– Фамилии назвать можете?

– Всех я не знаю. Лескин, например… – Лада вдруг осеклась.

– Что такое? Почему вы замолчали?

– Он, то есть Лескин, вчера пришел к Илье, когда я как раз уходила.

– Лескин способен убить?

– Не думаю. Он жены своей боится как огня. Если бы у него хватило храбрости, скорее убил бы ее, чтобы освободиться. И потом, он какой-то… маленький, паршивенький, трусливенький… такой никчемный… Ножом в живот? Нет, Лескин на такое не способен.

– А коллег мужа вы хорошо знаете?

– Илья приводил их редко.

– Вы были в курсе его дел? Может, он где-то шабашил? Где он вообще бывал после работы? Может, муж обмолвился, мол, у него есть дельце выгодное?

– Я давно не интересуюсь его делами. Понимаю, Архип Лукич, у вас обо мне нелестное мнение, но с пьющим человеком жить невыносимо трудно. Я бы давно ушла, если б было куда. У нас ведь дочь…

Ему стало жаль ее – такую беспомощную, такую растерянную.

– Не оправдывайтесь. К сожалению, у большинства наших женщин те же проблемы. Кстати, и большинство преступлений совершается по пьяному делу. Так что, перестаньте винить себя. Тем более что ни вы, ни я не знаем, что здесь произошло. Лада, а в ночь ограбления музея вы и муж были дома?

– Я ездила в деревню к маме проведать дочь.

– Ну, больше не буду вас мучить. Не оставайтесь сегодня одна. – Это было все, что он мог ей посоветовать.

Когда квартира опустела, Лада собрала кое-какие вещи, вышла во двор и села на ту же скамью в беседке. Разумеется, у нее есть подруги, коллеги, которые примут ее на одну-две ночи. Но ведь им надо будет все рассказывать, а на это нужны силы…

Как только жена ушла в ванную комнату, Дмитрий позвонил Ладе:

– Это я. Ты как?

– Терпимо, – ответила она уныло. – Встретил жену?

– Встретил. Не ночуй дома. А что это за шум?

– Ребята поют под гитару во дворе.

– Ты сидишь во дворе? А где будешь спать?

– Не спрашивай ни о чем, пожалуйста.

– Я сейчас приеду. – Метнувшись к ванной комнате, он приоткрыл дверь. – Эллочка, я должен на некоторое время уехать к приятелю, у него проблемы.

– Поезжай, я все равно выжатая, как лимон.

Во дворе дома Лады группа ребят «на радость» жильцам кричала под гитару, разнообразя аккомпанемент хлопками, свистами и воплями кошки, попавшей в зубы собаке. Дима без труда нашел Ладу и сразу осведомился, не скрывая удивления:

– Тебе не к кому пойти?

– Почему… – пожала она плечами. – Есть. Не хочу. Не могу. Начнутся вопросы, ахи-вздохи… Я не готова к этому.

– Паспорт у тебя с тобой? (Она отрицательно покачала головой.) Тогда давай зайдем в квартиру и возьмем паспорт.

Он отвез ее в гостиницу. К счастью, время уже не советское, когда жителей города не пускали в местные гостиницы, но и для приезжих обычно не было мест. Дима заплатил за три дня, надеясь, что трех дней Ладе окажется достаточно, чтобы прийти в себя, а там видно будет, как поступить. Пока она устраивалась в номере, он сгонял в магазин. Выставив на стол продукты и бутылку водки, налил полстакана и протянул Ладе:

– Пей. Это первое средство от стрессов.

Лада послушно выполнила указание, не ломаясь. Затем обхватила голову руками, поставив локти на стол.

– Не спи, а закусывай, – посоветовал Орлов.

– Не лезет. Дима, ты не знаешь… Илью убили.

– Что?! – изменился он в лице. – Этого только не хватало. И кого подозревают?

– Мне об этом ничего не известно.

– М-да… дела… Черт!

– Ты-то чего так разволновался?

– Не знаю, может, и зря… Не хотел тебе говорить, но… я под следствием.

– Под каким следствием? – Видимо, водка все же подействовала, и Лада плохо соображала, хотя с виду была трезвая.

– Меня застукали на неуплате налогов, из-за них я могу влететь… даже в тюрьму.

– А какое это имеет отношение к убийству моего мужа?

– У ментов мозги работают в одном направлении: раз под следствием, значит, и человека завалить мог. Например, из-за его жены.

– Господи, ужас какой ты говоришь. Что же делать?

– Ничего. Лада, я не могу у тебя остаться.

– Я не требую. Спасибо тебе за все.

Помолчали. Дима налил еще, выпили.

– А если я останусь? – сказал он.

– Это было бы хорошо.

Зная понаслышке, что особое пристрастие иностранцы питают к пунктуальности, Архип Лукич заранее позвонил Монтеверио, что не может приехать к нему по независящим от него причинам, и перенес встречу на следующий день на то же время. Сегодня не было настроения слушать сказки двухсотлетней давности, сегодня было время гимнастики для ума. «Есть ли взаимосвязь между похищением картины из музея и убийством мужа Лады?» – это был главный вопрос, над которым ломал голову Архип Лукич в кабинете вместе со своими ребятами.

– По-моему, связь налицо, – робко высказался Вадик, недоумевая, в чем сомневается Щукин.

– Тебе не кажется, что сообщника устранять глупо? – спросил Гена. – Мы не догадывались о причастности Ильи к похищению картины, а тут убийца сразу указал на него. Грубо.

– Погоди! – подскочил Вадик. Эмоции в нем берут верх всегда, когда дело проясняется, а некоторые ищут скрытый и противоположный смысл в ясности. – Что тут мудрить? Убийство Ильи – ответ на многие вопросы.

– Какие именно? – недоверчиво сощурился Гена.

– Лада работает где? А ее муж наверняка приходил к ней на работу и знал музей, как свои пять пальцев. Знал, где располагается сигнализация, где безопасно пересидеть, он знаком со сторожами. Однажды Илья отвлек сторожа, снял слепок с ключей, сделал дубликаты. И убийцу пустил ночью к себе, потому что доверял ему.

– Раз ты такой умный, а мы дураки, объясни: зачем убрали Илью? – не удовлетворился ответом Гена.

– Ты не знаешь, что делает с людьми жадность? Каждому хочется стать графом Монте-Кристо, а не делиться добычей. Убийца при помощи Ильи выкрал картину, а когда тот стал требовать свою долю, он его убрал.

Нарочито театральный хохот Гены был демонстрацией его несогласия с доводами коллеги, а тон стал категоричным:

– В скрытые сокровища я не верю. Что бы ни рассказывал Монтеверио, нам его семейная хроника поможет лишь выдвинуть еще одну версию, что будет только мешать следствию. А реально кража выглядит так: некто надумал удовлетворить свой каприз. Ну, захотелось ему иметь именно эту картину вместе с рамой, он и заказал ее. Капризы у «новых русских» соответствуют бабкам. Одному, я знаю, стукнуло в голову заиметь дома пантеру. И он приобрел ее! Причем за такие бабки, какие ни в одном кладе не найдешь. Так и этот любитель живописи – хочу, и все. А нанял матерого вора.