всех революционно-демократических сил и психологией депрессии, охватившей римское общество. Широкой социальной опоры у военной диктатуры, в сущности, не было, если не считать таковой профессиональную армию и отдельные немногочисленные группы италийского населения.

Однако за 44 года единоличного правления Августа общество оправилось от ужасов гражданских войн. Участники и свидетели их в огромном большинстве умерли, а молодое поколение их вообще не знало. Республиканские традиции были еще очень сильны в Риме, и недаром Август придал своей диктатуре республиканские формы, но эти формы никого не могли обмануть. Поэтому, если при Августе республиканская оппозиция проявлялась весьма умеренно, то при его преемниках она значительно окрепла.

К этому нужно прибавить еще одно обстоятельство. Наследники Августа были воспитаны в придворной обстановке и в монархическом духе. Им не было дела до «демократического» происхождения власти римских императоров, до того, что она выросла из революции. Август это помнил и вел себя осторожно. Но его преемники считали себя настоящими монархами, получившими власть по наследству.

Таким образом, императоры из династии Юлиев — Клавдиев очутились лицом к лицу с окрепшей республиканской оппозицией, идущей, главным образом, из рядов старой аристократии. Последняя, когда-то уступившая власть военным диктаторам из чувства самосохранения, теперь хотела бы получить ее обратно. Но как могли преемники Августа бороться с оппозицией, гнездившейся среди их непосредственного окружения? Только методами индивидуального террора. При узости социальной базы Ранней империи эта система борьбы неизбежно вырождалась в систему кровавого насилия, при которой сами организаторы ее теряли психическое равновесие.

Для первого преемника Августа, открывшего собой эпоху террористического режима, существовали еще особые обстоятельства.

Тиберий Клавдий Нерон, при воцарении принявший имя Тиберия Цезаря Августа, был пасынком Августа, сыном его жены Ливии от первого брака. Когда Август умер, Тиберию исполнилось 55 лет. Несчастная семейная жизнь и долгое неопределенное положение при дворе Августа, когда никто не знал (и меньше всего сам Тиберий), станет ли он во главе государства или нет, развили в нем мрачность, подозрительность и умение лицемерить. По природе он был человеком нерешительным. Вместе с тем Тиберий обладал умом, большими военными и административными способностями, высоко развитым чувством долга. Эта двойственность в его характере вместе с той сложной обстановкой, которую он застал в Риме в момент своего воцарения, объясняют всю противоречивость его политики.

Эта противоречивость обнаружилась уже в первые моменты после смерти Августа. С одной стороны, Тиберий, опираясь на свой проконсульский империй и трибунскую власть, сейчас же отдал приказ по преторианским когортам, привел к присяге население империи и созвал сенат. С другой стороны, он разыграл в сенате комедию, отказываясь от власти, и уступил только после долгих уговоров. Сенат вотировал ему все прерогативы Августа. Кроме свойственного Тиберию лицемерия, у него был здесь еще сознательный политический расчет. В императорской семье он был человеком новым, пришедшим туда извне. Гораздо большей популярностью в Риме пользовался его племянник Германик, находившийся в этот момент на германской границе. Заставив сенат упрашивать себя, Тиберий тем самым как бы снимал с себя обвинение в узурпации власти.

Непрочность империи и, в частности, власти самого Тиберия выразилась в первые же месяцы его царствования в восстании трех паннонских и четырех германских легионов. Солдаты были недовольны задержкой жалованья и тем, что их оставляли на службе сверх срока. Поводом к восстанию послужило провозглашение императором нелюбимого Тиберия. Солдаты германских легионов даже требовали от посланного к ним для переговоров Германика, чтобы он принял императорскую власть. Однако лояльный Германик с риском для жизни отказался. В Паннонию для усмирения восстания Тиберий послал своего сына Друза. И тут и там пришлось пойти на уступки: задолженность солдатам была погашена уплатой двойной суммы долга; отслужившие свой срок получили отставку; солдатам было дано обещание не посылать их на тяжелые работы.

Для поднятия упавшей воинской дисциплины было предпринято несколько походов в зарейнскую Германию (14—16 гг.). Заодно хотели ликвидировать еще державшийся союз племен, нанесший поражение Вару. Однако успехи там Германика не дали прочных результатов, а потери были чрезвычайно велики. К тому же Тиберий завидовал племяннику и боялся его растущей популярности. В конце концов император отозвал его из Германии, наградил триумфом (17 г.) и отправил с чрезвычайными полномочиями на Восток.

После этого Германия была отделена от Галлии и получила самостоятельное управление. Она представляла территорию только на левом берегу Рейна и была разделена на две провинции: Верхнюю и Нижнюю Германии; каждая управлялась легатом-консуляром.

Германик пробыл на Востоке два года (17—19 гг.). Он занялся там улаживанием некоторых спорных вопросов. Вассальные княжества Каппадокия и Коммагена были обращены в провинции, с парфянами заключено соглашение. В 19 г. Германик неожиданно скончался в Сирии, вблизи Антиохии. В Риме стали говорить о том, что он отравлен легатом Сирии Гнеем Пизоном и его женой Планциной. Подозрение пало и на императора. Хотя Пизон по приказанию Тиберия был предан суду и обвинен в том, что строил козни Германику, однако это не рассеяло слухов о причастности императора к смерти своего племянника. Эти слухи особенно муссировались вдовой Германика Агриппиной, женщиной гордого и властного характера, дочерью Юлии и Агриппы. Раздоры в императорской семье поддерживались префектом претория Сеяном, «злым гением императора», как его называют. Они еще больше усилились, когда умер сын Тиберия Друз (23 г.) и ближайшими наследниками императора остались Нерон, Друз и Гай, сыновья Германика и Агриппины. Но положение стало совершенно невыносимым, после того как в 29 г. умерла Ливия, своим личным влиянием сдерживавшая семейные раздоры. Дело кончилось тем, что Агриппина была отправлена в ссылку, где и умерла (33 г.). Ее второй сын Друз погиб в дворцовой тюрьме одновременно с матерью, а старший, Нерон, еще до этого покончил жизнь самоубийством в ссылке. В живых остался только третий сын Гай (Калигула), которого Тиберий усыновил[397].

Таковы были обстоятельства воцарения Тиберия и обстановка в императорской семье, которые толкали императора на путь крутых мер. Настроение народных масс в Италии и в провинциях также стало довольно тревожным. Некто Такфаринат, нумидиец, служивший в римских вспомогательных войсках и затем дезертировавший, в 17 г. поднял в Нумидии восстание, которое было подавлено только в 24 г. В 21 г. под руководством Флора и Сакровира восстали переобремененные налогами галлы, но были вскоре разбиты.

В 24 г. в Южной Италии случайно удалось раскрыть большой заговор рабов. Бывший солдат преторианской когорты Тит Куртизий в прокламациях и на тайных сходках в Брундизии и окрестных городах начал призывать к восстанию рабов-пастухов, живших на отдаленных горных пастбищах. Случайно к берегу пристало три военных судна с