Застолья Александра по мере возрастания напряжения одиннадцатилетней военной кампании становились все опаснее. И Александр, и его сподвижники испытывали невероятные трудности, все они связаны были одной цепью, общая безопасность зависела от каждого отдельно взятого человека. Естественно, что преобладало знакомое нам настроение – крайняя раздражительность и агрессивность, вызванные одиночеством. Поход в неизвестную страну, суровые климатические условия, долгие периоды скуки, неожиданно и резко прерываемые крайне опасными сражениями, – все это сплеталось в один клубок. Самым серьезным инцидентом стало столкновение между Александром и Черным Клитом, братом царской кормилицы. Клит был личным телохранителем царя. Однажды во время сражения при Гранике он спас Александру жизнь. Он был человеком старой закалки, суровым, не принимавшим увлечения Александра персидскими обычаями, ему не нравилось, что царь упивается собственным величием и успехами, и заявляет во всеуслышание, что отец его – Амон. В 328 году до н. э. в Мараканде между ним и Александром произошла стычка. Явилась она почти что повторением ссоры Александра с отцом на свадебном пиру Филиппа, происходившим восемь лет назад. Однако в этот раз столкновение закончилось убийством (см. гл. 5). Арриан заявляет, что убийство Клита свершилось под воздействием гнева и алкоголя, он вспоминает при этом поджог Персеполя, случившийся за два года до этого, в 330-м. Александр и его армия уничтожили тогда персидскую военную машину, они прошли ураганом по провинциям и городам Дария. Затем заняли главную резиденцию царя царей в Персеполе. Во дворце находился огромный парадный зал, сердце Персидской империи. Александр и его командиры начали праздновать победу, и снова алкоголь сделал свое черное дело. По свидетельству Диодора, кто-то предложил сжечь царский дворец в знак мести за то зло, что Персия принесла Греции. Курций дает подробное описание того, что случилось после:

Соответственно и злосчастную пирушку, устроенную в конце мая 323 года до н. э. Мидием из Лариссы, нужно рассматривать в контексте всех таких попоек. К тому времени подобные вечера обрели мрачную репутацию. Поговаривали, что там «все может случиться». В соответствии с имеющимися в нашем распоряжении источниками, вечером 29 мая состоялись два празднества: одно официальное – на нем отмечали отбытие в экспедицию командующего флотом Неарха, а вторую пирушку устроил в отведенных ему помещениях дворца льстец Мидий. Мидий был известным собутыльником Александра, а потому царя там ожидали, К тому же Мидий был высокопоставленным морским командиром, а потому ему следовало оказаться в компании своего военачальника Неарха. Остальные двадцать гостей этой частной пирушки перечислены в сочинении «Роман об Александре»: Пердикка, Мелеагр. Пифон, Леоннат, Кассандр, Певкест, Лисимах, врач Филипп, Неарх, Охасанор, Птолемей, Олсиас, Эвмен и Асандр, Протей, Мидий, Селевк, Антиох, Аттал и Иолл. Александр после официального празднества чувствовал себя, скорее всего, неважно. Цитируя Аристобула, Арриан заявляет, что царь был пьян, поэтому в тот день у него была лихорадка. Однако Аристобул всегда защищал Александра от обвинений в пьянстве. Более того, у греков вменялось в правило: если у человека был жар, пить вино ему категорически запрещалось. Александр сам издал такой приказ, когда годом раньше при сходных симптомах заболел Гефестион. Лихорадка у Александра, разумеется, могла начаться и во время самой пирушки. Возможно, причиной ее могла стать вирусная инфекция или – как думают некоторые – приступ материи, подхваченной вовремя плавания по болотистому, изобилующему москитами Евфрату. Тем не менее удивительно, что – как указывают источники – никто из гостей не болел, хотя комментаторы подчеркивают, что Александр, возможно, ослабел от многолетних военных кампаний. Великолепный атлет, спрыгнувший одиннадцать лет назад с флагманского корабля на песок бухты Ахайи, страдал теперь от многочисленных и серьезных ран. В 333 году до н. э. его свалила жестокая лихорадка, после того как он искупался в горной ледяной реке Кидн. Вылечил его тогда врач Филипп. В 332 году до н. э., в сражениях при Тире и Газе он получил ранения ступни, бедра и плеча, а рапа в Мараканде ухудшила его зрение, к тому же он подхватил ангину. Психологические факторы тоже нельзя исключать, так как они оказывают сильное влияние на здоровье: особенно следует принять во внимание внезапную смерть близкого друга Гефестиона и отсутствие на тот момент Кратера, заместителя Александра и военачальника, который отправился в Македонию с 10 000 ветеранов. Оба этих человека могли бы сыграть жизненно важную роль в будущем Александра. Гефестион приветствовал увлечение царя Востоком. Он и сам одевайся в персидское платье и выступал от имени Александра в переговорах с представителями покоренных государств. Более консервативный Кратер был весьма популярен в Македонии и разъяснял войскам идеи Александра.

Были у Александра и другие тревоги. В последние три года ему приходилось иметь дело по меньшей мере с двумя серьезными мятежами. Увеличивать численность войска становилось все труднее. В Греции не все было гладко, проблемы подступали со всех сторон. По словам Плутарха, тревожные предзнаменования обрушились на царя с самого его прибытия в Вавилон, и это не могло лишний раз не сказаться на его и без того не радужном настроении. Тем не менее вирусная инфекция Александра, лихорадка или последствия опьянения кажется не слишком повлияли на Александра в тот вечер, когда он принял предложение Мидия и присоединился к веселой пирушке. Афиней, цитируя таинственный источник под именем Никобуле, дает возможность увидеть, в каком состоянии духа пребывал Александр во время роковой вечеринки.

Итак, нам известно, что Александр устроил пир в честь уходящего в поход командующего флотом Неарха. Царь уже собирался покинуть празднество, когда Мидий упросил его прийти к нему в апартаменты на частную вечеринку. Там уже собрались ближайшие сподвижники Александра. Главного пьяницу Македонии – Протея – тоже пригласили. Александр и сам мог бы оказаться в компании своих друзей, но общее впечатление сложилось такое, что именно Мидий, известный льстец, уговорил Александра прийти к нему в гости и устроил ему тем самым сюрприз, пригласив на пирушку самых близких друзей царя. По свидетельству Арриана, некоторые военачальники должны были отбыть из Вавилона в ближайшие несколько дней. Царь выглядел здоровым и благодушным. Он был вполне трезв, чтобы обдумать приглашение, принять его и присоединиться к пиршеству, даже прочесть несколько строк из трагедии Еврипида. Из этих показаний не видно, чтобы Александр был настолько пьян, что не мог держаться на ногах, во всяком случае, в начале вечеринки. Незаметно также, чтобы у него была лихорадка или инфекция.