Мисс Стенли была прекрасна, и это признавали все. Она была первой красавицей сезона и происходила из старинного богатого рода со связями и уважением в обществе. Однажды она осчастливит какого-нибудь мужчину, став его женой.

Но она не Сара…

Саймон улыбнулся мисс Стенли и повел на новый круг, вновь пытаясь выкинуть неприятные мысли из своей головы.

На самом деле для него никто не мог сравниться с Сарой. Он и не надеялся, что найдет вторую Сару среди дам высшего лондонского общества. Такую, как она, он не найдет во всем мире.

Эта мысль угнетала Саймона. Видит бог, он совсем не хотел формального брака без любви, какой был у его родителей.

Но даже если это случится, он никогда не станет таким, как отец. Или таким, как мать, если на то пошло. Они оба имели связь на стороне, точнее, если говорить об отце, то несколько связей. Отец встречался с любовницами в Лондоне, пока мать была предоставлена сама себе в Айронвуд-Парке.

И многие из его сверстников имели тайных любовниц, к которым регулярно наведывались, когда им было скучно или когда возникала нужда в чувственных наслаждениях, которые не могла дать жена.

Саймон не раз наблюдал, как страдает его мать. Он давно решил, что никогда не будет так поступать со своей будущей женой.

На руках мисс Стенли были надеты тонкие перчатки, он держал их в своих руках, глядел в ее ярко-голубые глаза и думал, какой может быть его жизнь с такой женщиной, как она: красивой, добродетельной, общительной… У нее есть все, что нужно, чтобы стать настоящей герцогиней.

Музыка прекратилась, и Саймон поклонился Джорджине Стенли и даме слева от него.

Провожая юную леди обратно к матери, герцог почти не слушал ее беспечную болтовню. Когда они подошли к миссис Стенли, он попросил, чтобы ее дочь сопровождала его на ужин. Она с удовольствием согласилась.

Казалось, Джорджина просто наслаждается его обществом. Но Саймон прекрасно понимал, что таких женщин гораздо больше очаровывает его титул, чем он сам. Поэтому он всегда считал, что настоящие друзья – те, которым интересна его личность, а не состояние и громкое имя. Сара, конечно, относилась к числу именно таких людей.

Оставив мисс Стенли с матерью, Саймон начал искать Сару и Эзме… и вдруг внутренне содрогнулся, вспомнив, в какое неловкое положение поставила их всех его сестра. Почему она так противится правилам, принятым в обществе? Саймон не мог понять ее. Она была рождена и воспитана, чтобы сверкать бриллиантом в свете, а пока она всеми силами избегала общества.

Герцог увидел Сару, сидящую в одиночестве и наблюдающую за тем, как выстраивались пары перед началом очередного танца. Очевидно, Уитворт уже увел Эзме танцевать. Саймон опустился в кресло рядом с Сарой, посмотрел в зал и тихо спросил:

– Где они?

– Около горшка с пальмой.

Эзме стояла рядом с Уитвортом, взирающим на нее с легкой ободряющей улыбкой. Хороший человек этот Уитворт.

Саймон присутствовал на первом бале сестры прошлым летом. Это была просто катастрофа. Она не только упала сама, распластавшись на паркете, но и двое других гостей, споткнувшись об нее, образовали в центре зала неприличную «кучу малу» из шелка, шерсти и торчащих из-под платья конечностей.

Герцог предпринял все возможное, чтобы Эзме не увидела очень нелестную карикатуру, появившуюся на следующий день в светской хронике в разделе скандалов. Оглянувшись, он понял, что многие из присутствующих помнят этот случай. Некоторые дамы, прикрывшись веерами, шептались и хихикали, указывая на Эзме.

Саймон смотрел внимательно, стараясь запомнить всех, кто посмел смеяться над его сестрой. Он не собирался устраивать сцен ни здесь, ни где-либо еще, но этих злых усмешек не забудет.

– Она такая смелая, – прошептала Сара.

Герцог взглянул на нее, гадая, знает ли она, что случилось в прошлом году.

Сара по-прежнему внимательно следила за Эзме, и ее глаза блестели. Саймону в этот момент безумно захотелось пригласить ее на танец, чтобы ощутить ее заключенной в своих объятиях. Он хотел, чтобы она улыбалась ему, смотря на него своими честными серо-голубыми глазами.

Но герцог не может пригласить на танец компаньонку своей сестры.

Саймон вспомнил, как впервые увидел Сару танцующей. Это было в салоне Айронвуд-Парка. Мисс Фарншоу громко играла на фортепиано менуэт, а Сара и Эзме танцевали в центре комнаты. Застывший возле дверей Саймон незаметно наблюдал за ними.

Саре было тогда семнадцать лет, и в тот момент он не мог оторвать от нее глаз. Он смотрел, как она помогала его двенадцатилетней сестре, слушал ее жизнерадостный смех и впервые ощутил влечение к этой девушке.

Да, все, что произошло между ними три года назад, на самом деле началось гораздо раньше. И за все эти годы влечение переросло в неугомонное сумасшедшее желание.

Эзме начала танцевать, не глядя на Уитворта. Она смотрела только на свои ноги, словно приказывая им следовать ее командам. На этот раз ее выступление было если не прекрасным, то по крайней мере адекватным. Она не падала. И даже не спотыкалась.

Сара, не отрываясь, следила за ней. Саймон же, отвлекаясь, только чтобы ответить на очередное приветствие, тайно любовался Сарой. Он видел ее профиль. Взволнованное, оживленное выражение лица. А как приятно она пахла! Ее аромат был удивительно свежим по сравнению с витавшим в зале запахом потных тел.

Сара действительно переживала за Эзме. Она не отрывала от нее взора, покачиваясь в такт музыке и облегченно вздыхая, когда Эзме правильно выполняла очередное па.

В конце концов Эзме настолько осмелела, что даже улыбнулась Уитворту. Но лишь на мгновение, затем застенчивость вновь взяла над ней верх. Молодой человек проводил ее к Саймону и Саре, поблагодарил за танец и исчез в толпе.

Сара встретила Эзме ослепительной улыбкой. Леди быстро обменялись какими-то неуловимыми жестами, которые Саймон так и не смог понять. Он был искренне рад, что Сара оказалась такой прекрасной компаньонкой для его сестры.

Настало время ужина, и Саймон оставил Эзме и Сару, чтобы сопровождать мисс Стенли и ее мать. Уходя, он слышал ровный ласковый голос Сары, который буквально проникал в его сердце.

И желание вновь закипело в нем. Саймону хотелось бросить обеих Стенли и отправиться на ужин с Сарой. А затем весь вечер танцевать только с ней. Он хотел разорвать все эти социальные условности, скинуть мантию ответственности и сделать наконец то, что он действительно желал, что жгло его изнутри.

Но вместо этого он изобразил на лице дежурную улыбку и направился к мисс и миссис Стенли.

Они вернулись с бала под утро. Проследив за тем, как измученная Эзме легла в постель, Сара отправилась к себе. Но спать она не могла. Она не чувствовала усталости. Ее разум активно анализировал все, что произошло сегодня вечером. Ей нужно было обдумать то, что она узнала не только о Лондоне и его великосветском обществе, но и о Саймоне и Эзме.