Судебно-медицинская диагностика отравления угарным газом относительно проста – она основывается на данных наружного и внутреннего, а также судебно-химического исследований. Стоит однажды увидеть такой труп, и потом уже ни с чем эту картину не спутаешь. Карбоксигемоглобин дает яркую, красно-розовую окраску крови, слизистых оболочек и некоторых внутренних органов. Даже на этапе наружного исследования по характерному цвету трупных пятен можно вполне обоснованно предположить отравление угарным газом, а при судебно-химическом исследовании крови получить подтверждение этого подозрения: угарный газ легко определяется.

Другая причина смерти на пожаре – ожоги. Бывают случаи, когда во время горения не образуется много дыма и организм испытывает преимущественно термическое воздействие. Кроме ожогов непосредственно кожи, в развитии смерти большую роль играет ожог дыхательных путей при вдыхании раскаленного воздуха. От ожогов как таковых умирают относительно редко; как правило, продукты горения и угарный газ делают свое дело раньше, чем человек начнет гореть заживо. Если же все-таки причина в ожогах, то при судебно-медицинском исследовании никаких признаков, характерных для отравления окисью углерода, не находят, а прижизненность пребывания человека в очаге пожара определяют по наличию копоти в дыхательных путях, а также по микроскопической реакции тканей.

Смертельные ожоги горящими жидкостями – явление нечастое. Их можно отнести как к несчастным случаям, так и к самоубийствам, редко убийствам. Обычно возгорание происходит в присутствии свидетелей, и они успевают погасить огонь – поэтому смерть наступает не сразу, а через несколько дней, от развившейся ожоговой болезни. В учебнике по судебной медицине доктора фон Гофмана за 1891 год приводится случай, когда «один молодой человек, находясь в сильном опьянении, был облит водкой, которая затем из шалости была зажжена (тогда еще водка горела! – А. Р.). Ожоги заняли более половины всего тела»[12]. Более века назад алкоголь так же убивал разум, как и сейчас…

Здесь же упоминаются несколько случаев самоубийств:

Наконец, причина смерти человека, обнаруженного на пожаре, может вообще быть не связана с пожаром. Поджог всегда являлся одним из эффективных способов скрыть преступление или придать происшествию вид несчастного случая. Недавно при тушении строительной бытовки на окраине города были обнаружены тела четверых рабочих, которые там проживали. Трупы оказались сильно обуглены, но это не помешало экспертам установить причину смерти всех четверых: пулевые ранения головы и туловища. Как бы сильно ни сгорело тело, посторонние предметы в нем сохраняются.

Еще один пример.

Как пример казуса стоит упомянуть смерть от общего перегревания организма. В наше время люди так умирают гораздо реже, чем раньше. Вспомните хоть популярную в начале минувшего века песню «Раскинулось море широко», слова кочегара:

В судебно-медицинской литературе прошлых лет говорится о гибели от перегревания рабочих сталелитейных заводов, работавших по 15–18 часов без перерыва. В той же книге фон Гофмана есть рассказ о смерти 12-летней девочки, пораженной ревматизмом, которую по совету знахаря завернули в свежую овечью кожу, накрыли одеялами, обложили горячими хлебами и оставили в этом положении. Через три часа она была найдена мертвой…

И все-таки есть в огне что-то первобытное, притягательное, влекущее. Многие дети, и я в том числе, играли со спичками, делали самодельные зажигалки и дымовушки. В результате наших игрищ никто не пострадал, хотя это скорее случайность, и сейчас я прекрасно понимаю, какие могли быть катастрофические последствия. Огонь способен согреть, но он способен и убить.

Как-то пару лет назад, будучи в отпуске, я прилетел в один европейский город. Из аэропорта в отель меня вез водитель-алжирец, с которым мы вели корявую беседу. Дело было ранней весной, и в городе ночью выпал снег. Ну как снег – так, снежная кашка слоем около полусантиметра. «Вот если ты хочешь ограбить банк, – говорит мне таксист, – лучше сделать это сегодня, потому что никакие службы не работают». В самом деле: в городе наступил коллапс – машины почти не ездили, пешеходы с большим трудом передвигались по тротуарам. «А правда, – продолжал водитель, – что в России бывает много снега?» «Конечно, – говорю. – Мало того, есть в России регионы, где зимой температура бывает минус 50 градусов». Алжирец притормозил и повернулся ко мне. В его взгляде я увидел недоверие и надежду на то, что я улыбнусь в ответ и мы вместе посмеемся над этой шуткой. Но я не шутил. Выражение лица водителя постепенно сменялось на растерянное, он искал в моих глазах хоть какой-то намек на юмор. Не найдя этого намека, он очень осторожно спросил, вернее, даже не спросил, а констатировал: «Но ведь в этих местах, где такой мороз, люди не живут?» И опять уставился на меня с надеждой. «Живут, – говорю, – и не только живут, но и работают». После этих слов у алжирца, видимо, что-то сломалось в голове, и остаток пути мы ехали молча. Наверное, он подумал, что я отчаянный врун.