– Я исключил ее из нашего уравнения, – прошипел Губернатор сквозь стиснутые зубы. – Она была угрозой безопасности. Знаешь почему?

– Что это…

– Знаешь, почему она была угрозой безопасности, док? – Он сильнее надавил на подбородок Стивенса. – Она была угрозой безопасности из-за тебя.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Ты умный, док. Думаю, ты прекрасно понимаешь, о чем я. – Ослабив давление, он отвел пистолет и продолжил ходить кругами по комнате. – Гейб, отставить. Пусть пока живет.

Гейб убрал оружие и отступил назад. Доктор едва слышно вздохнул, руки его затряслись. Он посмотрел на Губернатора.

– Чего вы хотите, Филип?

– ТВОЕЙ ПРЕДАННОСТИ, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ!

Неожиданный рев Губернатора, его оглушительный голос, казалось, изменили давление в комнате. Все остальные хранили полное молчание. Доктор смотрел в пол, сжав кулаки. Сердце его гулко стучало.

Губернатор снова зашагал вокруг Стивенса.

– Знаешь, что происходит в этом городе, когда чернишь мой образ? Люди начинают беспокоиться. А начиная беспокоиться, они теряют бдительность.

Доктор не поднимал глаз.

– Филип, я не знаю, что вам сказала та женщина…

– Жизни здесь зависят от баланса сил, док, а ты этот баланс расшатываешь!

– Что я должен сказать?

– Ничего ты не должен говорить! Ты должен хоть раз меня послушать. Прекрати строить из себя умника. Послушай меня и поразмысли.

Доктор чуть слышно вздохнул от раздражения, но ничего не сказал.

– Не забывай о том, что случилось с этой девчонкой, когда решишь еще кого-то настроить против меня. – Губернатор подошел ближе. – Обдумай это своей умной головой. Сможешь?

– Как скажете, Филип.

– И не забывай кое о чем еще. Не забывай, что тебе повезло… у тебя есть навыки, благодаря которым ты и держишься на плаву.

Стивенс поднял глаза.

– О чем вы?

Губернатор обжег его своим взглядом.

– Давай, я скажу по-другому. Молись, чтобы мы не нашли другого доктора. Сечешь?

Стивенс снова опустил глаза.

– Секу, Филип. Вам нет нужды мне угрожать.

Наклонив голову, Губернатор улыбнулся.

– Док… да ладно тебе… это ведь я. – К нему вернулось старое доброе обаяние коммивояжера. – Зачем мне угрожать своему костоправу? – Он похлопал доктора по спине. – Мы просто соседи, которые сцепились в споре из-за бочки огурцов. – Филип посмотрел на часы. – Вообще-то я страсть как хочу сыграть с тобой в шашки, но нам пора…

Внезапно снаружи раздался звук, который оборвал его на полуслове и привлек всеобщее внимание.

С востока долетал характерный треск пулеметных выстрелов – сперва слабый, неровный на ветру. Его продолжительность и сила – некоторое время явно стреляли из нескольких орудий – говорили о серьезном столкновении.

– Стоять!

Губернатор поднял руку и выглянул в окно. Казалось, шум доносился с северо-восточного угла баррикады, но на таком расстоянии сложно было определить это наверняка.

– Там какая-то заваруха, – сказал Губернатор Гейбу.

Брюс и Гейб вытащили из-за спины автоматы «бушмастер» и сняли их с предохранителя.

– Вперед! – Губернатор вылетел из комнаты, и Гейб и Брюс последовали за ним.

Они вырвались из дома Стивенса с автоматами наперевес. Губернатор шел первым, держа перед собой пистолет, поставленный на предохранитель.

Взяв курс на восток, они пошли по забросанным мусором улицам. Эхо пулеметных выстрелов уже рассеялось, но ярдах в трехстах виднелись лучи вольфрамовых прожекторов, которые шарили по окрестностям, очерчивая силуэты крыш.

– БОБ!

Губернатор заметил старого медика, который сидел на тротуаре возле магазина в половине квартала от них. Завернувшись в дырявое одеяло, пьяница сгорбился и подрагивал, безумными глазами уставившись в сторону переполоха. Казалось, выстрелы разбудили его всего несколько минут назад, лицо мужчины было взволнованным и бледным, как будто бы он очнулся от одного кошмара и тут же оказался в другом. Губернатор подбежал к нему.

– Ты что-нибудь видел, дружище? На нас напали? Что происходит?

Боб некоторое время не мог собраться с мыслями, пыхтя и заикаясь.

– Точно не знаю… Один парень… возвращался со стены всего секунду назад… – Он остановился, закашлявшись.

– Что он сказал, Боб? – Губернатор прикоснулся к плечу Боба и слегка встряхнул медика.

– Он сказал… пришли новые… что-то такое… новые люди.

Губернатор облегченно вздохнул.

– Ты уверен, Боб?

Тот кивнул.

– Он сказал, что они привели на хвосте группу ходячих. Но всех уложили – я о ходячих, конечно.

Губернатор потрепал Боба по плечу.

– Слава богу, Боб. Не засыпай, мы все проверим.

– Есть, сэр.

Повернувшись к своим подручным, Губернатор тихо сказал:

– Пока не разберемся, что там к чему, не убирайте автоматы.

– Будет сделано, шеф, – ответил Гейб, опустив ствол «бушмастера», но по-прежнему сжимая оружие в своих мускулистых руках. Он аккуратно снял палец со спускового крючка, но оставил его на ложе. Брюс сделал то же самое, нервно посапывая.

Губернатор взглянул на свое отражение в окне магазина инструментов. Пригладив усы, он откинул с глаз прядь иссиня-черных волос и пробормотал:

– Давайте, парни, пора оказать гостеприимство.

Стоя в ореоле света магниевых ламп, окруженный облаком порохового дыма, Мартинес не сразу услышал тяжелые шаги по темной боковой улице, которые становились все ближе. Его слишком увлек переполох, поднявшийся с приходом новой группы.

– Отведу их к главному, – сказал Мартинес Асу, который стоял возле ворот, держа в руках кучу конфискованного оружия: пару полицейских дубинок, топор, несколько пистолетов руге калибра и какой-то крутой японский меч в богато украшенных ножнах.

В облаке ружейного дыма позади Гаса виднелись полуистлевшие тела, лежавшие на земле по ту сторону баррикады и на другой стороне улицы внутри города. В ночной прохладе от свежих трупов поднимался пар, по тротуарным плитам растекались лужи блестящей темной жидкости.

– Если услышу о кусачем, который приблизится к стене хотя бы на двадцать футов, – гремел Мартинес, по очереди встречаясь глазами с каждым из двенадцати мужчин, которые сгрудились вокруг Гаса, – вам мало не покажется! Наведите порядок!

Затем Мартинес повернулся к вновь прибывшим.

– А вы, ребята, следуйте за мной.

Трое незнакомцев – двое мужчин и женщина – недоверчиво помедлили, стоя возле стены спиной к баррикаде и щурясь от света прожекторов, как заключенные, пойманные при попытке побега. Обезоруженные и сбитые с толку, покрытые грязью дальних странствий, мужчины были одеты в защитное полицейское снаряжение, а женщина – в длинный плащ с капюшоном, казалось, пришедший из другого времени и похожий на одеяние монаха или члена тайного ордена.