Я завел ее в подъезд, вместе с ней поднялся на второй этаж, дождался, пока капитан Саня войдет в квартиру, и еще некоторое время послушал под ее дверью. В квартире ничего не происходило, только мяукал кот Шлягер. Он явно не успел нагуляться…

Подполковник Скоморохов ждал меня в прихожей, держа в руках оба мотоциклетных шлема. Впечатление такое, что он куда-то намеревался поехать. А я как раз думал попросить его отвезти меня к дому Пашунина.

Честно говоря, я не понял, слушал Виктор Федорович мой разговор или нет. Отставной комбат, как я видел, во время моих бесед с капитаном Радимовой был погружен в свои думы. Может быть, что-то интересное надумал? Если понял, то должен был догадаться, что нам предстоит поездка.

— Едем… — категорично предложил Скоморохов, протягивая мне шлем.

— Едем, — согласился я. Но проясняющий ситуацию вопрос все же задал. — Куда?

— Туда же, где были… Хочу с бомжами познакомиться. Надеюсь, они уже вернулись.

— Бомжами с утра будет заниматься капитан Радимова. А нам сейчас следует в другое место съездить.

— Куда?

Я объяснил свои планы. И, к своему удивлению, выслушал то же самое возражение, какое высказала капитан Саня: опытный человек, тем более связанный с преступным миром, сам на такое дело не пойдет, а пошлет кого-то из своих знакомых из этого мира.

— Тем не менее, мне кажется, шанс упускать нельзя.

— Поехали, — согласился подполковник. — Отмычки есть?

— Нет…

Скоморохов ушел в другую комнату и вернулся со связкой. Протянул мне. Не стал даже спрашивать, умею ли я с этим инструментом обращаться. Знал наверняка, что умею, наверное, не хуже, чем он сам, так как каждый офицер спецназа ГРУ этому обучен. Я убрал отмычки в рюкзак, лямки которого набросил на плечи.

— Перчатки? — спросил отставной подполковник.

— С собой…

Перчатки, обыкновенные, рабочие, лежали у меня в рюкзаке. Они оставляли собственные отпечатки пальцев, но не мои. И это меня устраивало.

— Нужно еще по дороге остановиться и спрятать под какой-нибудь камень sim-карту. Иначе меня могут по биллингу найти, — вовремя вспомнил я. — Какой-нибудь такой камень, чтобы «симка» не промокла и не испортилась. Когда можно будет, заберу…

Вернуть sim-карту после прояснения ситуации я желал не потому, что был чрезвычайно бережливым человеком и жалел денег на покупку новой. Просто мой номер был известен многим, с кем я время от времени общаюсь. И менять его не хотелось.

— Это я уже продумал, — согласился Скоморохов. — И, извини уж, похозяйничал в твое отсутствие — занес к соседу. Он человек понимающий. Бывший военный летчик. У нас весь подъезд ментовско-военный. Большинство — пенсионеры. Народ понимающий и принимающий многое без объяснений. Если надо, значит — надо. Это на случай, если начали биллинг проводить раньше, чем ты думаешь. Оставил у себя без вопросов. Просто в книгу заложил. Это надежнее камня.

Претензий к нему серьезных, в случае чего, быть не может. Ну, нашел человек «симку» на улице. Прямо у подъезда, на тротуаре валялась. Подобрал… Подумал, когда-нибудь сгодится. Подозрения, конечно, могут возникнуть, но доказательств никаких. Вариант — ты хотел от «симки» избавиться, проходил мимо и выбросил ее на тротуар. Так что можешь пока мою «симку» в свою трубку вставить. Хотя моя обычная, а у тебя стояла «микро». Не подойдет. Сейчас по пути заедем на вокзал. Там круглосуточный салон связи. Я куплю на свое имя. Вставишь себе. Нужные номера на трубке у тебя сохраняются?

— Я все нужные номера помню, — я вернул отставному подполковнику его трубку. — Вам завтра может позвонить капитан Радимова и сообщить свой новый номер. Она тоже sim-карту сменит. Для верности. Чтобы мы могли связь поддерживать.

— Договорились. Я запомню. Я эти номера хорошо запоминаю…

— Как, впрочем, и все остальное, — произнес я то, что подполковник не договорил. Это была не лесть, а констатация профессионализма военного разведчика.

— Да, — не стал он спорить. — Значит, еще не вошел в возраст склероза. Чем и горжусь.

Время уже приближалось к ночи. Троллейбусы в это время ходят редко, но нам повезло, идти пешком длинную остановку не пришлось. Проехали ее во второй раз за вечер. В частном владении, где Скоморохов оставлял свой мотоцикл, все повторилось, как в первый раз, с той только разницей, что мелкая собачка во дворе начала лаять, когда мы подошли ко двору. Но едва Виктор Федорович вошел в калитку, лай прекратился.

Ехали через город мы не быстро, без характерного треска мощного двигателя, что я понял по отсутствию реакции редких прохожих. Тем не менее когда машина ГИБДД обогнала нас, жезлом из окна дали отмашку на остановку. У отставного подполковника проверили документы. Инспекторы были мне знакомы, но я не стал поднимать темное защитное стекло на шлеме, чтобы себя не показать. Да и сами инспекторы увидели, что мотоциклом управляет человек в возрасте, а не юнец — любитель погонять с треском по ночным улицам, и удовлетворились формальной проверкой документов.

После этого мы заехали на вокзал. Я остался на парковке караулить мотоцикл. Отставной подполковник отправился в здание вокзала. Вернулся быстро. Сунул мне в руки пакет оператора сотовой связи. Где-то там внутри него следовало поискать sim-карту. Но это дело не срочное. Мы поехали дальше, больше нигде не останавливаясь.

Мы благополучно пересекли город и выехали на искомую улицу. Посмотрев на номера домов, я определил их порядок и стал высчитывать нужный адрес. Видимо, то же самое сделал и Скоморохов, потому что он повернул как раз тогда, когда я хотел тронуть его за плечо, забыв, что шлемы обладают системой связи.

У торца дома стоял старенький «Москвич-412». Номер совпадал. Значит, Пашунин был дома.

Виктор Федорович остановился рядом с машиной. Я слез с мотоцикла, снял шлем и протянул его отставному подполковнику.

— Один пойдешь? — спросил Скоморохов.

Я утвердительно кивнул. Мой визит мог стать уголовно наказуемым деянием. Скоморохов, если бы я позвал его с собой, конечно, не отказался бы, но я предпочел не впутывать его в такое дело.

— Для начала посмотри на окна. Может, светятся. Время еще не совсем позднее. Конечно, на такое дело лучше под утро отправляться, когда сон самый сладкий. Но я надеюсь еще в Плановый съездить. Менты могут бомжей просто спугнуть. Да и разговорить их они не сумеют. Сами бомжи с ментами откровенничать не будут… Мне проще…

Он, в отличие от капитана Радимовой, не просил меня соблюдать осторожность. Бывший комбат лучше капитана уголовного розыска понимал, что такое офицер спецназа ГРУ.

Я пошел…

* * *

Пашунин жил на первом этаже. Его окна могли выходить на обе стороны дома. В домах такой серии квартиры располагались, что называется, «трамвайчиком». Но какие именно квартиры, этого я не знал. Могла иметь такую планировку и нужная мне квартира Пашунина, и противоположная квартира на лестничной площадке.