Но он сразу же поднялся к Джулии. Она удивилась, открыв дверь и увидев его. Пол тоже был удивлен тем, как сильно она изменилась за время его отсутствия. Она была похожа на худенькую девочку, засунувшую пляжный мяч под безразмерную майку.

— Господи, да ты хоть что-нибудь ешь?!

— Что? Конечно, я ем… Куда ты идешь? Джулия вцепилась в его рукав, когда Пол вошел в квартиру и направился через гостиную прямиком в кухню.

Он рывком открыл холодильник. У нее были сыр, яйца, зелень, сладкий перец, кефир. Козья еда, с отвращением подумал Пол.

— Тебя ведь больше не тошнит по утрам?

— Нет, но…

— Прекрасно. Тогда я пойду и куплю бифштексы. Я скоро вернусь. — И он зашагал к двери.

— Пол! — Она пошла за ним. — Сейчас половина девятого утра! Что ты творишь? Ты не можешь врываться вот так и просто… просто…

Пол посмотрел на нее через плечо.

— Но я ведь уже ворвался, — мягко сказал он. — И мне плевать, который теперь час. Я вернусь. У тебя есть картошка?

— Нет, но…

— Я куплю.

Он пошел в продуктовый магазин поблизости и купил бифштексы и картошку. Пиво тоже купил. Он вернулся через час, даже не зайдя к себе, чтобы побриться и принять душ. Ничего, потерпит его и в таком виде.

Джулия не спешила открывать на его стук, и он не был уверен, сделает ли она это вообще. Он как раз обдумывал альтернативные варианты, когда дверь наконец отворилась.

— Это ни к чему, — сказала она, когда Пол с пакетом в руках прошагал мимо нее в кухню.

— А мне кажется, очень даже к чему, — ответил он. Пол знал, где что лежит в этой кухне, и быстро отыскал кастрюлю для картошки. — Накрой на стол, — распорядился он через плечо.

— Я уже завтракала.

— А я еще нет. Сделай мне одолжение.

Он проговорил это сквозь зубы и бросил на нее взгляд, который заставил Джулию повиноваться.

— Грубиян, — пробормотала она, расставляя тарелки.

— Видимо, кто-то на это напрашивается.

— Я думала, ты не хочешь принимать никакого участия ни в моей жизни, ни в жизни ребенка… детей, — .поправила она себя.

«А я и не хочу!» Однако он этого не сказал, сосредоточившись на приготовлении еды. Пол. не смотрел на Джулию. Во всяком случае, прямо, пристально. Наблюдение за ней казалось ему чем-то очень деликатным, очень интимным.

Он занимался с ней любовью, а теперь не мог видеть ее тело, то, во что эта любовь превратила его. Даже думать об этом было невыносимо. Пол проткнул мясо вилкой, чтобы проверить, готово ли оно.

Джулия, закончив накрывать на стол, стояла и смотрела на него. Он спиной чувствовал ее взгляд. Ему хотелось обернуться и увидеть женщину, которой она была когда-то, своего друга. Полу представилось, что он улыбнется — и все случившееся с ними канет в небытие.

Но это невозможно. Поэтому он будет делать то, что делает. Будет заботиться о ней. Будет следить за тем, чтобы она хорошо питалась, чтобы хорошо перенесла беременность. А потом?.. Так далеко он не заглядывал.

Джулия никак не могла выставить его.

Пол вел себя бесцеремонно, напористо — и все это время давал ей понять, что не хотел бы здесь находиться вообще.

— Уходи, — сказала она ему и повторила это, наверное, раз десять тем первым утром, когда он ворвался в ее квартиру — в грязной одежде, немытый, нечесаный, небритый, с покрасневшими белками глаз.

— Иди домой, — сказала она с тех пор, наверное, раз сто.

Он не слушал. Не отвечал. Не улыбался. Не разговаривал. И, что хуже всего, не уходил. Похоже, он считал, что она не справится без него.

— Ты мне не нужен! — сказала она на третий день, когда Пол поднялся к ней в шесть часов вечера, чтобы приготовить обед.

— Но кто-то должен быть рядом, — безапелляционно заявил он, направляясь в кухню. — Где этот Как-Его-Там?

Джулия нахмурившись последовала за ним.

— Как-Кого-Там?

— Сесил, — выплюнул имя Пол, словно ругательство.

— Уехал на неделю в Бирмингем. Девушка Сесила передумала. По крайней мере, он надеялся на это и взял недельный отпуск, чтобы разведать обстановку на месте.

— Видать, призадумался, — фыркнул Пол. — Два ребенка для него многовато, да?

— Что? — Не сразу поняла Джулия, а затем, не покривив душой, сказала: — Мы это не обсуждали.

— А надо бы.

— Зачем? Чтобы снять с тебя бремя ответственности?

Он открыл рот, потом закрыл его. Прошло несколько минут, прежде чем Пол сказал:

— Ты не сможешь все это пережить в одиночестве.

Миссис Джоунз улыбалась ему. Много и охотно. Она одобрительно кивала всякий раз, когда видела Пола поднимающимся в квартиру Джулии. Она просто сияла, когда видела их вдвоем. И показывала Джулии за его спиной большой палец в знак восхищения. Джулия не реагировала.

Ее, казалось, совсем не радовало то, что он из кожи вон лезет, помогая. Она не переставала повторять, что ей это совершенно ни к чему. У Пола возникло ощущение, что Джулия не прочь избавиться от него. Что ж, ничего лучшего он бы и не желал! Едва появится на горизонте какой-нибудь другой мужчина…

И вот как-то днем он позвонил сообщить, что ведет ее обедать в ресторан, и ему ответил мужской голос.

— Кто говорит?

— А кто, черт возьми, хочет это знать? Последовала секундная пауза. Затем мужчина сказал:

— Это Сесил Клейтон. А вы?..

Пауза значительно длиннее предшествовала ответу Пола.

— Пол Кларк, — процедил он сквозь зубы. — Передайте Джулии, что я зайду за ней в половине седьмого, чтобы повести ее обедать.

И Сесил Клейтон, будь проклята его высокомерная сдержанность, ответил:

— О, это ни к чему. Джулия просила передать вам, если вы позвоните, что она идет обедать со мной.

— С вами? — протянул Пол, но услышал в ответ лишь короткие гудки.

Как она посмела?! Ведь должна была пойти с ним! По крайней мере, он так решил. Они все время ели вместе, с тех пор как Пол вернулся из последней командировки. Конечно, Джулия говорила, что Сесил уехал только на неделю, но это вовсе не означало… По-видимому, означало…

Что ж, прекрасно, с мрачным удовлетворением подумал Пол. Очень хорошо. Посмотрим, нужна ли она ему.

Этим вечером он не позвонил Джулии. Но через штору наблюдал, как она с Сесилом выходит из дома. Спускаясь по ступенькам, Сесил поддерживал ее под руку. Джулия немного покачивалась при ходьбе, словно никак не могла приноровиться к своему весу.

К весу. К детям. К его детям. Пальцы Пола сжались в кулаки в карманах джинсов. Ему не хотелось об этом думать.