их матери, не выползающей из студий телешоу и щедро поливающей дерьмом покойного бывшего мужа. Судебные тяжбы и скандалы с первой женой у Абрамова начались задолго до его смерти. Мне об этом было хорошо известно еще в стадии подготовки к переговорам с «А-Трест».

— Интересно девки пляшут, — Олег выжимает из себя фальшивую ухмылку. — Дмитрий Андреевич, какими судьбами? — притворяться, что мы не знаем друг друга, бессмысленно. Бизнес обязывает знать своих конкурентов в лицо. — Рабочие вопросы обсуждаете?

— А это не твое дело, Олег Алексеевич, — сдержанно отвечаю я. — Элина Алексеевна, по-моему, вполне доходчиво дала понять, что твоя компания нежелательна, — добавляю невозмутимым тоном. Физиономия сводного брата Эли становится пунцовой. Того и гляди лопнет от возмущения. — В зале полно свободных столов, — говорю я, а сам киваю на дверь. — Будь добр, сделай так, чтобы мы тебя потеряли из поля зрения.

— Дим, не вмешивайся, пожалуйста. Олег сейчас сам уйдет, — боясь очередного публичного скандала, с мольбой смотрит на меня Эля.

— Я не понял, ты мне хамишь, что ли, Коваль? — налитые кровью глаза взбешённого ублюдка так и сверлят мое лицо. — Ты ничего не попутал? А? — упорно напрашивается он.

— Попутал ты, Олег, — спокойно отзываюсь я. — Это место занято. Так понятнее? Или еще раз объяснить?

— Дима, не надо. Он же этого и добивается, — шепчет Эля.

— Все нормально, Элина, — я непринуждённо улыбаюсь ей и перевожу ледяной взгляд на спесивого идиота. — Олег Алексеевич — серьёзный бизнесмен, вести цивилизованные переговоры — его работа. Он сейчас извинится за причинённые неудобства и пойдет по своим делам. Я прав?

— Да ты оху… — закончить ему не дают. Два крепких амбала в деловых костюмах подходят к нему со спины, обступают с обоих сторон. Тот, что слева, наклоняется к плешивой башке Олега и что-то говорит ему на ухо. — Какого хе… — начинает Абрамов и снова затыкается на полуслове.

— Мы еще поговорим, — угрожающе обещает он, бросив на меня взбешённый взгляд. После чего резко встает из-за стола и, не прощаясь, нервной походкой покидает ресторан в сопровождении следующих за ним по пятам качков.

Эля какое-то время сидит в легком ступоре, переваривая неожиданное появление родственничка и такое же внезапное исчезновение.

— Дим, скажи, что его вывели не твои телохранители, — обретя дар речи, она смотрит на меня отнюдь не с благодарностью. — Он же этого так просто не оставит. Олег — мстительный и подлый человек, готов пойти на любую низость, лишь бы отравить мне жизнь. С ним лучше не связываться.

— Это тебе Андрей внушает? — пересиливая рвущееся наружу раздражение, нарочито-равнодушно уточняю я. — Поэтому Олег так по-хамски себя вел, пока не понял, что ты здесь не с мужем?

— Да причем тут Андрей? — вспыхивает она, с досадой кусая губы. — Я должна думать о спокойствии своей семьи!

— Об этом должна думать не ты, Эля! — жестко возражаю я. — Прогибаться перед этим дерьмом, называющимся твоим братом, — херовый способ, чтобы сохранить спокойствие семьи.

— А что мне, по-твоему, делать? — яростно парирует Эля. — Опуститься до их уровня? Драться? Хамить? Плевать в лицо? Как это поможет?

— Тебе не нужно ничего делать, — понизив тон, говорю я. — Если Белов не в состоянии решить проблему и оградить тебя от этих охреневших ублюдков, то я сам этим займусь.

— Даже не думай! Ты сделаешь только хуже! — шипит Эля, старательно пытаясь держать себя в руках и не привлекать внимание других посетителей ресторана.

— Посмотрим, — уклончиво отзываюсь я.

— Дима, я сказала «нет», — наклонившись вперед, Элина испепеляет меня гневным взглядом.

— Будем считать, что я тебя не услышал, — заявляю, расплываясь в обольстительной улыбке. Она обескураженно моргает, поражаясь моей наглости. — И еще, Эля. У меня нет телохранителей. Если ты забыла, мы приехали сюда вчетвером. Внезапный уход Олега никак не связан со мной. Возможно, за ним заявились люди Лаврова, потому что он срочно понадобился боссу.

— Я совсем ничего не понимаю, — потирая виски, растерянно бормочет Эля. — Ты-то откуда знаешь Лаврова … и Олега… и он тебя? Ты два месяца в Москве, Коваль. Что происходит?

— Ничего сверхъестественного, Эля, — успокаиваю ее с теплой улыбкой. — Мы работаем в одном бизнесе. Разумеется, прежде чем приехать сюда, я собрал досье на всех конкурентов и потенциальных партнеров.

— На меня тоже? — тихо спрашивает она, складывая руки на столе, как школьница.

— Конечно, — не отрицаю я. Покачав головой, Эля откидывается назад.

— И после этого ты утверждаешь, что твое появление в компании моего отца никак не связано со мной? — блуждая по мне задумчивым взглядом, она снова возвращается к тому, что мы уже не раз обсуждали. Мне это уже надоело, если честно.

— Значит, ты думаешь, что я потратил полгода на подготовку сделки с «А-Трест», прилетел в Москву и ввалил многомилионный инвестиционный пакет в тонущую компанию, исключительно ради того, чтобы спустя десть лет получить возможность еще раз тебя трахнуть? Скажи, Эля, я похож на сумасшедшего?

— Только вот не надо врать, что ты этого не хочешь! — бросает она прежде, чем в ее красивой головке загорается сигнальная лампочка. — Черт, — вдыхает с досадой, осознав, как облажалась. Отводит в сторону глаза и, схватив кружу с остывшим чаем, пытается спрятаться за ней. — Не надо ничего отвечать, пожалуйста, — чувствуя на себе мой испытывающий взгляд, сдавленно просит Эля.

— Зачем отвечать, если ты сама все сказала? — протянув руку через стол, я забираю у нее чёртову чашку и с грохотом ставлю на блюдце. — Вот только не надо врать, что ты не хочешь этого так же сильно! — проговаривая каждое слово, я неотрывно смотрю в блестящие от возбуждения глаза. — Тебе нужно только попросить, Эля…

— У тебя есть Лейла! — с упрёком выдыхает она. На четких скулах проступают алые пятна.

— Десять лет назад у тебя был я, но ты без раздумий прыгнула в койку к Белову, — рявкаю в ответ. Теперь не срабатывает моя сигнальная лампочка, выдавая то, что до сих пор цепляет за живое, как застрявшая заноза. Я сбился со счета, сколько раз пытался ее вытащить, но она вросла слишком глубоко. — Зачем, Эля? Во благо семейному бизнесу или ради эксперимента? Или влюбилась в него? Так могла бы прямо сказать, а не устраивать показательное представление. Я бы понял. Вроде не дурак, но ты сделала все, чтобы я себя им почувствовал.

Отпрянув, Эля озадаченно хмурится, словно я сморозил полнейшую чушь. Только у нее получается смотреть на меня так… Только ей это позволено. Ведьма бессердечная, все нервы из меня вытянула.

— Хочешь о прошлом поговорить, Дим? — расправив плечи, с вызов предлагает Эля, как обычно считая себя правой. — Давай вспомним, что ты мне