— Я хочу удочерить девочку.

— Так, очень интересно. Давай отложим этот разговор до вечера.

— А опека?

— Малыша ведешь ты, готовь документы, а по поводу опеки поговорим вечером.

— Хорошо.

Выйдя из кабинета занялась обходом, а уж потом ближе к обеду зашла к малышке в палату. Она спала зажав ручки в кулачки, поправив на ней одеяло, посмотрела карту и погладив кулачок вышла из палаты. Вернувшись в ординаторскую, внимательно просмотрела карту девочки и назначив дополнительные анализы, передала назначения медсестре.

Возможно смогу договориться с Дарьей Борисовной и оставлю малышку под наблюдением на неделю другую, а пока за это время усиленно буду собирать документы.

Девочки пили чай, а я, отказавшись, открыла папку своей малышки. Читая список того, что нужно предоставить опеке, мои волосы поднимались дыбом. Сколько нужно собрать справок и пройти инстанций, чтобы девочка стала моей!

А самое главное условие, это состоять в браке. Что мне скажет на это Ярослав? Мужчина предложил мне переехать, а вот предложение руки и сердца я от него не услышала. А может быть он и не захочет жениться на мне? Тогда зачем он вчера искал новую квартиру?

Вопросы роем крутились в моей голове, как пчелы гудят в своем улье. Сделав копию списка, положила листок обратно в папку и захлопнула ее. Сейчас накручивать себя не стоит, сначала поговорю с Дарьей Борисовной, а уж потом и с Ярославом.

Выйдя из ординаторской на автомате прошла по коридору и зашла в палату к новорожденной девочке. Волею судьбы оставшейся сиротой, в столь раннем возрасте.

Малышка спала в своей кроватке, приоткрыв ротик мило пускала пузыри, изредка ворочаясь, пытаясь освободиться из тугой пеленки. Погладив маленький кулачок, не отрывая взгляда смотрела на крошечную девочку, оставшейся в этом жестоком мире, совершенно одна.

Малышка забавно кряхтела и дергала ручкой во сне, осторожно погладила пальцем пухленькую щечку и улыбнулась. Крошка, маленький комочек безграничного счастья.

Дверь скрипнула и вздрогнув от неожиданности, резко отдернула руку, повернув голову увидела сестру с бутылочкой смеси. Хотела уступить ей место, но она опередила меня и тихо, чтобы не разбудить малышку, произнесла:

— Добрый день Марина Владимировна.

— Добрый день. — Ответила я, собираясь уходить.

— Уходите?

— Да. Вижу с малышом все в порядке.

— Да, вы бы не могли немного задержаться и покормить ее? Мне срочно нужно отлучиться, а девочка вот-вот проснется. — Неожиданно произнесла она, протягивая мне бутылочку со смесью.

— Да конечно, я посижу с ней. — Ответила ей, забирая из рук приготовленную смесь.

— Спасибо.

Девушка вышла из палаты оставляя меня наедине с малышкой. Так и что теперь делать мне? И когда ее кормить? Разбудить или дождаться пока она проснется сама?

Ну Марина, ты и даешь! Столько лет работаешь в детском отделении и задаешь сама себе такие глупые вопросы! Ты же хотела стать мамой? Малышку решила удочерить, вот теперь бери и тренируйся! Усмехнувшись, положила бутылочку в кровать и поставила рядом с колыбелькой стул.

Поправила халат и взяла с тумбочки чистую пеленку, повернулась к колыбельке и улыбнулась. Девочка тихо кряхтела и вертелась в своей колыбели, а потом распахнула глазки и заплакала.

Устроив на своих руках девочку, поднесла бутылочку и с умилением наблюдала, как она обхватив своими маленькими губками соску начала активно поглощать смесь. Раздувая пухленькие щечки, она закрыла глаза, ухватив крошечной ручкой мой палец.

Неотрывно любуясь крохой, совершенно забыла о времени. Наевшись, она отпустила соску и поставив пустую бутылочку на тумбочку, бережно опустила кроху в колыбельку. Накрыв ее одеялом, погладила по нежной щечке и вышла из палаты.

Весь оставшийся день, мысленно прокручивала разговор с Дарьей Борисовной, готовя убедительные аргументы. Еще и Ярослав, как назло молчал и не отвечал на мои сообщения, отправляемые в течение дня. Накрутив себя так, что напутав анализы, стукнула рукой по столу.

Поднялась захватив пальто, вышла из ординаторской и пройдя по коридору, открыла эвакуационную дверь и вышла на лестницу. Холодный воздух обдувал лицо и глубоко вдохнув, постепенно успокаивалась. Пора взять себя в руки, иначе у меня ничего не получиться.

Запахнув потуже пальто, постояла пару минут и зашла. Закрыв дверь на замок, вернула ключ и медленно шагала по коридору. В ординаторской, налила крепкого чая и достав из стола шоколад, устроилась на маленьком диванчике, сиротливо стоявшем в углу.

Отпивая небольшими глотками чай, отламывала по плитке и лакомилась сладостью. Задумавшись, не заметила как закончился напиток в кружке, с сожалением вздохнула и убрав оставшийся шоколад в стол, снова взялась за анализы.

Сохранив последние изменения, написала назначения и нетерпеливо посмотрела на часы. Время постепенно шло, приближая вечер и окончание смены. Встав из-за стола поправила халат и не дожидаясь звонка, направилась в кабинет к Дарье Борисовне, по пути зайдя к своей малышке.

Проверив ее, тихо вышла из палаты и пошла дальше, у кабинета поправила выбившуюся прядь из прически и дрожащей рукой постучала. Нажала на ручку и вошла сжимая руки в кулаки.

— Проходи, — произнесла Дарья Борисовна, раскладывая бумаги на столе.

Присев на стул напротив нее, сложила руки на колени, сцепив их в замок.

— Теперь рассказывай.

— Что? — удивленно спросила у нее.

— Все.

Глубоко вдохнув воздуха, наполняя им свои легкие и набравшись мужества, произнесла:

— Я хочу удочерить девочку.

Дарья Борисовна изумленно посмотрела на меня и выгнув удивленно бровь, произнесла:

— Объясни мне, зачем молодой и здоровой женщине, удочерять больного ребенка? Я понимаю тебе жалко ее, так и мне тоже, но это не повод для эмоционального решения. Марина, зачем тебе она? Насколько мне известно, ты даже не замужем.

— Это дело не хитрое, сегодня не замужем, а завтра….. Дарья Борисовна, — продолжила я, сглатывая противный комок в горле, — я не могу иметь детей. И желание удочерить девочку не спонтанное и эмоциональное, а вполне осознанное и взвешенное, помогите мне, пожалуйста. Не сообщайте о девочке в органы опеки, дайте мне время, чтобы подготовить все нужные документы.

— Ты понимаешь, о чем просишь? Как бы я хорошо к тебе не относилась, не могу пойти на это, ты понимаешь? Не могу, даже если очень хочу. У девочки серьезный порок сердца, который требует оперативного вмешательства, потом длительная реабилитация. Ты готова посвятить свою жизнь заботе и воспитанию чужого ребенка? И не просто чужого, но больного, требующего особого ухода и лечения?

— Если бы не была готова, меня бы не было сейчас у вас в кабинете. Я все понимаю….