Saracen также достигла соглашения с администрацией шейха Шарифа в Могадишо о создании подразделения личной охраны как для самого президента, так и для других высокопоставленных чиновников. Деятельность Saracen в Могадишо стала заметна с октября 2010 г. 5 октября в город прибыли Люйтин, Шанклин и еще несколько сотрудников Saracen[2469]. В течение трех следующих недель они получили из ОАЭ четыре бронеавтомобиля с турелями под пулеметы. Создавалось впечатление, что президент Шариф и его премьер-министр заключили секретные соглашения не только с Saracen, но и, по крайней мере, с пятью другими частными охранными компаниями, обосновавшимися в окрестностях международного аэропорта Могадишо[2470]. Эта подозрительная возня вызвала настороженность и вопросы со стороны сил AM ISOM и сомалийских политиков. Командующий контингентом AMI SOM генерал-майор Натан Мугиша выразил свою озабоченность деятельностью «неизвестных вооруженных групп в зоне ответственности миссии», имея в виду именно Saracen[2471]. Тем временем сомалийские законодатели в конце 2010 г. заявили, что требуют прервать выполнение договоров с частными структурами, занимающимися обеспечением безопасности, утверждая, что им неизвестны истинные цели найма этих сил[2472].

Не успела новая частная война Принса и Saracen как следует развернуться, как разразился скандал. Группа ООН по мониторингу ситуации в Сомали заявила, что действия Saracen вопиющим образом нарушают эмбарго на поставки оружия в страну. В своем докладе группа делала вывод: «Хотя компанией Southern Асе уже делались непродолжительные и безуспешные попытки наладить торговлю оружием и незаконный оборот наркотиков, самые вопиющие нарушения оружейного эмбарго в Сомали в период действия мандата настоящей наблюдательной группы были допущены компанией Saracen International в союзе с непрозрачной сетью аффилированных лиц»[2473]. Группа по мониторингу предполагала, что продолжение операций, проводившихся Saracen, может способствовать росту популярности местных исламистских ополчений и, возможно, «аш-Шабаб». «Присутствие Saracen вызвало рост напряженности в северо-восточных районах Сомали», — заключал доклад[2474]. Через год, отвечая на следующий аналогичный доклад ООН, юрисконсульт Saracen обвинил группу по мониторингу в публикации «подборки ни на чем не основанных и зачастую ложных инсинуаций».

В начале 2011 г., когда стала явной связь Принса с Saracen, его представитель Марк Коралло заявил, что «помочь Сомали преодолеть бич пиратства» его побудили исключительно гуманистические соображения[2475]. Коралло также отметил, что у Принса не было финансовой заинтересованности в деятельности Saracen.

«Мы не хотим иметь никаких дел с Blackwater, — заявил министр информации Сомали Абдулкарим Джама в беседе с журналистом газеты New York Times, вспомнив об убийстве наемниками этой компании мирных иракцев на площади Нисур в Багдаде, случившемся в 2007 г. — Нам нужна помощь, а не наемники»[2476]. При этом Джама не вспомнил, что был одним из сомалийских официальных представителей, присутствовавших на обсуждении сделки с Saracen[2477].

Весной 2011 г. Пунтленд объявил о прекращении деятельности Saracen до ее одобрения ООН[2478]. Однако высокопоставленный сомалийский чиновник в бесе-де со мной заметил, что компания продолжала, не привлекая к себе внимания, действовать в Могадишо, работая с сомалийскими силами безопасности[2479]. Среди прочих частных охранных структур, базировавшихся в аэропорту Могадишо, были ЛЕСОМ Technology Corporation, OSPREA Logistics, РАЕ, Agility, RA International, International Armored Group, Hart Security, DynCorp, Bancroft и Threat Management Group[2480]. Некоторые из них занимались подготовкой сомалийских сил безопасности или поддерживали деятельность AMISOM, другие оказывали логистическую поддержку группам волонтеров и журналистам. Некоторые из этих компаний, как, например, Bancroft, были широко известны, однако роли, исполнявшиеся другими, были секретны, а их деятельность скрыта от общественного контроля. С этой точки зрения они прекрасно вписывались в ситуацию, сложившуюся в Сомали. Это было также очень удобно для Вашингтона. «Мы не хотим американского присутствия или развертывания войск», — заявил Джонни Карсон, главный специалист по Сомали в администрации Обамы[2481].

Несмотря на возросшую роль, которую играли в Сомали ЦРУ, JSOC, полевые командиры, превратившиеся в генералов, и частные охранные фирмы, одержанная в эти годы крупнейшая тактическая победа принадлежала не AMISOM, JSOC, ЦРУ или поддерживаемым американцами национальным формированиям. Победа принадлежала ополченцам, которые были частью разрозненных военных структур сомалийского правительства. И она была одержана совершенно случайно.

Сомали, 2011 г.

Мир Фазула Абдуллы Мохаммеда сузился до крайности. Почти все его восточноафриканские друзья по «Аль-Каиде» были уничтожены JSOC, а он сам проводил время в бегах. Американское правительство назначило за его голову вознаграждение в пять миллионов долларов[2482]. Некоторые разведдонесения указывали, что он мог сделать себе пластическую операцию. Периодически сообщалось о его появлении в различных местах на Африканском Роге под псевдонимами и с фальшивыми паспортами. После уничтожения многих старых руководителей «Аль-Каиды» Фазул ощущал себя все в большей изоляции. Ему приходилось лавировать между сомалийскими кланами. Потом настало 2 мая, когда был убит бен Ладен. «Мы будем и дальше продолжать дело джихада и победим наших врагов, — заявил представитель «аш-Шабаб» шейх Раге после смерти бен Ладена. — Мы никогда не свернем с пути шейха Усамы и будем сражаться, пока не изведаем вкуса смерти, как наш брат Усама, или одержим победу и будем править всем миром»[2483].