Меня кольнула ревность. Не к мужу, конечно. Стало горько от того, что сына привезли в чужой дом, кормила какая-то женщина, а его матери не было рядом… Было бы проще, если бы Рита вела себя вызывающе, а не вот так. Но, с другой стороны, это очень хорошо, ведь о малыше позаботились.

— Спасибо. У меня есть одежда. А сам Миша где? — спросила взволнованно, оглядываясь по сторонам.

Приятная квартира, даже, наверняка, уютная для ее обитателей и тех, кого тут рады видеть.

— В гостиной. Устал немного, отдыхает, — ответила Рита и указала на одну из дверей.

Я скинула кроссовки, попросилась в ванную. Быстро стянула мокрую кофту и достала из рюкзака сухую водолазку и такие же джинсы. Я ведь даже переодеться забыла после уборки и так и проездила. Завершив переодевание скорее пошла к сыну. Осторожно приоткрыла дверь и увидела его. Мальчик сидел на диване, у спинки, сложив ладошки вместе на коленях. Успел немного загореть на море, даже темные волосы будто стали чуточку светлее, особенно у висков. Зажался. Явно чувствовал, что здесь чужое место. Стало ещё тяжелее на душе. Рядом сидел Олег, расставив ноги, опираясь в них локтями. Пока не заметил, или делал вид, что не видит меня. Да пусть хоть вообще никогда не отлипает от телевизора. Плевать на него. Важен тут не он.

Вот Миша перевел взгляд на дверь. Я широко улыбнулась и замерла. Мгновение. Узнавание. Реакция.

— Мама! — крикнул он и соскочил с дивана, помчался в мои раскинутые руки. — Мамочка пришла.

Вот ради этого я сменила мокрую одежду. Малыш с разбегу влетел в объятия, обвил маленькими ручками шею, поцеловал в щёку. Я зацеловала в ответ, тихонько раскачиваясь с ним, погружаясь в наш маленький волшебный мир.

Олег, наконец, смерил меня взглядом. Руки скрестил на груди и замер в ожидании. Подождёт. Никто не отнимет у меня несколько радостных минут.

— Ну, как ты, сыночек? Как ты, родной? — прошептала я, глядя в счастливые детские глаза. — Я так скучала!

— На мо'е было классно! — начал сын, через раз выговаривая «р». Надо бы к логопеду, но может ещё само наладится, заниматься бы побольше… Время ещё есть. — А с папой сюда пьиехали, мультики смотьели.

— Понятно, молодцы какие! Приедем домой и ты мне всё-всё-всё расскажешь, — улыбнулась я, ещё раз крепко прижимая к себе, ощущая щемящую нежность.

Мне не хотелось выпускать сына из рук, но пришлось. Олег соизволил подняться и теперь ждал, остановившись рядом. Надо скорее поговорить с ним и ехать домой, в наше временное пристанище.

— Миш, подожди меня здесь. Мы с папой поговорим и я вернусь.

— Ладно. Только ты без меня не уеззай, — серьезно проговорил малыш.

— Конечно.

Он убежал на диван, сел уже более свободно, только всё поглядывал на меня, а я ободряюще улыбалась. Олег вышел из комнаты, и нехотя последовала за ним. Он вошёл в соседнюю комнату, похоже, пустующую и я мысленно поблагодарила его, что не выбрал для разговора их общую спальню.

— Ну и? — начала я, как и он скрестив на груди руки.

— Ты серьёзно думала, что я ничего не узнаю?

Вот гад. Неприятный холодок прошел по спине и вверх, сдавил горло.

— О чём? — переспросила я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Не надо сыну слышать наши споры. При нем мы старались не ругаться, не ссориться. Создавали видимость нормальной семьи, насколько это вообще было возможно. Да и Рите ни к чему становиться свидетелем наших разборок. Поэтому мы отошли подальше от двери. Олег встал у окна, я рядом, в двух шагах. По стеклу торопливыми струйками стекала вода. Размытая детская площадка, размытый двор. Неопределенность подтачивала изнутри. Я её ненавидела.

— Сама не догадываешься? — спросил Олег деланно удивлённо. В тишине комнаты, разбавленной тихим стуком дождя, голос прозвучал резко. — Или это новая тактика: строить из себя дуру? Если второе, то ты провалилась, когда начала присылать мне угрозы.

Сердце стучало болезненно быстро. После такого стресса я не была готова к новому раунду.

— Там была всего одна. И не просто так. Зачем ты забрал Мишу? — спросила прямо. Игра для него, но ужас для меня.

Внутри всё разрывалось от страха несколько часов, пока я не дождалась его ответа, где он указал адрес. Нервы и так были на пределе, а сейчас вообще накатила апатия. Хотелось очутиться где-нибудь далеко, прижать своего ребенка к груди и не отпускать.

Когда я вошла в помещение, которое Олег арендовал под офис и не обнаружила его там, то испугалась ещё сильнее. Никто не знал, где их начальник, или просто не говорили. Тогда я написала ему, что если он не выйдет на связь в ближайшие пять минут, то я сообщу Григорьеву, что Олег сбежал. И я бы написала. Даже если это не так, то ему всё равно могли поправить лицо за лишнее беспокойство. Или мне могли, но в тот момент мне было все равно, лишь бы сын нашёлся.

— Ты будешь со мной до тех пор, пока мы не отдадим долг до самой последней копейки, — разозлился муж, выпятил челюсть, ему явно не понравился мой ход с сообщением. — Ты будешь работать и отдавать всё, а не прятать где-то. Думаешь, я бы не нашёл твои деньги? На что ты там откладывала? Свалить хотела? — он сделал шаг ближе, я не отвела взгляд. Вскинула голову, прищурилась, терпеливо выслушивая обвинения. — Это ты виновата. Только ты. Я ведь пожалел вас тогда, забрал с собой. Представляешь, оставь я тебя и Мишку дома, что с вами сделали бы? На тебя мне плевать, а сына было жалко. И в итоге как ты меня отблагодарила? Сдала нас! — повысил голос Олег.

Будто я не знаю, зачем он нас забрал.

— Да как ты не понимаешь? — громким шепотом заговорила я. — Я всегда поддерживала тебя, во всём! Даже когда узнала об измене, не лезла к тебе, жила сама по себе, не портила тебе жизнь. А когда мы прятались, я выехала только раз, когда Миша заболел. А если бы я не обратилась за помощью и с ним что-нибудь случилось? Ты бы смог жить после этого, смог бы пережить такое? Я — нет. Разве он всё это заслужил?

Олег отвернулся, впился взглядом в размытую крышу детского сада рядом. Помолчал.

— Не прикрывайся ребенком, — снова начал он. — Знаешь, без такой, как ты, ему было бы даже лучше. Зря я не оставил тебя одну. Я бы нашёл ту, которая о нем позаботилась. Вот Ритка, чем не мать? И детей любит…