этот вокалист и танцоры! А какое соло! Какая чудесная скрипка! А больше всего, мне понравилась ты!

Я почувствовала, как покраснела от застенчивости. Но потом быстро попыталась скрыть красноту и уверенно произнесла:

– Оу, спасибо конечно.

– Мне очень нравятся барабанщики! Потому что эти музыканты самые важные в жанре рок, а особенно металл!

А ведь когда-то мне говорил это Бонни, чтобы дать пинка уверенности и смелости. Я улыбалась от счастья, потому что мне это говорил, совсем незнакомый мне аниматроник, так ещё с таким восторгом.

– Я хочу с тобой познакомиться! – продолжил Монти, протягивая свою лапу, – Я Монти!

– Вики, – ответила я, пожимая его сильную руку. Он сильно сжал мою ладонь, от которой мои вены тут же пронесли кровь. Я дёрнула кистью, слегка постанывая от боли, – воу, а ты сильный парнишка. Качаешься?

– Ну да, я сделал тебе больно? Извини пожалуйста, я не хотел!

– Всё хорошо, Монти. До свадьбы доживёт.

Монти оказался очень сентиментальным, что мне напомнило того друга из детства, что был моим первым. Он тоже был чувствителен ко всему: ударился кто-то – переживает, кто-то ссориться – начинает немедленно разнимать, кто-то грустит – не оставит в печали. Монти очень его напоминал.

– Это хорошо, не люблю делать больно, – проговорил Монти, – а расскажи, как вы повстречали друг друга?

– Да не вопрос, – ответила я, с полным позитивом, – пошли, присядем и я тебе всё расскажу. Только потом мне надо идти с Фредом на прогулку, ты не против, если я с тобой побуду буквально, – я поглядела на настенные часы, что показывали ровно восемь, высчитывая минуты, – час?

– Да что ты, нет, – махнул тут рукой, прохихикав, – дело же твоё, я не имею право задерживать тебя, – он тут же сложил пальцы с друг другом, метав взглядом, словно мультяшный персонаж, а потом резко нагнулся ко мне, – а Фред, это кто?

Я подыграла Монти и так же мультяшно метнулась к его уху, закрывая себя ладошкой:

– Это тот самый вокалист.

– О-оу! Ясно.

Мы тут же посмеялись и мы направились за стол, где я ему собиралась рассказать про нашу встречу, зависимость к жанру и про первые выступления.

Прошло сорок минут, как я болтала с Монти. За это время я рассказала поди всё, что только можно. Да и про него я немало узнала: например, что у него тоже есть своя рок – группа, то что он тоже гитарист и что тоже немало выступает. Это же обалдеть! Две группы одного жанра сейчас разговаривают! Только он сказал, что в их группе нет барабанщика, что делает их особенными. Ну и рассказал, что он тоже был одинок в мире людей и каким-то чудом подружился с девочкой, к которой успел привязаться. Но он дружил с ней недолго, потому что она куда-то исчезла. А его смерть случилась в автобусной аварии, когда он мальчиком ехал в летний лагерь, до которого так и не доехал.

Сколько печальных смертей я узнала за этот месяц лета и сколько новых лиц, которые тоже обожают рок. Но Монти рассказывал это без боли, видимо он уже привык к этому. Мы уже болтали о группах, которые нам нравятся:

– Вот я влюблён в группу Korn, – рассказывал мне Монти, – у них такие песни, что душу разрывает, а тебе?

– А мне Dethklok, – произнесла я.

– Здорово, моей подруге тоже они нравятся, – потом он мельком посмотрел на часы и тут же обратился ко мне, – тебе уже скоро идти.

– О, да, – проснулась я, совсем забыв про время, – жаль, мне так понравилось вести с тобой диалог.

– И мне, – ответил тот, слегка стесняясь, – а давай обменяемся номерами и будем держать связь?

– О, не плохо! Давай.

Мы тут же стали обмениваться номерами. Не задумываясь, я записала его "Друг Монти", и сохранила в Контактах.

– Теперь жалеть нечего, – сказал аллигатор, улыбаясь. Он стал оглядывать меня, явно чтобы запомнить и обратил внимание на кулон, что всегда висел на мне. Это чёрный крест, который я носила в память о моем друге.

Он тут же удивлённо поглядел на меня, словно сидел с ужасным маньяком. Я заметила его странный взгляд и мне тут же стало не по себе. Такое чувство, что он вот-вот в обморок упадёт, поэтому поспешно спросила у него:

– Всё в порядке?

Он продолжал глядеть на меня. Мне стало честно страшно, я даже предложила воды, явно подумав, что ему плохо. Но нет, он вышел из транса и тут же аккуратно указал пальцем на мой кулон, заикаясь:

– Эт…это…это откуда у тебя?

Его рука лёгкой дрожью дёргалась в воздухе, указывая на мой кулон. Я тут же проглядела на него, а потом вновь на Монти и ответила:

– А, это кулончик от моего друга. Он когда-то был у меня, пока я не покинула мир людей. Он подарил мне его, когда подружились с ним. Мне так тяжело вспоминать об этом.

Монти тут же обомлел от новости, увеличив глаза ещё шире. Потом он дёрнул головой и спросил уже уверенней:

– А как звали твоего друга?

Не знаю, что так заинтересовало аллигатора, но мне пришлось ответить, потому что Монти явно что-то подозревал во мне. А вот что?

– Генри, – ответила я, поглядев на него.

Он тут же улетел в космос. Монти неподвижно глядел на меня, дёргая зрачками, что максимально сузились в его глазах. Да и не только зрачки, но и красная радужка. Я аккуратно тронула его за руку и тот тут же аккуратно вышел из своего мира, поглядев на мою руку, а затем и на меня.

– Всё хорошо? – переспросила я, уже точно волнуясь за приятеля.

Он тут же помотал головой, крепко схватив голову.

– Не могу поверить, – проговорил он вполголоса, дёргая головой, – не может быть…

– Что такое? – спросила я, слегка войдя в ступор.

– Этот кулончик, он… ах! Не могу поверить, что я встречу тебя вновь, Кейт.

Я тут же впала в пустоту, услышав свое имя ребёнка. Того ребёнка, что жил почти один, до определённой даты своей смерти. Передо мной сидел Генри? Ох боже! Я вспомнила, как Генри говорил мне, напоследок, что уедет в лагерь. Он так этому радовался и хотел даже забрать меня с собой.

На душе у меня лёг камень. Я вдруг почувствовала, как потекли слёзы по щекам. Мне так хотелось обнять его, что я именно и сделала. Я соскочила со стула, опрокинув его на пол, крепко прижавшись к его груди. По сравнению с моим ростом, он казался больше и мощней. Тот тоже крепко