Но оказалось, что нижнерейнские легионы (они состояли не из германцев, а из тех же римлян) решили схватиться с аквитанскими легионами, и удержать их от столкновения было невозможно, хотя вожди уже достигли договоренности. Виндекс пал в этой кровопролитной битве. Инициативу подхватил Гальба, который, захватив Рим, подчинил его себе.

В Риме существовал корпус преторианцев – гвардейцев, охранявших порядок, Сенат и особу императора. Эти преторианцы, увидев, что Гальба наводит среди них порядки и усиливает дисциплину, убили его и выбрали своим предводителем одного из собутыльников Нерона, которого звали Отон. Это был очень приличный человек. Он пьянствовал и развратничал с Нероном, но никого не убивал, что уже было его большой заслугой. Он возглавил преторианцев, но нижнерейнские легионы пошли на них войной.

Я говорю «легионы», имея в виду солдат и офицеров, но не полководцев, потому что Вителлий, бывший товарищ Отона по пьянкам, больше всего хотел подчиниться ему и остаться просто командующим своей пограничной линией. Но ни офицеры, ни простые легионеры не дали ему такой возможности. Ему была поставлена альтернатива – или быть убитым, или возглавить войско, наступающее на своих боевых товарищей, только из другой воинской части. В первом столкновении Отон потерпел небольшое поражение, которое ничего не решало, но, видимо, ему – человеку совести – это было настолько противно, что он отказался от борьбы и покончил жизнь самоубийством. Вителлия привели в Рим и заставили объявить себя императором.

Против него выступили восточные легионы под командованием Веспасиана Флавия, который, вообще говоря, тоже не хотел восставать, потому что у него было дел на Востоке по горло: он подчинял и усмирял восставшую Иудею. Но легионеры сказали: «Ничего подобного, какой-то Вителлий, какие-то нижнерейнские ребята там, в Риме, командуют, пошли Рим спасать».

Война приняла жуткий оборот. Восточные легионы, закаленные в постоянных боях, не из восточных людей состояли, а из тех же римлян. Он прошли через Балканский полуостров, взяли Кремону, которая не хотела сопротивляться. Однако они ее взяли штурмом и убили всех жителей этого римского города на том основании, что это были римские граждане и как таковые они не могли быть подвергнуты продаже в рабство, поэтому их не брали в плен. После взятия Кремоны они вступили в Рим.

Вителлий потребовал, чтобы его отпустили с престола, ибо он хочет уйти в частную жизнь. Он совершенно не хотел сидеть на престоле. Его воины запретили ему это и заставили его возглавлять сопротивление: сидеть во дворце и ждать, пока они будут убивать друг друга. Сражались же они не с врагами отечества, а со своими боевыми товарищами, пришедшими из Сирии. Последние победили, перебили всех своих ребят с Рейна, убили самого Вителлия. Его казнили, хотя он кричал, что он ни в чем не виноват. Действительно, он не был виноват. Установилась династия Флавиев.

Схема этногенеза древнеримского суперэтноса

Датировка событий почерпнута О. Г. Новиковой из книг и лекций Л. Н. Гумилева. Указанные даты являются переломными в этнической истории древнеримского суперэтноса.

Я остановился на этом эпизоде так подробно для того, чтобы показать, с чего это началось. Аналогичный случай был после третьего Флавия, Домициана, который был страшный тиран. Его убили по наущению неверной жены[127]. Нерва и Траян в 96 г. установили свою династию Антонинов. Она просуществовала Решительный перелом в судьбе римского этноса произошел в 193 г. Именно отсюда начинается фаза обскурации Рима. Последний представитель династии Антонинов, сын философа Марка Аврелия, Коммод (прозвище, соответствующее его психике), оказался вырожденцем, извергом, убийцей, самодуром. Убивал он людей главным образом из трусости, потому что боялся, что его убьют. Кончилось это дело тем, что он обронил табличку с именами приговоренных к смерти в кровати своей любовницы. Та подобрала эту табличку, прочла и увидела, что там стоит и ее имя. Тогда она передала эту табличку назначенным на смерть приближенным. Те пригласили гладиатора по имени Нарцисс, который убил Коммода.

Нужен был новый император. Сенат предложил кандидатуру почтенного старика Пертинакса, который сразу навел кое-какой порядок, но преторианцы пошли к нему домой и убили его. После этого они стали торговать престолом с аукциона: кто больше даст. Нашелся покупатель: некий богач, мздоимец Дидий Юлиан, который в Галлии накрал массу денег. Преторианцы получили деньги в виде «подарков», и Юлиан стал императором.

Тут против римских легионов выступили провинциальные: в Сирии поднялся Песценний Нигер, в Британии – Клодий Альбин, в Паннонии – Септимий Север, про которого очень остроумно сказал какой-то римский сенатор: «Ему нельзя было родиться или нельзя было умирать». Это был жесточайший человек, родом из всаднической фамилии. Командовал он уже не римлянами, а вновь набранными в провинциях фракийцами и иллирийцами (иллирийцы – это те, кого сейчас называют албанцами). Это были отчаянные ребята (так же как и фракийцы), потому что на Востоке уже произошел тот самый пассионарный толчок, который вызвал Великое переселение народов.

Север, находясь близко от Рима, вступил в Вечный город без боя. Дидий Юлиан, покинутый и преданный преторианцами, был убит в своем дворце после 63 дней царствования. Столько понадобилось преторианцам, чтобы пропить полученные деньги.

Однако преторианцы, вышедшие навстречу узурпатору с лавровыми ветвями, просчитались. Септимий Север уничтожил корпус преторианцев, состоявший из римлян: преторианцев оцепили, иллирийские легионеры направили на них копья, разоружили, выслали из Рима и разослали по провинциальным частям – два человека на когорту. Весь корпус претория (основа римского могущества в социальном смысле) был заменен. Как социальный институт он остался, но людей туда назначали уже не из римлян, а из иллирийцев, фракийцев, мавров, галлов, германцев, приходивших на службу сарматов, арабов – из кого попало.

Таким образом, покоренные некогда Иллирия и Фракия одерживали верх над Римом. После окончательной победы над Нигером и Альбином Септимий Север облегчил положение солдат и увеличил армию, как и корпус преторианцев, за счет уроженцев восточных провинций: все тех же иллирийцев, фракийцев, галатов, мавров, языгов, арабов и т. п. В результате, к началу III в. почти вся римская армия оказалась укомплектованной иноземцами. Это значит, что римский этнос, переставший поставлять добровольных защитников родины, потерял пассионарность. Структура, язык и культура империи по инерции еще держались, в то время когда подлинные римляне насчитывались отдельными семьями, даже в Италии, которую заселили выходцы из Сирии и потомки военнопленных рабов – колоны.