Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нелл сидела на скамейке, покачивая коляску с Энди. В своих крошечных ручонках он сжимал бутылочку с яблочным соком. Увидев приближающуюся Марию, малыш опустил бутылочку и состроил ей уморительную гримасу. Пытаясь встать, он уронил бутылочку — его лицо тут же приняло водевильно-преувеличенное трагическое выражение, и Мария с трудом подавила улыбку. Однако Нелл быстро подняла бутылочку, протерла рукой соску и протянула ее обратно, так что Энди даже не успел заплакать. Нахмурив брови, он принялся яростно сосать свой сок.
— Отличная реакция, — сказала Мария, усаживаясь на скамейку рядом с Нелл и оглядывая сквер. Несколько стариков в темных пальто грелись на солнышке; они напомнили Марии городских старейшин времен пуританства.
— Ты говорила с Софи? — поинтересовалась Нелл.
— Нет. Пробовала ей звонить, но она не берет трубку. А ты говорила?
Нелл покачала головой.
— У тебя не было подозрений насчет чего-то подобного? — спросила Мария.
— Нет. Я подозревала, что она ворует, и еще я заметила, что она вечно защищает Гордона. Однако мне казалось, что кроме этого все в порядке.
— Никогда бы не подумала, что какой-нибудь мужчина так прижмет ее к ногтю, — сказала Мария, вспоминая, какой была Софи в школе и в колледже. Молодые люди упрашивали ее сходить с ними на свидание. Ее отношения с Джеком казались безупречными; Мария могла им только позавидовать. Софи, надушенная, в шелковом платье и туфлях на каблуках, легко убеждала его надеть пиджак, чтобы пойти с ней на танцы; с такой же легкостью они снимались с места и отправлялись в путешествие на каяках в штат Мэн. Однако потом Мария вспомнила, чем закончился их роман и как Софи решила, что удача покинула ее навсегда.
— Когда она только вышла замуж за Гордона, — начала Нелл и остановилась. — Господи, узнай она, что я тебе рассказала, она меня убила бы…
— Рассказала о чем?
— Она сама себе посылала цветы. Розы. Чтобы заставить его ревновать.
— Не может быть!
— Честное слово! Раз в неделю, а карточку оставляла пустой. Я знала, что она получает цветы от неизвестного поклонника — мы все это знали. Однажды я ехала домой из Уотч-хилла и увидела ее машину у цветочного магазина в Вестерли. Софи действительно была там — платила за цветы, наличными. Она заставила меня пообещать, что я никому не скажу.
— Да зачем ей было покупать самой себе цветы? — изумилась Мария.
— Не представляю. Гордон обожал ее с самого момента их знакомства. Совершенно не обязательно было заставлять его ревновать.
— Может, он ее вовсе не обожал? — заметила Мария. — Может, он только притворялся — на публике?
— Ты что, не видела, как он смотрит на нее? — спросила Нелл.
— Видела, — ответила Мария, силясь изгнать из памяти воспоминания той ночи и удавку на шее у Софи.
— Может, он промыл ей мозги? Внушил что-то? — спросила Мария.
Нелл нахмурилась.
— Слишком это странно, — сказала она.
— Не более странно, чем все остальное.
Внушение казалось Марии наиболее приемлемым объяснением происходящего. Только как он это сделал? Мария представила себе Гордона: как он достает из кармана часы на цепочке и раскачивает их перед глазами сестры со словами «сейчас вы заснете»…
— Нет, думаю, это не так, — сказала Нелл. — Софи контролирует ситуацию гораздо лучше, чем ты думаешь. Ты никогда не обращала внимания на фотографию в рамке, которая висит у них в столовой?
Мария на секунду задумалась, пытаясь вспомнить тот снимок, сделанный, вероятно, на День Всех Святых много лет назад.
— Та, где все в костюмах? — спросила она.
Нелл кивнула.
— Вечеринка на Марди-Грас, давным-давно. Мы с Питером там тоже были. Помнишь пару посередине — они одеты как Рози и Чарли из «Королевы Африки»? Это Софи и Джек Фрейзер.
— Софи вывесила фотографию Джека у себя в столовой? И Гордон знает?
Нелл покачала головой:
— Определенно нет. Он думает, что она купила фотографию на блошином рынке. Как-то раз мы у них ужинали, и Гордон все хвалился вкусом Софи, она, мол, декорировала весь дом сама, без чьей-либо помощи. Он говорил про картины и фотографии на стенах, в том числе и про эту, как будто она купила ее где-то в Блэквуде. Тогда я встревожилась не на шутку. Понимаешь, у них там даже масок нет. Софи на снимке повернулась куда-то в сторону, но ее все равно легко узнать.
— И она не поправила его?
— Нет. Сидела за столом, глаз с него не сводя. Она всегда так делает, когда он расхваливает ее.
Мария так и видела перед собой эту картину: Софи жадным взглядом взирает на Гордона, готовая броситься к нему в объятия через весь стол.
— Главное, она так и не призналась мне, что обманула Гордона и что это фотография с вечеринки у Мэй Морган на Марди-Грас. Наверное, забыла, что я тоже там была, — закончила Нелл.
Марии было приятно думать о том, что Софи все-таки может бросить вызов мужу — пусть исподтишка, в виде фотографии, где она снята с бывшим возлюбленным. Значит, она не во всем подчиняется ему: кое-что она от него скрыла, а он, не долго думая, повесил снимок на стену в столовой. Мария сочла это обнадеживающим.
Энди снова уронил бутылочку. Наклонившись вперед, Мария заметила, что малыш уснул. Хотя у него были такие же рыжие волосы, как у Нелл, он больше напоминал ей Питера в детстве.
— А Хэлли кто-нибудь сказал? О Софи? — спросила Нелл.
— Я — нет, если ты об этом, — внезапно напрягшись, сказала Мария.
— И мы не говорили, — сказала Нелл. — Думаю, кому-то придется это сделать, поскольку, как мне кажется, Софи нуждается в помощи.
— А почему ты думаешь, что Хэлли захочет это слушать? — спросила Мария.
Почувствовав горечь в ее голосе, Нелл бросила на подругу короткий острый взгляд.
— Потому что Хэлли — ее мать, — ответила она.
Мария всегда предпочитала отгонять от себя мысли о матери, а не облекать их в словесную форму.
— На самом деле Хэлли никогда не хотела быть матерью, — сказала она. — Хэлли хотела совсем другого: иметь очаровательных деток, чтобы выглядеть очаровательной мамой. А теперь, когда мы выросли, ее интересует одно: что мы можем дать ей.
— Мария… — предостерегающе произнесла Нелл. Нелл выросла в неблагополучной семье, у родителей-алкоголиков, и любовь, предназначенную им, переносила на семью Дарков — даже до того, как вышла за Питера.
— Скажи мне вот что: когда она в последний раз сидела с Энди?
— Давно, — ответила Нелл.
— Как давно?
— Когда он только-только родился. Примерно год назад.
Увидев удовлетворенное выражение на лице Марии, Нелл взмахнула рукой: