Найя опустилась на колени, держа руки на груди в надежде ладонями успокоить колотящееся сердце. Она зажмурила глаза и увидела обрывки видения… которым руффнав поделился с ней – то ли сознательно, то ли нет. Тьма и напряженный фиолетовый свет – то же самое она видела у небри. Только на сей раз, к ее облегчению, встреча обошлась без жертв. В ушах у нее звенело, и сквозь звон она услышала, как кто-то опустился рядом. Кайлан коснулся ее плеча.

– Найя, – сказал он, – Найя, ты в порядке? Нужно выбираться отсюда.

Она еще пребывала в оцепенении, но Кайлан был прав. Она поводила рукой по грязи с обломками, пока не нашла веревку, и встала. Руффнав мог вернуться, и кто знает, чем окончилась бы новая встреча. Она слегка фыркнула и запустила противовес вверх так, чтобы он упал подальше, а не просто дернулся в воздухе. Посчитав, что веревка зацепилась крепко, она подтянула лямки сумки и велела Кайлу подниматься первым. Она обвела заброшенную нору пристальным взглядом… и вылезла наверх.

Они сидели в траве, пытаясь перевести дух и привести себя в порядок. Чтобы унять дрожь в теле, Найя наматывала веревку вокруг локтя и большого пальца.

– Что произошло? Что там был за свист… это ты свистел?

Кайлан приложил мизинцы ко рту, сложил губы трубочкой и издал громкий отчетливый свист, который пронесся по окрестностям. Он положил руки на колени и пожал плечами.

– Руффнавы боятся криков холлербата, – ответил он. – Об этом говорилось в одной песне.

Найя вздохнула, но было не важно, из песни он про все узнал или нет, главное, что помогло. Она сосредоточила внимание на веревке и затем проверила, не выпало ли что-нибудь из сумки. На самом донышке под свернутым спальным мешком она обнаружила дрожащий хвостик, потянула за него и достала Нича с прижатыми к телу ушами и огромными испуганными глазами. Она гладила его по голове и чесала под подбородком до тех пор, пока он не успокоился.

– Все хорошо. Без твоей помощи, слюноголовый малыш. – И дальше обратилась к Кайлану: – Ты не пострадал?

– Нет. А ты?

– Тело не пострадало. Но… – она потрясла головой, пытаясь подобрать слова для случившегося.

Все произошло так быстро и интенсивно, что у нее до сих пор кружилась голова. Ощущая слабость, она села и прижала руки к груди.

– По-моему, я сновиделась с руффнавом… Я заглянула внутрь его сознания, а он – внутрь моего…

Кайлан изумился.

– Разве такое возможно?

Найя пожала плечами.

– Я не знаю. Но у меня болит голова.

Кайлан, сжав губы и нахмурившись, присел рядом и положил руку ей на плечо. Затем встал.

– Думаю, на сегодня хватит, – произнес он. – Вставай. Сможешь дойти до того дерева?

Выбранное Кайланом дерево стояло неподалеку. Парень взял у нее сумку и подставил себя для опоры, а Найя прижалась к его плечу. Она старалась следить за дорогой и полями, шелестом ближайших деревьев и пастельным небом над головой, но все смешивалось и превращалось в хаос. Она уставала, даже вдыхая сухой луговой воздух. В ослабленном состоянии она успела обменяться с ним какими-то видениями. Почувствовала испытанный им страх, когда он стоял лицом к лицу с безмозглым руффнавом, но ощутила и проблеск силы. В ответ она показала ему сумбурные видения, в которых она смотрела на выход из норы, ощущая тяжкое бремя стыда за то, что не могла спасти их обоих, потому что пока у нее не было крыльев. Остальное она скрыла от него, хоть это стоило ей нового головокружения.

Когда Кайлан усадил ее на мягкую траву в тени дерева, рассудок уже возвращался к ней, но она еще ощущала усталость. Она тихо сидела, пока он подготовил два места для сна и примял траву, чтобы развести огонь.

– По-моему, ты что-то от меня скрываешь, – пробормотал он, не рассчитывая на ответ. – Поведение руффнава тебя не удивило.

Найя немного надеялась на то, что его слова развеет прохладный ветер. Возможно, он прав. Они оказались в опасности – настоящей, жуткой опасности, но для Найи это был не первый случай за время ее путешествия. Кайлан – не ее защитник, но ведь они теперь компаньоны. Наверное, даже друзья. Может, она должна рассказать ему. Раздумывая, она протянула ему руку.

Он узнал жест, взял ее руку в свои, и она снова ощутила тепло от установления контакта для сновидения. Сначала воспоминания едва сочились, подобно тому, как капли воды собираются на широком листе, но вскоре они полились, как наполняющий реку дождь.

Найя показала Кайлану свой дом в Соге, залитые солнцем апекноты и покрытое буйной растительностью обитаемое дерево: Великий Смерт. Он увидел утро прибытия Тавры, последовавший в тот день пир и разбирательства в покоях ее матушки. Их отбытие и стычку с небри: жилы Кристалла на дне болота, неотступное одиночество и ярость в сердце небри.

Она показала отцовские раны и сообщение Тавры, но ничего не раскрыла про Гурджина, про то, что ее брата обвинили в измене, и теперь она отправляется в Ха’рар, чтобы предстать вместо него.

А потом она увидела родителей Кайлана. Его семья жила в маленьком домике на земле клана Спритон рядом с Темным лесом. Они выращивали себе пропитание и весело проводили время на перекатывающихся холмах травяных угодий. Она увидела, как отец учил сына играть на лютне, как матушка собирала высокую, широколистную траву и на специальном станке плела им крышу. Она узрела зимнюю ночь без лун, такую холодную, что Кайлан плотно закутался в два стеганых одеяла. Он подпрыгнул от неожиданности, когда распахнулись ставни и с пугающим грохотом гулко ударились о внутреннюю поверхность стены, а в комнату ворвался леденящий ветер и принес с собой тьму. Его матушка направилась закрыть ставни, но опоздала: ветер в одно мгновение погасил свечи, и потом вошел он. Охотник в черном плаще сливался с ночью, и лишь красные, полные ненависти глаза горели под маской-черепом.

Он схватил родителей Кайлана в свои чернильные объятия. Когтистыми лапами он заглушил их крики и скрылся, в страшной ночи оставив Кайлана одного.

Они перестали сновидеться, и Найя почувствовала, что паренек уже не держит ее за руку. Они тихо, не нарушая тишину, смотрели на огонь. Воспоминание об охотнике, унесшем родителей Кайлана, застряло у нее в голове, а призрак леденящего ночного ветра жался к ее коже, несмотря на прогретый воздух.

Неудивительно, что он испугался туннеля в норе подлингов.

– Кристалл… его жилы… это болезнь Тра, – произнесла Найя. – Они затемняют сердца существ. Меня беспокоит, что случится, если болезнь достигнет Замка Кристалла. Потому мне нужно дойти до Аль-Модры, независимо от того, смогу ли я найти брата.

– Скексисы защищают Кристалл, – заверил ее Кайлан. – Древние боги, доверив им замок, наделили их силой, чтобы оберегать Кристалл.

Найя кивнула. Она вздохнула и вернулась в реальность, погладила устроившегося на ее колене Нича по голове. Вокруг великолепные волны трав, казалось, пылали золотом, и Найя с Кайланом засмотрелись на поблескивающих по всему горизонту мерцающих ночных букашек.