стороны, это не их работа, они и так уже хорошо помогли ему выкопать тело, и если сбегут сейчас он их не осудит. Мертвяк хоть было еще светло, словно почуяв Никиту, зашевелился, стал извиваться в яме как червяк при этом не пытаясь скинуть саван, видно понимал, что ткань единственная защита от солнечного света. Почуял свет, забеспокоился, для молодого упыря ведь как огонь по телу дневное освещение. И Никита мешкать не стал, чего ждать то, упырь есть, вот он под ногами шевелится, а день то уже к концу идет. Не разворачивая саван, в несколько ударов он отрубил голову упырю топором, крови вылилось немного.

— Точно никого не успел слопать, — радостно подумал Никита, — мне повезло.

Тело трогать не стал, а голову не удержался, открыл на секунду буквально, да и хотел убедится, что это действительно Стасик, а не какой еще приблудный упырь. Так и есть, мертвец за год даже не разложился, лицо только умершего человека, и тело хоть еще и дергалось как в агонии, на лице уже проступила печать спокойствия окончательной смерти. Никита торопливо уложил голову лицом в землю. Тело продолжало дергаться как в судорогах, но встать Стасик уже не мог, вернее для этого теперь нужно Никите закончить неприятную часть работы, что бы мертвый окончательно покинул этот мир, без возможности возврата. Никита достал бутылку полуторку с заготовленной горючей жидкостью, тщательно облил тело и голову и выкинул рюкзак из могилы, этого количества должно хватить. Так — то у Никиты были заготовлены и осиновые колья, и святая вода, даже наговоренные кованные гвозди что бы забить в руки и ноги, но покойник был относительно спокойный, хватит и сожжения. Стал вылазить из могилы сам, Борис подскочил, протянул руку, Никита, облегченно вздохнув, ухватился, в тяжелой одежде он бы долго возился, а мертвяк, почуяв окончательную гибель, заворочался сильнее и даже пытался сесть. И обрадовался, что мужики его не бросили здесь одного. Борис, из любопытства заглянул в яму, увидев шевелящийся труп, не выдержал, и вытащив Никиту, сразу же отбежал в сторонку и стал блевать от страха. Никита же спокойно зажег факел и бросил в могилу, быстро уковыляв подальше в сторонку. Жар от костра в могиле шел нешуточный, специальный состав, придуманный охотниками сжигал до пепла любое тело буквально за десять минут. Пока тело горело все молча стояли у костра и ждали, Петр хоть и не видел, как мертвяк шевелится, но все равно понял по реакции Бориса, что там, что-то страшное было, и стоял бледнее снега, да и звуки, доносившиеся из могилы, не давали расслабиться. Мертвец пытался сначала закопаться в землю, затем смог привстать, уже пытаясь просто выбраться из ловушки могилы и даже буквально на секунду мужики увидели обезглавленный силуэт над ямой, все дернулись назад, но горящее тело осело, и у всех вырвался вздох облегчения. Обычным способом сжечь его бы они не смогли, Стасик несмотря на голод, оказался весьма крепким и стремился выжить всяко разно сражаясь за свою не жизнь. Никита радовался, что мужики крепкие оказались, и не испугались, не сбежали, сибиряки, одним словом. Когда костер прогорел, Никита заглянул в яму, все прогорело дотла, только черный костяк еще тлел, но лежал уже спокойно, да и он чувствовал, не — жизнь ушла, теперь можно спокойно закидывать могилу землей и домой, Стасик больше их не побеспокоит. Они, втроем не сговариваясь, споро заработали лопатами, как на соревновании, торопясь быстрее все закончить. Подровняли могилу и домой, и Никита почувствовал, что сегодняшние испытания их как-то породнили, сделали семьей. Они здесь все отверженные, но именно он был им всем чужой, а вот сегодня Никита влился в их семью. И может здесь собрались не самые лучшие представители людского рода, но семью не выбирают, и Никита теперь отвечает за них всех, как более приспособленный и ловкий в жизни за пределами этого села.

Первая зима была очень нелегкой для Никиты, он понимал, что нежить будет пакостить и через Мефодия, оповестил всех, что бы запаслись дровами, в морозы обязательно, Ледяной старик со своими помощниками попытается запугать, а то и убить, привык он здесь хозяйничать. Сколько людей живет, он по-прежнему еще не знал, и знакомится пока не хотел, хоть и понимал нужно. Ледяной старик не нежить, а сущность, его знаками, да рисованным кругом не остановишь, и как в воду Никита глядел, в морозы в этом месте стало особенно жутко. Люди сидели по домам, только днем выбегая за дровами про запас, да набрать снега на растопку для еды. Никита даже не пытался ходить к реке, боялся, что слуги Ледяного старика, снежные вихри, будут шалить и могут скинуть его на лед, не дадут прорубить прорубь, а уже если и прорубит, то могут и утопить, для них такие поступки забава. Поэтому он как все, днем выскакивал на улицу, набирал в ведра снега, таскал приготовленные дрова с улицы в дом, пусть лучше дома сохнут, чем остаться с сырыми или промороженными дровами в такой мороз. А Ледяной старик злился, стучал в окна по ночам, у многих даже стекла от мороза потрескались, а кто- то даже говорил, что видел белое злое лицо, подглядывающее в затянутые инеем окна. А уж буранчики то, как шалили, и днем и ночью пели голоса вокруг домов, звали на улицу людей, пели и женскими голосами, и детскими. После Нового года в самые страшные морозы Никита слег с высокой температурой, организм не выдержал тяжелых физических нагрузок, а еще и плохое питание, отсутствие необходимых ему лекарств, в общем все было плохо. Вот так просто он однажды проснулся и понял, что скоро умрет, сил доползти до печи и подбросить дров, не было, все перед глазами плыло, он попытался хотя бы сесть, но не смог. Бессильно упал в кровать, понимая, что скоро дом промерзнет и все ему каюк, помочь некому, с этой же мыслью он и потерял сознание. Очнувшись Никита, даже не понял где он находится, в доме жарко, Домовой хлопочет у печки, чайник кипит, свистит, он прислушался, вроде как что-то льется.

Через пару минут к нему подошел Домовой с горячей кружкой, — Ты это пей, тебе поможет, это мое лекарство, не отрава.

Никита обалдел слегка, с Домовым у него как-то сильно отношения так и не сложились и такой заботы он не ждал. Тем более знал, что Домовые многое умеют и знают, но с людьми делиться знаниями и умениями не