Он невозмутимо продолжал. "Вы выросли в бедной, но любящей семье. Ваши родители были порядочными, праведными людьми и передали эти черты вам. В то время как другие дети фантазировали о том, чтобы стать героями спорта или астронавтами, вы мечтали только об одном: однажды стать полицейским".

Я покачал головой. "Как известно, вы..."

"Это была цель, которую вы в конце концов достигли", - сказал Абдиэль. "Какое-то время вам это удавалось, пока в тот вечер вы с напарником не приехали на вызов - по телефону обеспокоенная соседка сообщила о бытовой ссоре, переросшей в насилие. Вы прибыли в квартиру вовремя, чтобы обнаружить избитую и потерявшую сознание женщину, лежащую на полу кухни в луже крови. Когда вы с напарником лихорадочно обыскивали дом, вы услышали крики из спальни, а когда ворвались в дверь, то увидели мужчину, который насиловал их шестилетнюю дочь".

Я стиснул зубы и скорчил гримасу. "Остановитесь, что вы пытаетесь доказать, вы..."

"В тот момент вы приняли решение, которое навсегда изменит ход вашей жизни".

"Сукин сын!"

"Вы потеряли контроль над собой и напали на мужчину", - сказал он, игнорируя меня. "Ваш напарник попытался вмешаться, но к тому времени, как ему удалось оттащить вас от него, вы уже почти забили мужчину до смерти. Все то, что вы видели за несколько коротких лет работы полицейским: боль, ужас и страдания - все это стало слишком невыносимым в тот единственный слепой момент ярости. А когда все закончилось и человек умер, вы с напарником вложили в его руку нож и заявили, что он напал на вас, а избиение вы совершили в целях самообороны. Вы думали, что это единственный способ спасти карьеру, ради которой вы ждали всю свою жизнь. Вы солгали. Вы солгали в надежде достичь высшего блага".

Я смотрел на землю, мое зрение затуманилось от слез, дождя или того и другого. "Откуда ты... откуда ты это знаешь?"

"Учитывая тот факт, что вы забили этого человека до смерти, ваше начальство не поверило в историю, которую вы придумали со своим напарником", - продолжил он. "Но они все равно пытались защитить вас. Вы и ваш напарник держались за свою историю, и не было ни малейших доказательств обратного. Вас обоих отправили в отпуск до официального расследования. И в итоге именно ваш напарник продал вас, чтобы спасти свою шкуру. Департамент, желая покончить с этой неразберихой, предложил вам сделку, и на фоне слухов о чрезмерной силе и жестокости полиции вам спокойно предложили уйти в отставку. Если вы согласитесь, против вас не будет выдвинуто никаких обвинений, и, прижавшись спиной к стене, вы поняли, что у вас нет другого выбора. Вы ушли героем в глазах многих и позором в глазах других. Но в реальном мире вы столкнулись с проблемой. Вы больше не могли быть полицейским, а это все, что вы умели делать. Следующим логичным выбором была армия".

"Стоп", - повторил я, моя голова закружилась.

"У Джесси были другие планы на вас двоих, и она умоляла тебя не ехать. Но ты был слишком занят, убегая от своих демонов, чтобы остановиться и послушать, не так ли, Дэвид?"

"Я не хотел оставлять ее, - услышал я свои слова, - но я не знал, что еще делать. Я хотел, чтобы мы поженились, но она была..."

"Ты знал, что она будет ждать тебя, когда ты вернешься".

"Да", - тихо сказала я.

Он кивнул, удовлетворенный моим ответом. "Все шло просто замечательно. Армия была идеальным местом, чтобы спрятаться, не так ли? Потому что там ты был уже не позорным копом-отступником, а просто еще одним солдатом, еще одной спицей в колесе. Тебе удалось скопить немного денег, и ты планировал вернуться домой и сразить Джесси наповал. Ты искренне верил, что сможешь изменить ее, заставить забыть глупые мечты о славе и богатстве и довольствоваться тем, что она станет твоей женой и матерью твоих детей. Но в последний год вашей службы началась война в Персидском заливе. В древней пустыне, в одиночестве и так далеко от дома, вы снова оказались загнаны в угол, только на этот раз речь шла буквально о жизни и смерти. Это была не просто короткая, односторонняя стычка для всех, не так ли, Дэвид? Твои демоны все-таки настигли тебя. Ты помнишь ту ночь, Дэвид? Можешь ли ты вспомнить ее?"

"Я не... я не хочу вспоминать..."

"Раненый, вооруженный лишь винтовкой и ножом, ты пробрался во вражеский лагерь и спокойно расправился с десятью мужчинами. Сначала ты убил двоих, стоявших на страже, а затем одного за другим, с холодной, расчетливой эффективностью машины, в которую ты позволил себе превратиться, перерезал горло остальным, пока они спали".

"Пожалуйста, не надо..."

"Серебряная звезда и оболочка человека, которым ты когда-то был", - перебил он. "Вот что ты привез домой Джесси.

"Я не знал, я не..."

"Ты любишь ее?"

"Да". Когда я сгибал пальцы, к руке и кисти постепенно возвращалось чувство. "Я никогда не переставал любить ее".

"Тогда найди ее".

"Как?"

"Уитни Блю", - сказал он. "Она тоже пытается найти Джесси. Конечно, мотивы у нее другие, но если ты так умен, как притворяешься, она приведет тебя прямо к ней".

Голова все еще кружилась, сердце бешено колотилось, и какое-то время я слышал только стук дождя по зонтику. "Ты ведь знаешь, где она, не так ли?"

"Да". Абдиэль медленно выдохнул, и я понял, что, в отличие от моего дыхания, его дыхание не образовывало облаков, когда выходило из его тела. "Но я могу помочь тебе только до определенной степени. Есть правила, которым должен подчиняться даже я".

По щекам потекли слезы. "Абдиэль, я умираю?"

"Мы все умираем, Дэвид".

"Я сошел с ума?"

"Реальность концептуальна", - сказал он. "Постарайся помнить об этом".

"Я проклят? Пожалуйста, - умолял я, - скажи мне".

Через мгновение он встал и раскрыл свободную руку, чтобы показать глубокую кровавую рану в центре ладони. "Вера", - прошептал он.

Я вскочил на ноги и чуть не упал. "Это подстава, ты, урод! Проклятые фокусы, дым и зеркала... Ты хочешь, чтобы я поверил, что я сошел с ума, ты..."

"Бог создал человека с самого начала и оставил его в руках его собственного наставника. Он добавил свои заповеди. Он поставил перед тобой воду и огонь: протяни руку твою, к чему хочешь. Перед человеком жизнь и смерть, добро и зло: что он изберет, то и будет дано ему". Eccleiasticus 16". Он