Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Добравшись до стола, Эдриэнн раскрыла книгу, надеясь обнаружить дневник Сары.
Что-то написано на первой странице. На второй. Эдриэнн нахмурилась, ее пальцы перелистывали следующие страницы, но те оказались пустыми. Ее глаза впивались в бумагу, словно усилием воли она могла заполнить эти страницы словами и мыслями Сары. У нее в носу щекотало от пыли, но она боялась чихнуть.
Ее охватило разочарование. Только несколько страниц в начале книги были заполнены. По крайней мере они смогут дать ответы на некоторые вопросы, заверила она себя. Но после получаса чтения и перечитывания этих четырех записей Эдриэнн была совсем сбита с толку.
Дорогой Дневник,
у меня никогда прежде не было дневника, так что я, наверное, все сделаю не так. Я не собираюсь долго вести его, но мне нужен кто-то, чтобы поговорить о том, что я сделала.
Я не хотела никому причинить боль, но я знаю, что так и будет. Грейси уже нет с нами, а мама заставляет меня переехать обратно в Северную Каролину. Я не хочу уезжать. Все мои друзья здесь. Полагаю, я уже достаточно взрослая, чтобы сказать ей «нет» и остаться, но я не буду делать этого. Кроме того, я, конечно же, не смогу быть здесь, когда вернется Уильям. Я не смогу посмотреть ему в лицо или увидеть его разочарование во мне.
Я предала всех, кого любила, и я не знаю, как теперь жить с чувством вины. Сейчас я не могу больше писать.
Эдриэнн прижала ладони к вискам. Несколько страниц подряд Сара писала лишь что-то несвязное о том, как она предала всех и как ненавидит себя за это. Последняя запись была столь же пугающей, хотя, казалось, она дала молоденькой девушке маленькое утешение.
Дорогой Дневник!
Мы уезжаем сегодня, и я спрячу эти записи в моем тайнике в шкафу. Вчера я ходила поговорить с пастором Люком. Я не собираюсь больше думать о том, что сделала. Я хочу закрыть этот дневник, убрать его и уехать из города с мамой. Полагаю, я теперь единственное, что у нее осталось.
Я скучаю по Грейси. Как бы она ни обошлась с Уильямом, я все равно люблю ее. Я бы хотела, чтобы она вернулась. Через несколько дней Уильям возвращается с войны. Он приедет, но нас здесь уже не будет. Это к лучшему, что я больше никогда его не увижу.
Разочарованная, Эдриэн обошла дом, выключая повсюду свет и готовясь ложиться спать. Она надела футболку и свитер, стараясь не повредить повязку на пятке. Уткнулась лицом в подушку, но не думала, что этой ночью ей удастся спокойно спать. Она крутилась в кровати, и ее преследовало невнятное признание девушки, которой не могло было быть больше шестнадцати или семнадцати лет. Сара что-то скрывала.
И Эдриэнн не могла не испытывать страстное желание выяснить, что именно.
Лео улыбнулся, когда Эдриэнн зашла в закусочную. Кофейник и чистая чашка – хотя и с пятном на ободке – были наготове у него в руках. Он остановился около стола, пошевелил редкими растрепанными бровями и, не спрашивая, налил ей чашку кофе.
Она вопросительно посмотрела на него.
– Кофе для настоящего мужчины.
Он со стуком поставил чашку перед ней на стол.
– Возможно, вы не заметили, но я совсем не мужчина.
Эдриэнн поняла, что чувствует себя комфортнее в компании своих восьмидесятилетних друзей. И хотя такая черта характера могла бы обеспокоить большинство двадцатилетних, ей нравилось общество стариков.
Лео подмигнул ей.
– Если вы пришли вытягивать из меня информацию, вам придется выпить этот кофе.
– Может быть, я пришла потому, что здесь самые лучшие завтраки в городе.
Она откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Супружеская пара с тремя детьми, покрытыми песком от колен и ниже, прошла мимо ее столика и заняла место в углу.
Лео почесал морщинистую щеку.
– Нет, знаю я вас, городских франтов. Вы все считаете настоящим завтраком йогурт и фрукты. Слишком заняты, чтобы поесть нормально. Жуете на ходу бублики и прочую дрянь.
Эдриэнн рассмеялась.
Он поднял руки.
– Какая уважающая себя выпечка имеет дырку посередине?
– Ну, например, пончики.
Лео казался сегодня немного… моложе. Словно он ждал этой встречи и был ей рад. При этой мысли она улыбнулась про себя. Может быть, ему просто нравилось добродушно подшучивать над людьми. Она не уступала большинству остроумных собеседников. Она, безусловно, получала от этого удовольствие. Особенно теперь, когда ей не приходилось думать о том, как отнесется Эрик к ее манере вести беседу. Она чувствовала себя свободной. Она могла шутить, поддразнивать, даже флиртовать, не переживая о том, что позже ей, возможно, придется получить за это выговор. Жизнь была прекрасна.
– Я сказал – уважающая себя выпечка.
Эдриэнн положила ногу на ногу.
– О’кей, вы угадали. Я здесь, чтобы получить информацию. Что вы можете рассказать мне о Саре?
Лео снова поднял брови и уставился на чашку с кофе, но не произнес ни слова.
Эдриэнн посмотрела на густую жидкость, стоявшую перед ней. Неужели это в самом деле плата за небольшой рассказ? Она собралась с духом и медленно поднесла ко рту смертельное зелье. В последний раз умоляюще взглянув на Лео – а он знай себе покачивался на каблуках, – она сделала глоток так, словно это был смертельный яд.
Лео ухмыльнулся.
Язык обожгла ядовитая жидкость.
– Ммм, – неубедительно выдавила она из себя.
На глаза навернулись слезы.
Лео закинул голову назад и расхохотался.
– Совсем зеленая. Полагаю, вы заработали ответы на пару вопросов.
Он встал из-за стола и принес изящный серебряный кувшин с молоком, таким холодным, что сверкающая поверхность подернулась льдом. Налил в кофе молоко и предложил ей сделать еще одну попытку.
Это вряд ли могло сильно помочь, и Эдриэнн смотрела на Лео с мольбой, но старик был непреклонен. Она глубоко вздохнула и послушно сделала еще глоток. К ее удивлению, благодаря молоку кофе стал намного лучше. Или, может быть, она просто притупила свои вкусовые рецепторы первым глотком.
– Итак, теперь вы хотите знать все о Саре? Вы нашли Уильяма?
– Да. Пару недель назад я ужинала с ним и с его внуком.
– Уилл! Я уж точно многим обязан ему.
– Вы многим обязаны Уильяму? – Замешательство и плохой кофе затуманили ее мозг.
– Нет, Уиллу. Если бы не он, у меня уже давно не было бы этой закусочной. Несколько лет назад я серьезно заболел, и банк дышал мне в спину, требуя срочно выплатить заем. Уилл занимался моим делом, дал мне время и удержал меня от потери бизнеса. Я даже предполагаю, что он сам покрыл часть моего долга. Я до сих пор не понимаю, как мне удалось все так быстро оплатить. – Он дал ей время вникнуть в суть информации, а потом продолжил: – Но вы здесь не для того, чтобы обсуждать мои проблемы с бизнесом.
