Марина сняла пуховик и присоединилась к компании с намерением помочь. Однако компания застыла в нелепых позах, разглядывая засохшие кровавые разводы на одежде Марины.

Первым пришел в себя Вова:

— Все расспросы после разлива, — объявил он.

Антон с ним полностью согласился:

— Да уж, перед этим нужно хорошенько выпить.

И они дружно продолжили открывать, кромсать и раскладывать по тарелкам.

— Готово!

Вова торжественно водрузил в центр стола бутылку водки. Маленький столик разместил на себе неимоверное количество банок, тарелок. Дух захватывало от разнообразия закусок. На столе было все — от консервированных мидий до свежего салата. И все же чего-то не хватало.

— Ребята, — спохватилась Марина, — а где же рюмки?

Антон кинулся к серванту. Вовка хохотнул и схватил его за рукав.