Джек и Сидель сидели за стойкой, спиной к двери, через два табурета один от другого – такою дистанцию держат люди, враждебно настроенные друг к другу, подумала Вайда. И обрадовалась. Она подошла с беззаботным видом, низко наклонилась над Сидель и сказала:

– Привет, Сидель! А я как раз думала о тебе. – Потом она повернулась к Джеку, нарочно загораживая его от Сидель, и легко поцеловала в губы. – Ну как ты, милый? – спросила она. – Надеюсь, не очень набрался?

– А что такое? – Он обнял Вайду за талию одной рукой и притянул к себе.

– Мне не объяснить, – ответила она. – На словах – никак.

Поднимаясь на ноги, Джек принял измученный вид.

– Ох… ладно. – Он бросил на стойку двадцатидолларовую купюру и обнял Вайду покрепче. – Пока, – небрежно кинул он Сидель, которая с застывшим выражением лица изучала свое отражение в зеркале.

Вайда вскинула руку и легко пошевелила пальцами, когда Джек повлек ее прочь.

– Пока.

– У-гу, – с отсутствующим видом пробубнила Сидель, не отрывая взгляда от зеркала. – До встречи.

Джек вел машину. Вайда высунула локоть в окно и закрыла глаза, подставляя лицо теплому соленому ветру. Небо над Заливом прояснялось, постепенно становясь бледно-голубым. У них еще оставалось два с лишним часа до наступления темноты.

– Не хочешь искупаться? – спросила Вайда и указала рукой вперед. – Проезжай дальше… вон до тех зарослей. Я покажу тебе свой пруд.

Она вытащила из-под сиденья скатанное покрывало и повела Джека сквозь заросли кустов и бамбука. На берегу пруда она мгновенно сняла платье и трусики и бросилась прямо в темную колдовскую воду, проплыв под ней несколько ярдов и вынырнув ровно в тот момент, когда Джек прыгнул за ней следом. Он вынырнул в фонтане брызг, поймал Вайду за талию и утащил под воду в объятиях. Он лепил из нее новое телесное воплощение чувственного желания, словно из мягкой глины, тесно сжимая талию, придавая грудям форму своих сложенных чашечкой ладоней. Несколько минут они играли в воде, а потом выкарабкались на берег, упали на покрывало и занялись любовью. Все было настолько естественно, что Вайда вдруг испытала приступ паранойи. Испугалась, что все происходит не наяву, а потом испугалась, что все-таки наяву. Она настолько привыкла к постоянному отсутствию норм в своей жизни, что теперь норма казалась ненормальной. Но скоро она отдалась единству Девяти Форм и магии одного мужского тела. Джек застонал, и такой же протяжный стон вырвался из груди Вайды. Понимая и чувствуя его, она сосредоточилась на своих ощущениях за секунду до того, как он дал знак. Когда он, достигнув пика возбуждения, задвигался в бешеном ритме, горячая волна наслаждения прокатилась по ее содрогающемуся телу и захлестнула душу. Белая мгла заволокла сознание, и Вайда кончила. Позже она подумала, что они словно растворились друг в друге, прошили друг друга насквозь ослепительно-яркими лучами, как герои «Звездного пути». Некоторое время она тихо покачивалась на волнах блаженства. Перед глазами у нее все расплывалось; листья и просветы неба над головой казались купольным сводом, выложенным мозаичной плиткой темно-зеленого и лиловато-серого цвета. Сквозь кокон сгустившейся вокруг нее тишины постепенно начали просачиваться звуки: шорох листьев, птичий щебет, кваканье лягушек. Вайда не помнила, призналась ли в пылу страсти, что любит его. Она хотела сказать Джеку это сейчас – и знала, что скажет правду. Но она слишком устала. Ее кожа медленно остыла, и она заснула.

Мустейн сторожил сон Вайды, пока у нее не начали подрагивать веки.

– Что такое ты делаешь? – спросил он, отчего она проснулась окончательно.

На лиловеющем небе высыпали первые звезды, прожигая дыры в лиственном шатре; луна пряталась где-то за зарослями, но Вайда чувствовала ее присутствие. Она протерла глаза. Джек сидел рядом, в вечерней полутени. Подтянув колени к груди. В футболке и шортах. Смотрел на нее серьезным взглядом. Форма почти полностью проявилась в нем.

– Привет, милый, – сказала Вайда, садясь и потягиваясь.

Он перевел глаза на ее грудь.

– Господи, – сказал он. – Какая ты красивая.

– Мне уже давно никто не говорил ничего подобного.

– Не верю.

Вайда откинулась назад и обхватила себя руками, нежась под внимательным взглядом Джека.

– Я не общалась с мужчинами, использующими такое слово. Они говорят что-нибудь вроде: «У тебя шикарные титьки, Вайда» или «Черт, да у тебя просто моторчик в заднице». Но слова «красивая» в их словаре нет. Знаешь, что я думаю? Я думаю, что с ними я не была красивой. Думаю, я уже очень давно не была красивой.

– Когда ты вошла в «Верный шанс», – сказал он, – я увидел, какая ты красивая.

– Вероятно, я могу быть красивой для тебя. Джек молчал, прислушиваясь к шороху листьев на легком ветру. Он не решался сказать то, что хотел; боялся, что Сидель права и Вайда откажется покинуть Грааль.

– Я понимаю, что все произошло так быстро… мы знакомы всего один день. Но я хочу, чтобы ты поехала со мной во Флориду.

Яркая рождественская звезда облегчения и счастья зажглась в душе Вайды, затмив своим сиянием бледные созвездия других чувств. Форма дала о себе знать. Мужчина тоже. Они слились в единое целое, и теперь перемена стала возможной. Она была безумно счастлива, она хотела подразнить Джека.

– И бросила свой бизнес? – спросила Вайда. – Вот так вот, взять и все бросить?

Он не нашелся, что ответить.

– Отказаться от прекрасной жизни, которую мне обеспечивает ресторанчик? – продолжала она. – От восхитительного общества? От приятного времяпрепровождения? И все ради того, чтобы жить в коттедже на взморье с мужчиной, которого я люблю? Да как ты можешь предлагать мне такое?

При словах «с мужчиной, которого я люблю» на него нахлынул горячий прилив радости, словно некий нарушенный контакт внезапно восстановился.

– Я люблю тебя, – сказал он и нежно погладил ее по щеке.

Вайда снова села и посмотрела на Джека. Луна уже поднялась над зарослями, и пятна света и тени обрели контрастность. Темные провалы его глазниц стали совсем черными, похожими на неровные прорези в театральной маске, и, возможно, именно тень послужила проводником мысли. Вайда вдруг ощутила свое тело одновременно топографической картой залитой лунным светом плоти и подробной картой физических ощущений: жесткая земля под ней; пульсирующая жилка на шее, прерывистое дыхание в горле. Она знала, что Джек чувствует ее запах, и хотела, чтобы он дотронулся до нее. Закрыла глаза и мысленно приказала ему дотронуться, а потом замерла в ожидании, дрожа от возбуждения. Когда его пальцы пробежали по курчавым волосам на лобке, легко прижались к ней, раздвигая нежные складки, она почувствовала сладкое содрогание, и волна тепла растеклась по всему телу. Вайда подумала, что, если бы ее наслаждение могло воплотиться в звуке, она услышала бы тихое потрескивание костерка. Она широко раскинула колени и притянула Джека к себе.