– Зря вы прибегаете к этому. Все сведения вы могли бы получить от меня.

– Пока что я сомневаюсь в том, что они были бы правдивыми.

– Вот как? Что ж, благодарю за откровенность.

– Во Франции кто-либо знает о вашем нынешнем посещении Шварценгрюндена?

– Только маркиз д’Атьен. Я бываю здесь наездами. Однако ни в Швейцарии, ни во Франции среди лиц, разыскиваемых полицией, не числюсь. Тайна визитов всего лишь продиктована мерами предосторожности.

– С того дня, когда вы провозгласили возрождение ордена тамплиеров, вы уже преступник. Перед королем и святой церковью.

Гость загадочно улыбнулся. Он старался выслушивать графиню с той снисходительностью, с какой обычно выслушивают лепет подростка.

– Для церкви де Моле – вечные преступники. – Так уж издревле повелось. Но в том-то и дело, что в своих намерениях и действиях я уже давно не принимаю этого в расчет. Хотя, не скрою, хотелось бы, чтобы когда-нибудь конфликт между моим родом и церковью был исчерпан.

Графиня вновь отвернулась к окну, предоставив де Моле возможность любоваться изящными очертаниями своего силуэта, запивая при этом огненно-озонные всплески молний ароматами тончайших пряностей.

– Какие бы речи в стенах моего замка вы ни произносили, отпускать вам грехи я не собираюсь, – язвительно сообщила Диана. – Рассчитывать же на новые вам тоже не приходится.

– Пожалуй, так оно и есть, – согласился Великий магистр, едва сдерживая раздражение. Сейчас он готов был проткнуть эту девицу кинжалом. А если что-то и сдерживало его, то вовсе не страх перед двумя татарами, стоявшими за дверью, или местью шевалье Куньяра. Она нужна была ему живой. Пусть не нежно любящей, но, по крайней мере, доверчивой. – Однако я и мысли не допускаю, что вы решитесь выдавать своего гостя, благородного рыцаря, полиции. Это было бы неслыханным в истории французского дворянства.

– Многое вы знаете из истории французского дворянства! – насмешливо заметила Диана, возвращаясь к теплу камина. В этот раз она не опустилась в кресло, а взялась за его спинку.

– Я говорю о благородной части нашей аристократии.

– Разве что о самой благородной, – с тем же ехидством согласилась графиня. – Впрочем, всю нашу беседу мы начали не в том ключе. Вам не кажется?

– Это потому, что вы слишком агрессивно настроились и против меня, и против воссоздания ордена тамплиеров.

– Идея воссоздания ордена меня совершенно не интересует, граф. Но замечу, что если он где-нибудь и будет по-настоящему возрожден, то не в стенах замка Шварценгрюнден. Очередного заговора рыцарей против короля и самой Франции они попросту не выдержат – рухнут. Однако во всей этой гнуснейшей повести о «бедных рыцарях Христовых» есть одна страничка, которая может заинтересовать меня точно так же, как интересует лично вас, Великий магистр, – графиня язвительно улыбнулась и уставилась на де Моле.

– Какую именно страницу летописи ордена вы имеете в виду, графиня де Ляфер?

– Ту же, что и вы – на которой написана легенда о несметных богатствах ордена. Причем обратите внимание, что с годами легенда эта выглядит все правдоподобнее, а количество сокровищ, о которых в ней говорится, – все большим. Кстати, подземелья Шварценгрюндена наслышаны о них не меньше, чем обо всех военных и любовных похождениях его обитателей вместе взятых.

– В таком случае хватит общих рассуждений, – почти сурово прервала его словоблудие Диана, – и сосредоточимся на легенде о сокровищах. Вы уже что-либо предпринимали, чтобы окончательно развеять ее?

– Пока что нет. Планы, замыслы, предположения, попытки обнаружить старинные документы или хотя бы какие-то наметки…

– Так вот, если вы перестанете заботиться о воссоздании ордена и готовы заняться поисками сокровищ – в моем лице сразу же найдете сообщницу. И не потому, что я слишком жажду богатства. Во-первых, сами поиски богатств – это романтично. Во-вторых, умирая, отец, среди прочего, завещал мне и судьбу сокровищ тамплиеров, прояснению которой, несмотря на длительные походы и болезни, посвятил немало лет своей жизни.

– Значит, вас, графиня, это тоже по-настоящему интересует! – только сейчас поверил ей де Моле. – Тогда уверен, что мы начнем лучше понимать друг друга.

– Вам уже что-нибудь известно о том, где находятся сокровища? Хотя бы приблизительно.

– Существует несколько предположений. Одно из них касается вашего замка.

Диана задумалась. «Неужели он всерьез поверил, что сокровища могут находиться в Шварценгрюндене?! – разочарованно спросила она себя. – Тогда все наши разговоры ни к чему не приведут. А жаль».

Графиня знала, что ее предки изрыли буквально каждый сантиметр замка, простучали и ощупали каждый миллиметр стены, вскрывая все более или менее подозрительные места. Множество раз изучили семейный архив Шварценгрюнденов-Ляферов, а также бумаги, сохранившиеся у родственников и близких.

– Ну а если отбросить эту сумасбродную мысль и утвердиться в другой – что никаких сокровищ во Шварценгрюндене нет. Уже нет или вообще никогда не было? Что тогда?

– Мне удалось установить, что существует один человек, который способен знать кое-что конкретное об этих сокровищах. По крайней мере, в его архивах мог бы обнаружиться какой-то документ, благодаря которому мы сумели бы найти другую поисковую тропу. Более обнадеживающую.

– Не могли бы вы изъясняться чуточку яснее? – жестко поинтересовалась Диана.

– Пока что не могу. Поскольку не уверен, что все обстоит именно так. Следует навести кое-какие справки. В частности, кое-что способен прояснить маркиз д’Атьен.

– В том случае, если он все же решится прибыть сюда, делая вид, что ничего не произошло, а коль и произошло, то он не имеет к этому никакого отношения. Так что лучше уж назовите имя несчастного обладателя тайны, дабы зазря не томить мою невинную душу. Вдруг окажется, что и я кое-что знаю о нем?

– Пока не могу. Извините, не могу, – повертел головой граф де Моле и тут же нервно прошелся по залу.

– Да успокойтесь вы, милый граф, – почти нежно остудила его Диана. – Я не собираюсь выведывать ваши тайны под инквизиторскими пытками.

– Заранее признателен вам. – Великий магистр попытался сопроводить эту фразу все той же снисходительной улыбкой, однако на сей раз она не удалась. И не удивительно. Он уже был наслышан о том, каким пыткам подвергали своих недругов в подземельях Шварценгрюндена давнишние владельцы замка.

– Это занятие ближе вашему другу, маркизу д’Атьену, – преисполнилась снисходительностью теперь уже Диана де Ляфер, – вобравшему в себя жажду крови и жар костров от своего предка, великого инквизитора Франции.

21

Проснулся Гяур оттого, что кто-то предстал перед ним и, вместе с ударом грома также громогласно произнес: «Вставай же, вставай! Пора!»

Он с усталой медлительностью открыл глаза.