Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я буду скучать», — грустно подумала Аля.
Но в этот момент мысль о подругах затмила другая, куда более горькая…
Осень, припорошенный золотом сквер, воздух звенит от прохлады и свежести. Но телу так жарко! И Алина бежит нараспашку, сдёрнув с ветки большой, пронизанный жилками лист. Он размером с ладонь, и внутри у неё задыхаясь от радости, колотится сердце.
— Стой! — Костик кричит ей вдогонку. И голос его разлетается эхом между высоких берёз…
Алина смахнула слезу, увидев, как к выходу на посадку подкатили большой самолёт. Железная птица раскинула крылья, которые из окна аэропорта казались совсем миниатюрными. Через час она взмоет в небо и унесёт её в новую жизнь.
«Лебедева Алина Игоревна, вас просят немедленно пройти к стойке регистрации», — проскрежетал металлическим облаком голос диспетчера.
Аля очнулась. Страх окутал её! Но с чего бы? Ведь у неё в багаже не могло быть запретных вещей. Если только лосьон для бритья не является таковым. Она поспешила вниз, стараясь унять беспокойство. В кроссовках и джинсах, в большом вязаном свитере, похожая на студентку, сбежавшую с пар. Лестница кончилась, и она огляделась, глазами пытаясь нащупать табло. Над стойками регистрации сменились названия, и теперь понять, где размещалась та самая стойка, было почти невозможно.
Она озиралась по сторонам, пока не услышала:
— Аля!
На секунду все прочие звуки исчезли.
«Этот голос не спутать с другими», — решила она. Он не особенный, нет! Просто он не чужой. И теперь, где бы он ни звучал: за спиной, или на том конце провода, Алина узнает его.
Она медленно обернулась и, увидев его, замерла. Костик выглядел странно! Точно спросонья. Джинсы помяты, торс прикрывает похожий на тряпку, заношенный свитер. Стрижка утратила форму, а дебри волос на лице скрывают милые сердцу черты.
— Как ты нашёл меня? — тихо спросила она.
Костик сглотнул, не решаясь приблизиться.
— Макс, — бросил отрывисто.
Он поведал, что Макс её сдал. Он вычислил рейс, и отправила Костяну послание: «Будешь полным задротом, если отпустишь её». Видимо, тяжкое бремя вины пробудило в нём рыцаря? Ведь это Максим в своё время свёл их друг с другом. Он дал Костику номер. Думал, понаблюдать свысока, как Алинка его отошьёт. Но всё повернулось иначе! И Максим психанул.
Костик открыл переписку. То самое фото до сих пор красовалось внутри.
«Твоя любовь даётся всем», — прочитала Алина, и вернула смартфон.
Он стоял в двух шагах от неё. Но не пытался коснуться. Незнакомый, встревоженный взгляд блуждал по ней, делая больно. Время текло, и где-то на верхнем ярусе аэропорта уже объявили посадку на рейс. Оставалось всего ничего. Добежать, пристегнуть себя к креслу, и…
Но Аля ждала, отчаянно веря, что этот приезд неспроста. Он мог позвонить, если просто хотел попрощаться.
— Ты…, — отважился Костя, он выдохнул, прежде чем произнёс это вслух, — Ты имела ввиду его?
Алина нахмурилась:
— Что?
— Ну, когда говорила, что влюблена, — бросил он раздражённо. Видимо, эта мысль не раз посещала его за последнее время.
— Нет! — возразила Алина.
Он не поверил ей. По крайней мере, глаза выдавали его недоверие. Они смотрели сердито и холодно. Но даже сквозь эту сердитость она различила… любовь.
— Ну и дурак ты, Синицын, — сказала сквозь слёзы.
— Почему? — бросил он озадаченно.
Алина смахнула слезу:
— Я люблю тебя, — одними губами сказала она. Но он прочитал! Шагнул к ней и замер. И впился отчаянным взглядом.
— Скажи ещё раз, — потребовал Костик.
Она улыбнулась, положила ладонь ему на грудь, в области сердца. Чтобы слышать, как стук учащается.
— Я люблю тебя, — сказала она. И в этот момент осознала, что новая жизнь уже началась.
Эпилог
В его квартире всё было значительно проще. Мебель из прошлого, книги на полках, просиженный старый диван. На окнах были обычные шторы, а кухонный арсенал технических средств было ограничен лишь микроволновкой. Но даже скромность его «холостяцкой берлоги» ничуть не смущала Алину. Она была дома! Впервые за долгое время была влюблена и любима.
Вечерами они готовили ужин в четыре руки, привыкали друг к другу, ругались. Её вещи не умещались в шкафу, а картина с абстракцией смотрелась забавно на фоне обоев в цветочек. Костик работал в две смены, днём в офисе, вечером — дома. Его спина, сгорбленная у монитора — то, что видела Аля, проснувшись ночью в туалет. Под стук его клавиш она засыпала. Он говорил, что будет работать ещё в два раза больше. Только бы ей не пришлось возвращаться обратно, в салон. По легенде Алину изгнали за то, что она не пошла «на сближение» с шефом. Костик не знал, что основную долю её доходов составлял вовсе не заработок в автосалоне.
— Я найду себе место, — говорила она, понимая, что дома сидеть не сумеет, — Устроюсь в бутик. Продавать шмотки — работа мечты!
Костик её обнимал, смотрел внимательным взглядом:
— Там тоже будет какой-нибудь похотливый начальник. Он станет к тебе приставать, и мне придётся набить ему рожу.
Он гримасничал, и Аля падала со смеху. Правда, угрозы его были совсем не беспочвенны! Получив фотографию Али, Синицын наведался к старому другу, и оставил фингал у него на лице. Оттого Косыгин был зол на него, что не сумел поквитаться. Но ссора себя исчерпала, и все трое решили забыть о былом.
Макс сумел-таки склонить дочь депутата к сожительству. Та залетела, и папа настаивал на женитьбе. А ушлому Максу только этого было и надо! Свадьбу назначили на июнь, и Костик с Алиной были в числе приглашённых. Теперь они, лёжа в кровати, то и дело мечтали, как будут его поздравлять.
— А что ты наденешь на свадьбу? — Костик обнял её крепче.
Алина прижалась щекой к его волосатой груди. Сердце внутри трепетало от счастья. А низ живота до сих пор изливался наружу горячим теплом.
— Не знаю, — промурлыкала Аля, — Наверное, джинсы и майку.
Он приподнял голову, чтобы взглянуть на неё:
— Ты серьёзно?
— Ну а что? — Алина в ответ усмехнулась, — Это ж Максим!
— Ну, теперь он не просто Максим, а зять одного из самых богатых людей в нашем городе, — напомнил Синицын.
— Завидуешь? — хмыкнула Аля.
— Я? — он
