Тяжело нагруженный галеон и фрегаты сопровождения пришли в район мыса Квемадо на рассвете. Видимо, постарались миновать опасные французские воды ночью, когда ни один нормальный пират не рискнёт ввязываться в бой. Кто ж знал, что опасность подстережёт их чуть не у самого родимого порога?.. Галка видела: сперва доны были обмануты испанским профилем «Гардарики», и продолжали путь как ни в чём не бывало. Но тут выглянуло солнце, разогнав рассветную дымку над морем. Испанцы хорошо разглядели красно-белый корпус и французский флаг. А тут из стремительно таявшего тумана показались корпуса кораблей английского и французского производства. Такое пёстрое сборище под белыми флагами с золотыми геральдическими лилиями означало лишь крупные неприятности, и испанцы принялись спешно готовиться к бою — открывать порты и брать рифы. Но они шли в крутом бейдевинде, и ветер с самого начала сделался их врагом. Ведь, в отличие от них, пираты к бою не готовились.

Они давно были к нему готовы.

— «Диане» и «Акуле» — атака на головной фрегат, — звонко скомандовала Галка. — «Афине» и «Ветру» — на замыкающий. Галеон наш с Требютором… Ну, с Богом!

В те времена линия преобладала в тактике любого морского сражения. Отступление от этого канона в более поздние времена грозило дерзкому флотоводцу как минимум взысканием по службе, а как максимум нок-реей. Ибо линию ломать не благородно. Но кто и где видел пирата, который стал бы играть в благородство при виде испанского галеона, нагруженного золотом и серебром?.. Одним словом, строй пиратских кораблей сейчас меньше всего напоминал линию и больше всего — «серп» загонщиков. Безжалостно используя преимущество по ветру, пираты сходу превратили строй испанцев в непонятно что. Головной фрегат начал отворачивать почему-то к югу, против ветра, галеон — к северу, а замыкающий чуть было не врезался тому в корму, пытаясь удержать курс. Галка зло сплюнула: собрали, блин, эскадру доблестные кастильцы — никакой координации действий, каждый сам за себя. С таким противником драться — никакого удовольствия. То ли дело — военные фрегаты береговой стражи!.. Да и боя как такового не вышло: не успели испанцы наконец опомниться и начать предпринимать какие-то разумные ответные шаги, как капкан захлопнулся. Билли и голландец — справедливости ради стоит отметить, что он не рискнул поднимать флаг своей страны, шёл под французским — сходу накинулись на замыкающий фрегат. Причард и Дуарте — на головной. Брать их на абордаж не предполагалось, ведь все ценности наверняка на галеоне, и сейчас оба испанских фрегата оказались под шквальным огнём противника. Вёрткие английские бриги подходили к ним чуть не вплотную, обстреливали и тут же разворачивались к противнику то носом, то кормой, не подставляя борта под ответный залп. Галка только восхищалась мастерством команд обоих бригов, в частности рулевых. А затем к разряженному борту испанца подходил пиратский фрегат и бил в упор. Почти безнаказанно. Так что судьба фрегатов была решена, и Галка со спокойной душой скомандовала идти на сближение с галеоном.

Капитан этого вместительного, мощного, но довольно медлительного увальня, видать, был опытный вояка. То-то он сразу начал разворачиваться по ветру, чтобы достойно принять бой с этими «проклятыми ворами». По количеству орудий он всего на четыре пушки уступал «Гардарике», и затевать с ним орудийную дуэль было попросту бессмысленно. Поэтому пираты устремились к его левому борту. Нервы у испанца тоже были что надо: он не стал стрелять на упреждение, выжидал удобный момент, когда можно будет обрушить всю свою мощь на дерзкого пирата. Он понимал, что от шести кораблей ему не уйти в любом случае. Разве что случится какое-нибудь чудо. Но потопить пиратский флагман он вполне мог, и теперь приложит все усилия для этого. И всё же испанец кое-чего не учёл. А именно — ужасного характера это чёртовой пиратки и её маниакального стремления к отработке самых различных вариантов развития событий…

«Гардарика» вот-вот должна была войти в зону поражения испанских пушек. Канониры на галеоне уже наверняка поднесли фитили к полкам, как вдруг пиратский флагман… начал спускать паруса. И остановился буквально в десятке ярдов от «красной черты» — некоей дистанции, с которой обычно и начинали стрелять канониры. Испанец же, недоумевая, сделал ошибку. Ему бы улепётывать, пока не поздно, а он, ещё больше обрасопив паруса, стал разворачиваться к пирату бортом. Для продольного залпа. Благо с полукабельтова по такому же, как он, военному галеону промахнуться было трудно, а канонир хорошо знал своё дело. Но пират почему-то не реагировал. И испанский капитан, наконец сообразив, что суётся в ловушку, приказал прибавить парусов и продолжать разворот по ветру. Однако этот приказ запоздал. Из-за облака порохового дыма справа от него выплыл небольшой французский фрегат — «Сен-Катрин». И пока испанские канониры, богохульно ругаясь, спешно перебегали на правый борт, дал залп. Почти в упор. Картечью. А «Гардарика» тем временем, подняв паруса, снова пошла к цели — левому борту испанца.

Канониры на испанском галеоне действительно даром жалованье не получали. Одновременный, хоть и немного растянутый залп с обоих бортов был достойным ответом. На «Сен-Катрин» снесло бизань-мачту, пробило борт чуть повыше ватерлинии. На «Гардарике» бушприт и фока-рея превратились в обломки — пиратский флагман в момент залпа был развёрнут к испанцу носом. В самом деле, достойный ответ. Только слишком запоздавший и потому бесполезный. «Гардарика» беспрепятственно подошла к левому борту испанца, носившего громкое имя «Кортесано»,[86]и дала залп картечью.

У галеонов — даже военных — выпуклые бока и достаточно узкие верхние палубы. Просто так к нему не пришвартуешься. Особенно на другом таком же галеоне. Галка это знала, и потому в распоряжении абордажной команды с некоторых пор были мостки из грубо сколоченных досок. Что-то наподобие римского «ворона», только без крюка на конце. Абордажные «кошки» надёжно сцепляли корабли. И мостков этих было вполне достаточно, чтобы пираты могли, обстреляв испанцев из буканьерских ружей, волной хлынуть на вражескую палубу. Яростные крики флибустьеров и испанцев заглушили даже треск обшивки и едва выдерживавших такую нагрузку шпангоутов. И капитан, как обычно, сама повела свою братву в атаку…

Честно говоря, если бы испанцы были такими же хорошими мореходами, как бойцами, чёрта с два бы пираты смогли бы к ним подойти вплотную, на абордаж. И это при том, что капитан достаточно опытный, да и штурман у него был отменный. Но — не судьба. А теперь… Испанцы знали, какая баснословная сумма лежит в их трюме, и для чего она предназначена. Потому дрались не на жизнь, а на смерть. Но и пираты были в курсе содержимого трюма, и им тоже было за что драться. А их капитанша сражалась не за деньги, а за собственную жизнь. Если она допустит хоть один прокол — её не пощадят. Свои же пираты и уничтожат. Не спасут никакие друзья, которые, как она точно знала, готовы за неё умереть при любом раскладе… Испанец, вставший на ее пути к мостику, был высок и отменно сложен. А при первом же соприкосновении клинков Галка хорошо почувствовала — ещё и силён как сто чертей. Она едва удержала саблю в руке. Потому сейчас завертелась как проклятая, уклоняясь от его атак, а это она умела делать лучше любого испанца. Однако тянуть не стоило: вон как сеньор капитан своим палашом орудует, ну прямо пропеллер. Пока он держит оборону, доны не сдадутся. Пришлось рискнуть. Галка чуть приподняла саблю, раскрываясь для удара. Её противник не мог устоять против такой возможности покончить с «проклятой воровкой». Но его выпад ушёл в пустоту. Галка едва, «на грани фола», успела уйти влево, захватить запястье врага и, используя инерцию его же собственного выпада, заставить потерять равновесие. Испанец упал на одно колено, беспомощно посунувшись вперёд и воткнув саблю в труп своего товарища, убитого Галкой несколькими секундами раньше. Ещё миг — и клинок пиратки пропорол бы ему печень. Но находившийся за его спиной капитан, заколов одного пирата, выхватил пистолет…