меня от всех напастей. Пусть никто не сможет испортить жизни моей, превратить счастье мое в горести. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь».

Вообще же ритм заклинания очень важен. Далеко не все заговоры и заклинания белой магии рифмуются, но тем не менее определенный ритм присутствует во всех них. Благодаря ритму заклинатель может ввести себя в состояние транса и таким образом успешнее сконцентрировать собственную психическую энергию.

Все заклинания белой магии очень символичны. Каждое явление в них тесно связано с каким-либо символом. К ним могут относиться элементы живой или неживой природы, например камни, растения, цветы, а также планеты, солнце и луна. Символичность заговоров отражает тесную взаимосвязь между различными элементами Вселенной. Например, заклинание, призывающее удачу, содержит в себе такие символы, как «красное солнце» и «яркие звезды». В заклинании, как видим, ярко и одухотворенно противопоставляется желание человека приблизить собственную удачу, сделать свою жизнь освещенной ярким светом солнца днем и звездами – ночью:

«Уж как ярко сияет на небе красное солнышко, как ярко сияют на небе ночном яркие звезды, так и жизнь моя была бы всегда освещена счастьем и удачей. Как солнце дает свой свет травам и цветам, так бы оно обратило внимание и на меня, раба Божьего (имя). И как солнце каждый день появляется на небосклоне, так бы каждый день в моей жизни была удача».

Если разобрать любое заклинание на составные части, то станет ясно – важнейшим его элементом является слово. Именно оно представляет собой мощнейшее средство белой магии. Любой ритуал оказывается бессильным, если не прочитано соответствующее заклинание. Как уже сказано, содержание заклинания должно самым точным образом отражать цель вербального действия. Единство волшебства заключается именно в том, что слова заговора или заклинания связывают несколько факторов, т. е. окружающий мир, или микрокосм, и человека. Естественно, что подобная связь дает результаты – и заклинание начинает действовать.

Искушаемые бездной

Наиболее опасным способом привлечения к земным делам «тайных сил» является, конечно же, так называемая черная магия – низшая ступень среди всех родов магии, но ее кажущаяся простота и возможность сравнительно быстро добиваться желаемого результата и по сей день позволяет этой разновидности магического искусства привлекать своих адептов. Посредством секретных процессов и магических обрядов колдун может входить в контакт с духами различной природы и пользоваться их помощью в своих не всегда благовидных целях.

Черная магия работает исключительно с демоническими духами, которые служат колдуну на протяжении его земной жизни, но затем, после смерти мага, его душа становится прислужницей вызванного им демона. Поэтому чернокнижник, прибегший к помощи подобного стихийного духа, принимает все мыслимые меры, использует любые средства для того, чтобы продлить свое физическое бытие, ибо за могилой для него не существует ничего.

Известен текст типового контракта, который заключал нечестивый маг с демонами. Гласит он следующее: «Император Люцифер, повелитель всех мятежных духов, молю тебя, благосклонно прими просьбу, с которой я обращаюсь к твоему великому сподвижнику Люцифугу, имея желание заключить с ним договор. Молю тебя также, о князь Вельзевул, защитить меня в моем предприятии! О граф Астарот! Будь милостив ко мне и сделай так, чтобы этой же ночью великий Люцифуг явился ко мне в человеческом обличье и без всяких зловонных запахов и чтобы он дал мне по договору, коий я желаю заключить с ним, все те богатства, в которых я нуждаюсь. О великий Люцифуг, молю тебя покинуть обиталище твое, в какой бы части мира оно ни находилось, дабы прийти ко мне и поговорить со мной; ежели ты откажешь мне в моей просьбе, я заставлю тебя властью могущественных слов великого Соломонова Ключа, каковые слова использовал Соломон, чтобы принудить мятежных духов вступить с ним в союз. Явись незамедлительно, иначе я буду терзать тебя день и ночь могущественными словами Ключа!»

Существующий в христианстве ритуал приобщения к святым таинствам – месса – был использован адептами черной магии, естественно, с соответствующими изменениями, преобразившими ее до неузнаваемости, в собственных целях. Исполненный глубокого смысла обряд превращения хлеба и вина в плоть и кровь Сына Божия стал одним из колдовских актов, явив собой богохульную пародию. Колдуны и ведьмы проводят подобные обряды ради достижения своих отвратительных целей.

На Толедском соборе отмечено, что молитва «Requiem aeternam dona ei, Domini» (Даруй ему, Господи, вечный покой), принадлежащая к числу заупокойных, читалась священником по живым людям. В этом случае подлинное богослужение, праведная молитва обращались в смертный приговор. Собор заказчика молитвы и службы, а также отслужившего ее священника отлучил от церкви за святотатство. Но и в последующие времена некоторые священники изготавливали восковые фигурки своих жертв, для того чтобы проклясть их, возложив на алтарь. Некоторые же, как в вышеупомянутом случае, служили заупокойную мессу по живым людям. Они считали, что на десятый день проведения этого обряда предполагаемая жертва обязательно должна скончаться.

Одним из самых кощунственных считается ритуал, получивший название «Месса святого Секера», возникший первоначально в Гаскони. Целью его было изощренное убийство. Священник, проводивший этот обряд, шел на совершение самых тяжких нарушений Закона Божия. Для начала требовалось отыскать заброшенную церковь или руины оной. После этого священник служил в ней христианскую мессу, а служкой у него была женщина, с которой он нарушал обет безбрачия. Гостия заменялась черным треугольным хлебцем, а вино – водой из заброшенного колодца, в котором утопили некрещеного младенца. Тот человек, на кого служилась черная месса, вскоре должен был скончаться в страшных мучениях.

Во время черной мессы все происходило противоестественным образом: все, что присутствовало на церковном богослужении, заменялось собственным антиподом. В первую очередь сменялся и сам объект поклонения – им становился дьявол. Алтарь, за которым проходил кощунственный обряд, представлял собой нечто совершенно чудовищное, особенно с точки зрения верующего человека. Зачастую на нем лежала распростертая обнаженная женщина. Облачение священника очертаниями напоминало традиционное, но чаще всего было кроваво-красного цвета, «украшенное» изображением черного козла или медведя и ласки. Гостия заменялась обгорелым ломтиком репы или куском черствого черного хлеба, преосвященное вино – водой, мочой, а иногда и кровью принесенного в жертву младенца. Как видите, здесь допускались варианты, и чем противоестественнее, тем приемлемее для «служителей дьявола».

Канонические тексты искажались так, что, сохраняя внешнюю форму, они наделялись прямо противоположным смыслом. «Отче наш, сущий на небесах», превращался в «Отче наш, бывший на небесах», а в тех случаях, когда христианин просит: «Не введи нас во искушение», сатанисты умоляют об обратном. Из текстов молитв изымались восхваления Бога. Вот пример молитвы, которую нечестивцы читали над принесенным в