На следующий день он привез их, а также другие фрукты. Но борьбе с болезнью это не слишком помогло, поскольку здешний климат подействовал на нас таким образом, что многие больные здесь умерли. На борт также являлись мавры. По приказу царя они доставляли птицу и яйца.

Когда капитан увидел, какое внимание нам оказывается во время нашей вынужденной стоянки, он послал царю подарок и устное послание с одним из наших людей, умевшим говорить по-арабски. Капитан попросил у царя слоновий бивень, чтобы он мог отвезти его своему королю, а также просил разрешения установить здесь колонну в знак дружбы. Царь ответил, что исполнит просьбы из любви к королю Португальскому, которому он желал бы услужить. Он и в самом деле приказал доставить к нам на борт слоновий бивень, а также приказал установить колонну.

Кроме того, он послал молодого мавра, который желал поехать с нами в Португалию. Царь очень рекомендовал его капитан-командору, объяснив, что посылает его, чтобы король Португальский мог убедиться в его дружественных намерениях.

Мы стояли в этом месте пять дней, радуясь и отдыхая от трудностей перехода, за время которого каждый из нас глядел в лицо смерти.

Мы отбыли утром, в пятницу [11 января], а в субботу, 12 числа, проходили мимо Момбасы. В воскресенье [13 января] бросили якорь в заливе Сан-Рафаэл, где сожгли корабль с этим именем, поскольку с тремя кораблями нам было не справиться – слишком мало нас осталось. Содержимое корабля перенесли на два оставшихся. 15 дней[149] мы стояли в этом месте, и закупили множество птицы в обмен на рубашки и браслеты в близлежащем городе под названием Тамугате[150].

В воскресенье, 27 числа, при попутном ветре, мы отплыли из этого места. Следующую ночь мы лежали в дрейфе, а утром [28 января] подошли к большому острову Жамжибер [Занзибар], населенному маврами и лежащему в десяти лигах[151] от большой земли. В конце дня, 1 февраля, мы бросили якорь у острова Сан-Жоржи, возле Мозамбика. На следующий день [2 февраля], с утра, мы поставили на этом острове колонну, под которой прошло богослужение. Пошел такой сильный дождь, что не удалось даже развести огонь, чтобы растопить олово, которым крепится крест колонны. Пришлось ее ставить без креста. Затем мы вернулись на корабли.

3 марта мы добрались до бухты Сан-Браш, где наловили множество анчоуса, тюленей и пингвинов, которых засолили впрок, на дорогу. 12 числа отбыли, но едва прошли 10–12 лиг, как поднялся такой сильный ветер, что нам пришлось вернуться.

Когда ветер утих, мы отплыли снова, и Господь послал нам столь благоприятный ветер, что 20-го числа мы смогли обогнуть мыс Доброй Надежды. Те из нас, кто дожил до этого дня, пребывали в добром здравии, хотя порой едва не замерзали насмерть под холодными ветрами, которые обрушились на нас. Однако мы приписывали наши ощущения не столько холоду, сколько привычке к жаре тех стран, в которых мы побывали.

Наш путь мы продолжали в стремлении поскорее попасть домой. 27 дней ветер был попутным, он доставил нас в окрестности острова Сантьягу. Судя по нашим картам, мы находились в сотне лиг от него, но некоторые полагали, что гораздо ближе. Но ветер утих, и мы дрейфовали. Появился слабый встречный ветер. Над берегом стояли грозы, не позволяя нам определить, где мы находимся, и мы, как могли, старались ловить ветер.

В четверг, 25 апреля, замер глубины показал 35 фатомов. На следующий день минимальная глубина составляла 20 фатомов. Тем не менее земля не показывалась, но лоцманы говорили, что рядом отмели Риу-Гранде[152].

Здесь перечислены названия некоторых царств южного побережья Каликута, товары, производимые в них, а также то, чем они богаты. Все это я подробнейшим образом узнал от человека, который говорил на нашем языке и который прибыл в те края за 30 лет до того из Александрии[153].

Каликут – место, где мы находились. Предметы торговли, упомянутые здесь, сюда привозят, в этом городе берут на борт груз корабли из Мекки. Царь по имени Самолим может поднять, включая резервы, 100 000 солдат, поскольку число его собственных подданных очень невелико.

Здесь мы перечисляем товары, привозимые сюда кораблями из Мекки, а также цены в этой части Индии[154].

Медь. Один ее фразил равен приблизительно 30 фунтам, стоит 50 фананов, или 3 кружадо.

Камень Бакуа ценится на вес серебра.

Ножи – по фанану каждый.

Розовая вода – по 50 фананов за фразил.

Квасцы – по 50 фананов за фразил.

Камлот – по 7 кружаду за штуку.

Красная ткань – по 2 кружаду за пик [около 27 дюймов, (три ладони)].

Ртуть – по 10 кружаду за фразил.

Квурунголиш [Коронголор – современный Кодангалор в Кочине] – христианская страна, и царь ее христианин. От Каликута до этой страны морем, при благоприятном ветре, 3 дня пути. Царь может поднять 40 00 солдат. Там много перца, фразил которого стоит 9 фананов, тогда как в Каликуте – 14.

Колеу [Коллам, Кулан][155] – христианское царство. От Каликута морем, при хорошем ветре, можно добраться за 10 дней. У царя под началом 10 000 человек. В этой стране много хлопчатой ткани, но мало перца.