кончается браком, но не на племяннице Владимира. Добрыня на обратном пути в Киев видит богатырский след и решает ехать по этому следу. Он передает Забаву случайно встретившемуся с ним Алеше. Эта случайная встреча с Алешей – довольно механический и внешний способ соединения двух сюжетов. Добрыня едет по следу, встречает женщину, поленицу, богатырку, вступает с ней в бой и женится на ней[140]. Это другой сюжет, но сюжет, не случайно часто контаминированный с песней о змееборстве. Такой конец как бы подчеркивает, что Добрыня не женится на племяннице Владимира, а женится на богатырке, ровне себе.

Все это вскрывает некоторый глухой антагонизм между Владимиром и Добрыней. В данной былине этот антагонизм не проявляется ярко: истинный смысл и причина его могут быть вскрыты только путем сопоставления данной былины с другими, где этот антагонизм между Владимиром и киевскими героями принимает характер открытого конфликта. В данной песне он иногда сказывается в том, что Владимир ничем не награждает Добрыню:

А й за тую-то за выслугу великую

Князь его ничем не жаловал.

(Гильф. 59)

Добрыня возвращается в свой дом, насыпает коню пшеницы, а сам ложится спать в горнице.

Эта тым поездка та решилася.

Правда, в большинстве случаев о награде или об отсутствии таковой вообще не упоминается, а в некоторых случаях Владимир награждает Добрыню (напр., К. Д. 48: в честь Добрыни устраивается пир), но эти редкие и единичные случаи не характеризуют истинных отношений между Владимиром и Добрыней; Добрыня отказывается и от награды, и от руки Забавы потому, что он не боярин и не князь. Подвиг он совершает не ради Владимира, а ради спасения Киева.

2. Алеша и Тугарин

Былина о бое Алеши с Тугариным тесно примыкает к былине о змееборстве Добрыни. Родство это настолько близкое, что одна не может быть понята без другой.

Как мы видели, бой Добрыни со змеем происходит дважды. Мы отметили тенденцию к разделению этой песни на две с одним боем в каждой из них. Один бой происходит вне Киева и киевской орбиты – Добрыня выезжает из Рязани и наталкивается на змея, – второй бой происходит уже по повелению Владимира. Нечто подобное мы имеем и здесь: Алеша тоже борется со змеем два раза, и тоже в первый раз по дороге в Киев, после выезда из дому, во второй же раз уже в самом Киеве, выручая из беды Владимира. Но эти два боя, как правило, не совмещаются в одну песню. Соответственно, и нет пощады врагу: он убивается с первой встречи, вторая встреча с ним делается невозможной. Два разных боя представляют собой две разные версии этой песни; в кратчайшем изложении они имеют следующий вид:

Первая версия. Алеша Попович с парубком Екимом выезжает из Ростова. У распутья трех дорог они избирают дорогу на Киев. По дороге они наезжают на змея Тугарина. Алеша поражает его в бою, а голову его привозит в Киев.

Вторая версия. Так же как и в первой версии, Алеша с парубком выезжает из Ростова и у камня избирает дорогу на Киев. Он прибывает в Киев без всяких дорожных встреч и приключений. На пиру у Владимира он видит Тугарина, который там обжирается и держит себя вольно с княгиней. Алеша вызывает его на бой и убивает.

Применяя выводы из изучения былины о Добрыне и змее к былине об Алеше и Тугарине, мы должны поставить вопрос О ТОМ, не представляет ли собой первая версия древнейшую, докиевскую форму сюжета, а вторая – позднейшую, киевскую. Анализ былины должен будет либо подтвердить, либо опровергнуть такое предположение.

Уже беглый взгляд на материал показывает, что эти две версии взаимоисключаются. Тем не менее соединение их встречается, но оно лишено смысла. Так, у Кирши Данилова Алеша по дороге в Киев убивает Тугарина, а дальше оказывается, что Тугарин как ни в чем не бывало сидит в Киеве, и Алеша бьется с ним вторично. Певец, увлеченный своим пением (а детали в этой записи художественно очень ярки), забывает, что Тугарин уже убит. Здесь в одном тексте встретились две версии. С этим текстом иногда дословно совпадает запись, сделанная Марковым от Аграфены Матвеевны Крюковой (Марк. 47). Как показала А. М. Астахова, Крюкова знала тексты Кирши Данилова по перепечаткам в антологии А. В. Аксенова «Народная поэзия»[141]. Параллельное сличение текста А. М. Крюковой с текстом Кирши Данилова не оставляет никаких сомнений в том, к какому источнику восходит этот текст, хотя Крюкова внесла ряд изменений и отбросила всю вторую половину, как не вяжущуюся с первой.

К книжному же источнику восходят три записи былины о Тугарине в сборнике Астаховой, где также имеется соединение первой и второй версий. Несуразность избегнута тем, что здесь Алеша встречает в первый раз (по дороге в Киев) не Тугарина, а какого-нибудь другого врага (Неодолище); враг иногда изображается великаном и напоминает Святогора или сближается с Соловьем-разбойником. Эти записи говорят уже о вырождении сюжета: два из них переданы сказочной прозой, один – испорченным стихом. Версия о встрече Алеши с Тугариным – древняя, редкая и вырождающаяся[142].

Вторая версия представлена свыше 20 записями различного достоинства и характера. Эта версия известна во всех районах, где имеется эпос, кроме Беломорья, где известна только первая версия. Количество записей, падающих на каждый район, невелико. Интересно отметить, что относительно наибольшее количество записей падает на Сибирь (5 текстов). Кроме того, имеются сказки и отрывок старинной рукописной повести[143]. Эти данные показывают, что былина идет на вымирание. Как мы увидим ниже, первая версия была вытеснена второй, киевской, а сама она была вытеснена былиной на аналогичный сюжет, а именно былиной об Илье Муромце и Идолище, которая никаких признаков увядания не обнаруживает. В Сибири былинное творчество было менее интенсивным, и потому там данная былина сохранилась лучше, тогда как былины об Илье и Идолище там нет.

Герой этой былины – Алеша Попович. Первую научную и в основном правильную попытку понять и определить этот образ сделал Белинский. Текст Кирши Данилова, единственный, бывший в руках Белинского, принадлежит по своей композиции к самым неудачным из всех записей этой былины. Как уже указывалось, здесь Тугарин убивается дважды. Этим объясняется, что Белинский не мог признать в этой песне (вернее – в данном варианте ее) мысли, хотя он признает в ней «поэзию», «смысл» и «значение». Алеша Попович, по определению