— Вообще-то в шестнадцатом веке в нашем роду появились испанцы, — возразила Серена, — из знатной семьи, но католики, так что не такие уж мы безукоризненные.

— О, я надеюсь, что это так, — игриво ответил Майкл.

— А как ваш бизнес? — спросила Венис, промокнув губы салфеткой.

— Отлично. Последние несколько лет индустрия туризма переживала не лучшие времена, но сейчас все замечательно, наше дело процветает. Я бы хотел поговорить с вашей сестрой, которая занимается изданием журнала. Я собираюсь выпускать журнал, представляющий каши отели, и мне нужно все самое лучшее, стильное и блестящее.

— Любопытно, что вам пришла в голову такая идея, — заметила Венис. — Кейт сейчас подумывает об издании собственного журнала, посвященного туризму и моде.

— Звучит интригующе, я уже мечтаю познакомиться с еще одной дочерью Освальда Бэлкона.

Его пронзительно-острый взгляд задержался на лице Серены. Ей явно не нравился интерес Майкла к ее сестрам. Венис, допив своей бокал мерло, вздохнула и подумала, что сейчас самое время удалиться к себе и оставить их наедине. Конечно же, как старшая сестра она должна была помнить, что не очень-то ответственно оставлять вызывающе одетую Серену ночью с этим отъявленным плейбоем, но ей вовсе не хотелось вмешиваться в их отношения и препятствовать развитию неизбежного романа.

— Мне пора отдохнуть. Доброй ночи, — сказала Венис.

Майкл поцеловал ее в щеку, а Серена, надув губки, наблюдала за этой сценой прощания. Она была рада избавиться от сестры.

Когда они остались вдвоем, тишина вдруг стала гнетущей.

— Я не в силах столько съесть и выпить, — сказала наконец Серена, посмотрев в сторону официантов, готовившихся к перемене блюд.

— Тогда, может быть, прогуляемся? — предложил Майкл. — А то я боюсь, что мы оба заснем за этим столом.

Серена кивнула, и они встали из-за стола и пошли по каменной дорожке в сторону террасы. Свет, освещавший пространство, исходил от четырех фонарей, расположенных по периметру пруда. Серена свернула прямо к морю. На волнах колыхалось отражение полной луны.

Заметив, что Майкл отстал, она оглянулась и увидела, что он остановился, чтобы расстегнуть две верхние пуговицы на рубашке, его темные волосы трепал ветер.

— Я вас утомила?

— Не говорите ерунды, все прекрасно. Только прислушайтесь, как тихо!

— Не совсем, море шумит.

Майкл остановился, облокотясь на каменный выступ террасы, и поднял лицо к небу.

— Я не очень помешал вам своим появлением? — Он устремил на нее пристальный взгляд. В его глазах блеснул опасный огонек.

— Это ваш дом, вы не обязаны меня спрашивать, когда собираетесь сюда приехать.

— Тогда я скажу правду: дело не в том, что я освободился раньше, я хотел увидеть вас. Вы этому рады?

— Конечно, — смеясь, отозвалась Серена; она немного нервничала, гадая, чем закончится эта прогулка.

— Приятно быть рядом с тем, кто может тебя понять, не так ли?

— Вы имеете в виду…

— Мою подругу Марлену. Вы, вероятно, видели ее на яхте Романа.

Серена коснулась его плеча кончиками пальцев.

— Простите, я не знала.

Майкл засмеялся, покачав головой.

— Мы все время ссорились. Она вела себя глупо. Тратила по полмиллиона на наряды. По два миллиона на развлечения. Я не жаден, но это было уже слишком.

— Вы расстались с ней?

— Да, мы договорились с ней об этом. — Он остановился, глядя на цветущую магнолию. Его лицо стало печальным. У Серены в душе шевельнулась жалость. — Отношения, которые отняли столько сил, все-таки пришлось прекратить, — произнес он.

Серена кашлянула и, отступив в сторону, пошла дальше. Она не хотела обсуждать с Майклом его личную жизнь. Спустившись вниз по лестнице, она села на один из широких лежаков у пруда.

Когда Майкл присел рядом с ней, из тени трассы выступил официант, поставил на столик два бокала шампанского и бесшумно исчез.

— А как ваши дела с Томом? — спросил Майкл, поднося к губам бокал.

Серена нахмурилась. Длинные белокурые волосы под дуновением ветра мягко скользили по ее плечам и спине.

— Я приехала сюда не для того, чтобы говорить о Томе.

Майкл поставил на столик бокал и осторожно коснулся ее талии.

Она чуть заметно улыбнулась, давая ему понять, что готова позволить и большее.

— Вы догадываетесь, почему я приехал? — прошептал он ей на ухо.

— Да, — прерывисто вздохнув, отозвалась она и посмотрела прямо ему в глаза. Ей хотелось почувствовать его поцелуи, все ее тело напряглось в ожидании ласк.

Майкл снял с нее топик, и она, полуобнаженная, упала на спину. Он взял бокал с шампанским, и несколько прохладных капель упали на ее грудь. Майкл наклонился и коснулся их губами. Ночной бриз приятно холодил разгоряченную кожу. Это было прекрасно — лежать рядом с ним и думать, что так хорошо ей не было еще никогда в жизни.

Несмотря на февраль, пригороды Лондона выглядели очаровательно. Кейт любовалась окрестностями Дорсета сквозь стекло своего серебристого автомобиля, вслушиваясь в песню Стива Уандера. Ей нравилось все — и старые храмы, и чопорные старые леди, возвращавшиеся после церковной службы домой, и ухоженные лужайки и клумбы перед коттеджами в лучах яркого, почти весеннего солнца. «Идеальное утро для путешествия», — подумала она, всматриваясь в полоску блестевшего на горизонте моря. Если бы только не ее скверное настроение. К тому же неприятной была сама цель этой воскресной поездки, но отменить ее она не могла, поскольку дала слово Серене сделать все, что было в ее силах. А сама сестрица отправилась на виллу этого Майкла Саркиса на Мустик — вопреки ее предупреждениям и советам Серена всегда была импульсивной и взбалмошной; даже повзрослев, она часто вела себя как капризный ребенок. Но где-то в глубине души Кейт было ее жаль — она знала, что разрыв с Томом заставил ее страдать. А смотреть, как страдает Серена, было невыносимо. Кроме того, единственным средством пресечь начинающийся роман между Сереной и Саркисом было восстановление отношений между ней и Томом. Кейт опустила боковое стекло, с наслаждением вдыхая свежий воздух, и прибавила скорость.

Впереди показался Петершэм-Хаус, невысокое здание, над которым дымилась каминная труба. Принадлежал этот дом сестре агента Тома, которая жила в Фулхэме и разрешала родственнице до лета пользоваться своими владениями. У Тома был свой дом — старое поместье, приобретенное прошлым летом, но там было немало недостатков. Плохо работала система водоснабжения и отопления, здание требовало радикальной перестройки и обновления. Так что Дороти пришла Тому на помощь и дала ему ключи от этой дыры, клятвенно заверив, что здесь его не будут донимать журналисты.