Получив необходимый статус, Хатшепсут заручается поддержкой жречества. И делает следующий шаг: на третьем году правления практически без сопротивления жречества, скорее, при его поддержке, против воли армии (здесь снова играет роль ее происхождение) она объявляет себя дочерью бога Амона-Ра. Согласно древнеегипетской мифорелигиозной традиции (в особенности получившей развитие при XVIII династии и позднее), в момент зачатия наследника, которому в будущем суждено стать фараоном, сам бог Тайного Извечного Солнца — Амон — принимает облик фараона или же (в разных текстах и трактовках) вселяется в его тело и приходит к супруге.

В целом Хатшепсут традиции не нарушает, хотя ранее этот мифопоэтический образ использовался лишь в отношении наследников мужского пола, но «тихий переворот» четвертого года правления Хатшепсут уже подготовлен. Она — правительница-регент, жена бога и дочь Солнца. И вот наступает момент кульминации, момент, которого никто не ожидал, за исключением части высшего жречества, поддерживающего Хатшепсут. Девятилетнего Тутмоса III собираются лишить титула фараона, переведя в статус наследника и юного правителя, а Хатшепсут рассчитывают объявить священной правительницей, к тому же имеющей титулы жены бога и дочери Амона-Ра.

Однако мудрая царица понимает, что и со статусом священной правительницы, и со всеми титулами она останется всего лишь женщиной на троне, желанной добычей высшей египетской знати, а значит, придется принимать решение: идти по пути Нитокрис, лишаясь реальной власти, делясь ею с многочисленными советниками — представителями царской семьи из жречества и генералитета, или идти по пути Нефрусебек: получить все, но и рисковать всем, в том числе жизнью. И Хатшепсут разыгрывает свою главную карту, делает то, чего никто не ожидал. Еще при Тутмосе I ей было дано мужское тронное имя Мааткара — «истина, дух Солнца». Вопреки ожиданиям даже своих сторонников, она не объявляет себя священной правительницей с высочайшими сакральными титулами. Она отказывается от них… и объявляет себя фараоном Мааткара!

Изумленным жрецам выбора не остается, и они увенчивают голову Хатшепсут не короной священной правительницы и пекторалью жены бога, а двойной короной фараона Египта! Вся полнота власти сильнейшего в то время в мире государства сосредоточивается в руках одной женщины. Теперь власть Хатшепсут пожизненна, а родственники Тутмоса II не могут претендовать на ее руку и статус соправителя. Женщина-фараон обезоруживает всех своих врагов. Между тем, мальчик Тутмос III остается единственным полноправным наследником. Хатшепсут планирует позаботиться не только о себе, но и о стране: после ее смерти произойдет легитимная смена власти, наследник спокойно взойдет на трон и не будет многочисленных претендентов, воюющих тайно или явно друг с другом, приводя Египет к катастрофе, как было после Нитокрис и Нефрусебек.

Со временем постепенно взрослеющий и отстраненный от власти наследник — талантливый полководец, ученый и политик — станет ее злейшим врагом, армия и жречество войдут в непрекращающийся десятилетний конфликт с административной аристократией. Но это будет после, а пока Хатшепсут одержала блестящую победу, добившись власти, какой не было ни у одной женщины, ни до, ни после нее, включая английских королев и русских императриц XVIII века. Победа, открывшая Хатшепсут путь к созиданию.

Яхмос, основатель XVIII династии, не только освободил страну от гиксосов, изгнав их из Нижнего Египта, и восстановил северные границы Та-Кем. В захваченной и разрушенной им столице кочевой империи гиксосов Аварисе были сосредоточены богатства, награбленные ими за столетия не только в Нижнем Египте, но и в странах, через которые пролегал их путь с Армянского нагорья, — Вавилоне и Хатти. Золото и другие ценности разоренной на пути в Египет столицы хеттов, десятки тонн золота — отступная дань Вавилона, заплаченная гиксосам, чтобы те не продолжили наступление на Двуречье, — драгоценные камни, сотни тонн серебра и меди, редчайшее и сверхдорогое в древнем мире доантичного периода железное оружие, обеспечившее когда-то гиксосам их победы, пополнили казну Египта при Яхмосе. Его преемник на троне, фараон Аменхотеп I, совершил победоносный поход на юг, покорив кушитов. Он не смог удержать Куш в составе империи, но нубийское золото (по-древнеегипетски золото — нуб; когда страна Куш входила в состав Египта, ее называли Золотыми Землями — Та-Нуб) в качестве ежемесячной дани потекло в сокровищницы Яхмоса.

Египет стал чрезвычайно богатым царством, но столь же истощенным последствиями набега гиксосов и последующих войн. Все четыре предшественника Хатшепсут на троне XVIII династии вели войны, восстанавливая прежние границы великой империи и пополняя ее казну. Но ни Аменхотепу I, ни ее отцу, ни ее мужу не было дела до разрушенных кочевниками и землетрясениями храмов додинастического периода, Древнего и Среднего царств, великих памятников оазиса Саккары — оскверненных Сфинкса и комплекса пирамид восемнадцати властителей Древнего царства, которые еще тысячелетия и тысячелетия будут говорить о былом величии древнейших фараонов. Им не было дела и до того, что пахотные земли сокращаются, наступают саванна и пустыня, а урожаи зерновых и фиников падают из года в год, так как крестьяне охотно покидают свои земли, идя в армию Египта за щедрую плату из казны.

При этом, чтобы поток нубийского золота не истощался, фараонам необходимо было содержать на юге крупный воинский контингент на случай восстания кушитов. Требовалось также держать две малых пограничных армии на севере, ибо не затронутая набегом гиксосов Ливия окрепла, да и Хеттское царство восстановило свои силы. И конечно же, необходима была немногочисленная, но непобедимая регулярная армия с легендарными боевыми колесницами, заимствованными у гиксосов, и лучниками Египта, способными сокрушить в несколько залпов превосходящего по численности врага. Землевладельцы пополняли ряды военачальников, их услуги оплачивались фараонами безмерно щедро, ведь они приводили в армию своих крестьян. В случае внезапного нападения ливийцев или хеттов эта армия сокрушила бы их, но главное — сам факт ее существования заставлял соседей относиться к Египту с трепетом и уважением. Избыток золота и «военная экономика» приводили в упадок сельское хозяйство Египта, некому было восстанавливать разрушенные города и храмы.

Хатшепсут достались мощная армия и богатейший золотой запас. Она мудро распорядилась своей казной. Прежде всего следует сказать, что Хатшепсут — первый, а может быть, и единственный фараон в истории Древнего Египта, рискнувший расходовать казну значительно быстрее, чем она пополнялась. Даже Хуфу (Хеопс), построивший самое величественное и самое дорогое в истории Египта сооружение — свою Великую пирамиду с погребальным комплексом, — как и его предок Джосер, с которого, собственно, началось строительство пирамид и массовое строительство великих храмов, не расходовали (хотя и щедро оплачивали высококвалифицированный труд тысяч рабочих) золота больше, чем позволял его постоянный приток из Нубии. Однако в отличие от них, Хатшепсут-Мааткара не просто строила себе памятники, которых, согласно древней пословице, боится само Время, восстанавливая или перестраивая храмы, отстраивая новые, — она, по сути, делала инвестиции в укрепление своей власти.