По словам поэта, молодой человек, только что прибывший в колледж, имел при себе рекомендательное письмо. Вручив письмо доктору Вордсворту, юноша спросил, не подскажет ли тот, где ему найти поблизости удобное жилье. Доктор назвал свободные в то время комнаты, и юноша их занял.

Через несколько дней этот Вордсворт, увидев юного студента, спросил, доволен ли он свои жилищем. Тот ответил, что комнаты сами по себе весьма удобны, но он принужден от них отказаться.

На вопрос о причинах молодой студент ответил, что доктор Вордсворт, возможно, сочтет его фантазером, но комнаты посещает привидение. Каждую ночь его будило появление ребенка, со стонами бродившего по комнатам, при этом он, как ни странно, держал руки ладонями вверх. Юноша осматривал комнаты и всякий раз находил их крепко запертыми, и тогда он пришел к убеждению, что проникнуть в них могло лишь привидение.

Доктор Вордсворт сказал, что теперь он может быть с ним откровенным, и признался, что студенты неоднократно отказывались от этих комнат, жалуясь на привидение. Желая проверить, подтвердятся ли рассказы студентов, он не стал предупреждать его заранее, полагаясь на его здравый смысл и правдивость, о которых говорилось в письме.

Далее Уильям Хауитт замечает: «Неизвестно, поблагодарил ли студент доктора Вордсворта за рекомендацию этих комнат».

Этот рассказ, действие которого происходило в Биминстере, графство Дорсетшир, был напечатан в «Джентльменс мэгазин»(1774).

«Биминстерская школа располагается в галерее приходской церкви, куда ведет отдельный вход со двора. Каждое воскресенье кто-нибудь из мальчиков оставляет ключ церковному старосте.

В субботу, 27 июня 1728 года, учитель, как обычно, отпустил учеников. Двенадцать из них задержались на церковном дворе, чтобы поиграть в мяч. Время было около полудня.

Вскоре четверо из них, вернувшись в школу за старыми перьями, были напуганы шумом, который они описали как стук по медной сковороде. Они немедленно побежали во двор к своим приятелям и рассказали об этом. Подумав, что кто-то спрятался в классе, чтобы их напугать, они все вместе отправились в школу, но никого не обнаружили. Когда они решили вернуться назад, на школьной лестнице, ведущей во двор, снова раздался стук. Перепугавшись, они выскочили во двор и бросились бежать.

У колокольни, или западного входа, им послышалось, будто кто-то читает молитву, затем прозвучали голоса, поющие псалмы. Каждый из этих звуков длился всего несколько мгновений.

С беспечностью юности мальчики вскоре вернулись к игре, а через некоторое время один из них отправился в класс за книгой. Там на одной из скамей, всего в шести футах от него, стоял гроб.

Пораженный, он выбежал прочь и рассказал об этом товарищам, тогда они бросились к школьной двери, и пятеро из двенадцати увидели призрак Джона Дэниела, умершего более семи недель назад; он сидел на некотором расстоянии от гроба, дальше от двери.

Все мальчики видели гроб, и, вероятно, призрак Джона видели не все, потому что дверь была слишком узкой и в нее было трудно заглянуть одновременно. Первым призрак покойного Джона узнал его единокровный брат, который крикнул: „Вон сидит наш Джон, в такой же куртке, что и я! (При жизни Джона мальчиков обычно одевали одинаково.) С пером в руке и книгой, а рядом стоит гроб. Я брошу в него камнем“. Другие мальчики попытались его остановить, но он все же бросил камень – с возгласом: „Получай!“ И привидение тотчас исчезло.

Можно себе представить, какой переполох поднялся в городе. Мальчиков в возрасте от девяти до двенадцати лет по всей форме допросил коронер Бродрепп, и все они дали одинаковые показания, даже относительно петель на крышке гроба, и точно описали гроб, в котором был похоронен Джон. Один из мальчиков, видевших призрак, из-за болезни явился в школу через две недели после смерти Джона и никогда не видел его живым.

На допросе этот мальчик подробно описал внешность покойного, обратив внимание на одну деталь, которую упустили другие, – кусок белой ткани, повязанной вокруг его руки.

Женщина, готовившая тело Джона Дэниела к погребению, показала под присягой, что за четыре дня до смерти сняла кусок такой ткани с его руки (которую он повредил). Тело Джона Дэниэла нашли в темном месте на поле, в фарлонге от дома его матери, и похоронили без расследования, так как мать заявила, что мальчик был подвержен припадкам.

После появления призрака тело было эксгумировано и проведено расследование, в результате которого было установлено, что мальчик умер от удушения. Вероятно, этот вердикт был вынесен на основании показаний двух уважаемых женщин, заявивших, что через два дня после того, как тело было найдено, они видели темную полосу вокруг его шеи, а также показаний плотника, клавшего тело в гроб и имевшего возможность его рассмотреть, так как саван, вопреки правилам, состоял из двух кусков – один лежал внизу, а второй поверх тела.

Хирург, дававший показания, не смог или не захотел определенно заявить суду присяжных о смещении костей на шее. Поэтому не было предпринято никаких шагов к тому, чтобы призвать кого-либо к ответственности за смерть мальчика, возможно, насильственную».

В январском номере «Атенеума» за 1880 год антиквар доктор Огастин Джессоп описывает события, случившиеся во время его посещения резиденции лорда Орфорда в Норфолке в октябре 1879 года. Он прибыл туда, чтобы сделать выписки из нескольких редких книг из библиотеки лорда После обеда его проводили в библиотеку, где он снял с полок шесть небольших книг и уселся за письменный стол, положив книги справа от себя. Просмотрев пять книг и сделав выписки, он перешел к работе над последней.

«Я трудился около получаса и уже стал думать, что моя работа близится к концу, как вдруг, продолжая писать, заметил большую белую руку в футе от моего локтя. Повернув голову, я увидел довольно крупного мужчину, он стоял спиной к огню, слегка склонившись над столом, и, несомненно, разглядывал стопку книг, с которыми я работал. Он стоял, отвернувшись, но я рассмотрел коротко стриженные каштановые волосы, ухо, выбритую щеку, бровь, угол правого глаза, часть лба и крупную высокую скулу. Я затрудняюсь точно описать его одежду. Это было облачение священника из плотного шелка или какого-то другого материала, со стойкой из атласа или бархата, которая плотно охватывала шею почти до подбородка. Правая рука, первой привлекшая мое внимание, лежала поверх левой, на которой выделялись крупные голубые вены. Я помню, мне тогда подумалось, что эта рука напоминает руку на великолепной картине Веласкеса „Мертвый рыцарь“ из Национальной галереи.

Несколько секунд я смотрел на своего гостя, ничуть не сомневаясь в том, что передо мной призрак. Тысячи мыслей теснились у меня в голове, но я не испытывал ни малейшего страха или беспокойства, преобладали любопытство и жгучий интерес. В какой-то миг мне захотелось сделать набросок своего друга, и я бросил взгляд на поднос с карандашом, стоявший справа от меня. Потом мелькнула мысль: „Не пойти ли мне наверх за альбомом?“