Пикси вышла на палубу через двадцать минут, переодевшись в шелковые брюки, блузку и шляпу. Она напряглась, увидев, как много народу ждет их в гавани. Ее осенило, что как жена Аполлона она, вероятно, выглядела гораздо более важным человеком для местных жителей, чем она была на самом деле.

– Не отвечай на вопросы. Не обращай внимания на фотокамеры, – потребовал Аполлон, подхватил ее на руки и понес с яхты.

На берегу их сразу окружили телохранители. Как только Пикси встала на ноги, Аполлон с ленивостью человека, привыкшего к тому, что пресса вторгается в его личную жизнь, обнял Пикси за плечи и неторопливо повел ее с пристани. Он поздоровался на родном языке с несколькими людьми, но ни разу не остановился по пути к внедорожнику.

Пикси была крайне взволнованна, оказавшись в центре внимания, ее пугали вопросы и комментарии на разных языках. Она решила, что представляет собой довольно разочаровывающее зрелище для людей, которые наверняка ожидали, что Аполлон женится на богатой наследнице или модели, знаменитой, невероятно красивой и фотогеничной.

Она перевела дыхание только тогда, когда уселась в машину.

– Ну, все было не так уж плохо, – заметил Аполлон, пожимая плечами, что говорило о его равнодушии к такому повышенному вниманию.

– Я поверю тебе на слово. По-моему, это было ужасно, – искренне ответила Пикси. – Я не привыкла к тому, что на меня так пялятся. Кроме того, я тебе не настоящая жена.

Аполлон раздраженно выпалил:

– Ты моя законная жена!

Пикси вздохнула медленно и глубоко, чтобы успокоиться, и повернула голову, желая посмотреть из окна автомобиля. Законная жена еще не настоящая жена.

– Ты не должна покидать наше поместье без сопровождения телохранителей. Это понятно? Даже для прогулки в деревню, – сказал Аполлон.

– Такая осторожность необходима? – Она с удивлением отметила, что он упомянул «наше поместье».

– В деревне всегда может быть папарацци или даже турист, который сфотографирует тебя, чтобы заработать. Мои телохранители всему обучены, поэтому тебе не о чем беспокоиться.

Автомобиль поднялся по крутому склону, электрические ворота с жужжанием распахнулись, и Пикси увидела большую белую виллу на вершине холма. Здание было большим, но не таким массивным, как дворец Вито в Тоскане. Когда она вышла из машины, один из телохранителей выпустил Гектора из переноски. Пес запрыгал у ног Пикси, радуясь свободе после краткого заключения.

Они вошли в большое мраморное фойе с раздвоенной лестницей и огромной люстрой. Экономка в черном платье и белом переднике поздоровалась с ними и представилась Олимпией. Аполлон говорил с ней по-гречески, стоя от нее на расстоянии вытянутой руки, а Пикси решила заглянуть в комнаты. Она никогда не видела таких унылых белых стен и безликой мебели.

Аполлон нахмурился, рассматривая ее выразительное лицо:

– Тебе не нравится? Ты можешь все здесь поменять. Я сделал в доме ремонт, пока болел отец. Каждая его жена оформляла виллу в своем стиле. Я решил, что лучше все переделать и убрать все напоминания о женах, чтобы отец не расстраивался.

– Ну, белый и бежевый тона, безусловно, гармонизируют пространство, – мягко сказала Пикси, тронутая его заботой о больном отце.

– Я покажу тебе дом, – протянул он и стал водить ее из комнаты в комнату, которые были такими же безликими. В них не было ни фотографий, ни украшений, а только изредка ваза с красивыми цветами.

– Я думала, дом гораздо больше, – призналась Пикси, когда он повел ее вверх по лестнице. – Холли говорила, что у тебя много родственников.

– Родственники и друзья живут в гостевых коттеджах за домом. Мой дед и отец предпочитали размещать в доме только членов семьи. Вито и Холли жили в доме, когда приезжали на похороны моего отца, потому что Вито мне как брат, – тихо признался Аполлон, и его красивые губы изогнулись в улыбке.

Он показал ей просторную спальню с балконом на всю длину комнаты. Светлые шторы у открытых балконных дверей покачивались от океанского бриза. Пикси вышла наружу, чтобы посмотреть вокруг с высоты птичьего полета. Теперь она понимала, почему дед Аполлона выбрал это место для строительства семейного дома.

– Великолепный вид, – тихо произнесла она. – Но в доме не помешают картины и другие красивые вещицы.

– Картины хранятся в подвале. Сообщи мне, когда захочешь их повесить. Там есть портреты бывших жен отца, которые я не желаю видеть.

Пикси коснулась его руки маленькой ладонью:

– Это твой дом. Бывших жен отца уже нет и не будет, поэтому забудь о них.

Аполлон озлобленно хохотнул:

– Так будет только в том случае, если я умудрюсь зачать ребенка.

Пикси поджала губы и посмотрела на море, а потом заговорила, потому что больше не могла молчать.

– Есть небольшой шанс, что в этом месяце… Ну, у меня небольшая задержка.

Аполлон уставился на нее сверху вниз.

– И ты до сих пор молчала? – недоверчиво спросил он.

– Я не хотела дарить тебе ложную надежду.

Аполлон покачал головой, словно не понимая логику Пикси. Ветер отбросил черные волосы от его худого загорелого лица, когда Аполлон прислонился к стеклянному ограждению, его зеленые глаза ярко блестели на солнце, как драгоценные камни. Достав телефон, он быстро заговорил по-гречески. Пикси смотрела на него, нахмурившись.

– Сегодня сюда приедет доктор Флорос и осмотрит тебя.

– Но у меня задержка всего два дня, – запротестовала Пикси.

– Даже я знаю, что этого достаточно, чтобы определить, беременна ты или нет, – произнес Аполлон. – По-моему, лучше обо всем узнать раньше. И ты не должна ничего от меня скрывать. – Он посмотрел на нее, прищурившись. – Сразу говори мне, как только у тебя возникнет какая-то проблема, куколка моя.

Внимательно смотря на Пикси, Аполлон напрягся и побледнел, когда нахлынули злополучные воспоминания. Он запрещал себе думать о том, что иногда женщины умирают родами, как было с его матерью. Его отец, Василис, не раз обсуждал эту трагедию со своим сыном. Василис боготворил мать Аполлона и не смирился с ее потерей при таких ужасных обстоятельствах. В тот момент, когда он должен был быть счастлив с женой и новорожденным ребенком, Василис горевал.

– Что не так? – резко спросила Пикси, наблюдая за реакцией Аполлона.

– Ничего, – резко ответил он. – Я забыл, что у меня дела. Ты не против того, чтобы я оставил тебя одну?

– Конечно, я не против.

Аполлон спустился по лестнице, как голодный лев в поисках добычи. Если Пикси забеременела, то она не будет рожать дома. Он отвезет ее в современную клинику. И наймет для нее резервную медицинскую бригаду. Он не станет рисковать ее здоровьем, потому что во время родов может произойти все, что угодно. Однако он не скажет об этом Пикси, чтобы не волновать ее.