Я почти не вижу. Но если хотите, я включу мою камеру. А вы свою можете не включать, если не хотите.

Я отставил на стол кружку, из которой так и не отхлебнул:

– Да я даже и не знаю, как ее тут включать.

– Просто, – сказал мой собеседник. – Вам должны были объяснить. Можно голосом, сказать: «Команда! Включить мою камеру!» Или самому с клавиатуры – там есть кнопка со значком камеры. Вот я сказал «команда», и она сейчас включится…

Он еще не успел договорить, как мой темно-зеленый, едва светящийся экран сначала стал ярко-зеленым, а потом внезапно развернулся от середины картинкой.

Передо мной сидел белый, как лунь, старик с подслеповатыми голубыми глазами, затянутыми катарактой. Старческая кофта. Чуть трясущиеся руки. А за стариком – такая же комната, как у меня. У меня даже было впечатление, что он сидит прямо за стенкой, и я испытал жгучее желание выйти в коридор и постучаться в соседнюю дверь. Мне почему-то остро захотелось обнять его.

Но все, что я мог для него сделать, прежде чем выключить экран, это поставить галочку в клетке «я говорю с человеком».

Глава 111

– Ну как все прошло? – улыбаясь, протянул мне руку на утро следующего дня Андрей Фридман. – Извините, вчера я должен был раньше уйти, не смог вас проводить и поинтересоваться.

Мы, как и накануне, шли по тому же коридору от того же лифта, и он был так же радушен и мил.

– Отлично. Отличная работа, – я решил не раскрывать карты, не палить контору. Пусть думает, что я ни о чем не догадался. – Если их действительно машина делает, то они у вас лучше настоящих!

Андрей засмеялся:

– Вы в игрушки компьютерные не играете? Или фантастику в стиле киберпанк, может, читаете?

– Мне некогда, слава богу…

– А те, кто увлекается всем этим, считают, что все мы скоро переместимся в виртуальный мир. Вот только, думаю, мы-то как раз не переместимся, сознание переписать нельзя. Просто передадим эстафету, изначально люди именно там будут и рождаться, и умирать. Или не люди. Или не будут умирать, не знаю пока…

– А что значит «сознание нельзя переписать»? Почему?

– О, это долгий разговор. И спорный. Мы тут все копья уже сломали об это. Просто я считаю, что нельзя. К сожаленью. Или к счастью. Потому что сознание – это квантовый процесс, а квантовые состояния не копируются. Как-нибудь расскажу, быть может… Мы уже пришли. У вас есть вопросы по практической части? Как камеру, например, включать? Я вчера забыл рассказать…

– Мне уже рассказали, – я потянулся к ручке двери, чтобы зайти в свой уютный вчерашний кабинетик.

– Ну, да. Шлюз обычно проводит инструкцию и отвечает на технические вопросы.

– Мне собеседник рассказал.

– Даже так? – слегка удивился Андрей. – Ну и прекрасно. Вам точно ничего не нужно? Может, из еды чего-нибудь?..

– Вопрос один есть! Зачем там штопор?

– Где? Какой штопор?

– У меня в ящике с ложками.

– Понятия не имею. – По его недоуменному лицу я понял, что он действительно не в курсе. – Я не занимался формированием… Странно, конечно. Может, кто из прежних добровольцев принес и забыл? Я спрошу уборщиц, не выносили ли из вашей лаборатории винные бутылки.

– Сегодня вынесут! – Я полез в пакет и достал бутылку вина, которую успел прикупить, пока шел к институту от метро.

– Ха! – развеселился Андрей. – Прикольно! Надо тогда рюмки будет предусмотреть! Не думал, что кому-то придет в голову пить с виртуальными собеседниками на брудершафт…

Вино было красным, стало быть, в холодильник его ставить не будем. При комнатной температуре пусть постоит. Чили. Центральная долина. Я вообще предпочитаю южноамериканские вина. Они очень насыщенные по вкусу, густые по цвету. Почвы, что ли, там такие неистощенные? Или просто состав грунта в сочетании с климатом дают подобный эффект? Я вина стал ценить недавно, раньше я вина не пил. Раньше я вообще не пил…

Бутылка с легким стуком коснулась донышком столешницы. Я обозрел свои временные владения. Пока меня не было, комнату или «лабораторию», как они ее называют, привели в порядок – помыли кружку, вынесли мусор, положили новые бланки на рабочий столик. Все готово! Пора нажимать зеленый грибок кнопки. Но что-то я забыл…

Да! Точно! Я сделал несколько шагов к двери и повернул крутилку замка. Сразу стало как-то спокойнее и уютнее. Я в домике… Интересно, что бы сказали психологи по этому поводу? Почему я хочу от всех закрыться?

Я еще раз оглядел комнату, пару секунд помедлил и нажал кнопку.

– Вас приветствует шлюз! – сразу откликнулся динамик механическим голосом. – Вчера вы предпочли голосовое общение, поэтому сегодня мы сразу начали с него. У вас не изменились предпочтения или перейти на текстуальный обмен с помощью клавиатуры?

– Не изменились.

– Вам подобран собеседник. Если вы готовы, через несколько секунд ваш собеседник будет подключен.

– Готов.

– Хорошего общения! Напоминаю, что вы в любой момент можете выключить или включить свою камеру и попросить вашего собеседника сделать то же самое. Для включения вашей камеры вы можете воспользоваться клавиатурой, нажав на клавишу со значком камеры или произнести голосовое сообщение с командной фразой «шлюз». Например: «Шлюз, включить мою камеру». Или: «Шлюз, не показывать меня». Сейчас ваш экран по умолчанию выключен: для удобства пользователей экран и камера всегда находятся в том состоянии, в котором закончилось предыдущее собеседование. Вы можете видеть собеседника. Ваша камера…

Я махнул рукой:

– Давай уже! Почему-то вчера ты не был таким разговорчивым…

– Это вопрос?

– Нет! Запускай шарманку!

Светло-зеленый экран пригас, но тут же вспыхнул изображением, и почти сразу же динамик выдохнул:

– Йеу! Покажись, чувак!

Передо мной в такой же комнате, как у меня (мне снова показалось, что действие происходит прямо за стенкой) сидел подросток. Лет тринадцати-пятнадцати.

– Почему я тебя не вижу? – спросил он.

Я нажал на значок камеры.

– О! Есть. Не тормози, чувак!.. Ты кто? – взгляд мальчишки вперился в меня.

– Конь в пальто… Тебя не учили, что со взрослыми нужно говорить на «вы»?

– А то че? – вызывающе спросил он.

– Через плечо! Выключу тебя и все. И будут тебе тогда сверстников искать для беседы. Но вряд ли найдут.

– Ладно, – примирительно кивнул он. – Нормально. Можно на «вы». Вы кто?

– Полицейский детектив из Нью-Йорка. С бутылкой вина из Чили.

Во взгляде подростка вспыхнул интерес. А я подумал, что у меня мог быть такой вот сын. Вот как раз такого возраста. Такой же живой, такой же вихрастый…

– Почему? – спросил он.

– Что «почему»?

– Почему полицейский из Нью-Йорка говорит