Кто-то однажды сказал: "Жизнь — жестокий учитель. Она сначала наказывает, а потом дает урок". Нравится вам или нет, но именно в этом и состоит процесс правильного обучения. Многие из нас говорят: "Если бы я тогда знал то, что знаю сегодня, моя жизнь сложилась бы иначе". Именно это произошло со мной, когда я следовал своему плану. Поэтому мой план в основе своей тот же, но в то же время он совсем другой, потому что и я другой. Сегодня я бы не стал делать то, что делал 20 лет назад. В то же время, если бы 20 лет назад я не сделал того, что сделал, я бы не находился там, где нахожусь сейчас, и не знал бы того, что знаю сегодня. Например, я бы не управлял своим бизнесом сегодня так, как 20 лет назад. Вместе с тем, именно потеря моего первого большого бизнеса и то, как я сумел выкарабкаться из-под обломков, помогли мне стать лучше как бизнесмену. Так что, хоть я и достиг своей цели стать миллионером к 30 годам, именно потеря этих денег сделала меня миллионером сегодня — и все это в соответствии с планом. Просто это заняло немного больше времени, чем я хотел.

А что касается инвестирования, то я больше научился на своих плохих инвестициях, где я потерял деньги, чем на хороших. Мой богатый папа говорил, что если у меня десять инвестиций, то три из них пройдут гладко и будут "финансовыми голами". Пять, скорее всего, будут "ни рыба, ни мясо" и пройдут вхолостую, а две окажутся полным провалом. И все же эти два провала научат меня большему, чем три «гола»… На самом деле, именно эти два провала помогут мне забить голы в следующий раз, когда я выйду пробивать штрафной. И все это — часть плана.

Итак, вот вопрос на ментальную установку:

Вы хотите начать с простого плана, поддерживать его простоту, но все время совершенствоваться по мере того, как этот план будет подсказывать вам, чему вам следует учиться? Другими словами, при том, что сам план в целом изменяться не будет, позволите ли вы ему изменять вас?

Да___Нет___

В первом уроке инвестора, который касался важности выбора, приводились три базовые финансовые системы ценностей:

1. Обрести защищенность.

2. Обрести комфорт.

3. Стать богатым.

Это очень важный личный выбор, и к нему не следует относиться легкомысленно.

В 1973 году, когда я вернулся из Вьетнама, передо мной встала проблема такого выбора. Когда мы с богатым папой обсуждали мое мнение относительно устройства на работу в авиакомпанию в качестве пилота, он сказал: "Работа в авиакомпании может оказаться не такой уж надежной. По моим предположениям, через несколько лет у них будут тяжелые времена. Но если стараться оставаться на хорошем счету, можно обрести защищенность… Если это именно то, что тебе нужно".

Затем он спросил меня, хочу ли я вернуться на работу в нефтяную компанию "Standard Oil" в Калифорнии (я работал там всего пять месяцев перед тем, как пошел в летную школу морской пехоты):

— Ты ведь, кажется, получил письмо, где они пишут, что "Standard Oil" примет тебя на работу после окончания военной службы?

— Они пишут, что будут рады, если я снова подам заявление, — ответил я. — Но они ничего мне не обещали.

— Но это ведь неплохое место работы? Зарплата, кажется, была приличная? — спросил богатый папа.

— Очень хорошая, — сказал я. — Мне нравилось работать в этой компании, но возвращаться туда я не хочу. Я хочу двигаться дальше.

— А чего ты хочешь больше всего? — спросил богатый папа, указывая на три вышеуказанных пункта. — Защищенности, комфорта или быть богатым?

Из глубины моей души вырвалось громкое:

— Быть богатым!

Так было все эти годы, хотя это стремление и эта базовая ценность были оттеснены на второй план в моей семье — семье, где работа и финансовая защищенность были наивысшим приоритетом, а богатые люди считались злыми, необразованными и алчными. Я вырос в семье, где о деньгах не принято было говорить за столом, потому что это грязный предмет, не достойный интеллектуальной беседы. Но теперь, когда мне было 25 лет, я мог вслух заявить о своей личной правде. Я знал, что базовые ценности «защищенность» и «комфорт» не значились первыми в моем списке приоритетов. Для меня ценностью номер один было "стать богатым".

Тогда богатый папа попросил меня переписать список базовых финансовых приоритетов в выбранной мною последовательности. Эта последовательность оказалась следующей:

1. Стать богатым.

2. Обрести комфорт.

3. Обрести защищенность.

Богатый папа посмотрел на мой список и сказал:

— Хорошо. Шаг номер один — написать план для финансовой защищенности.

— Что? — удивился я. — Я ведь только что сказал, что хочу быть богатым. Зачем мне заботиться о плане для защищенности?

Богатый папа рассмеялся.

— Так я и думал, — сказал он. — Мир полон ребят вроде тебя, которые хотят только одного — стать богатыми. Проблема в том, что у большинства ничего не выходит, потому что вы не понимаете того, что означают слова "финансовая защищенность" или «комфорт». Хотя небольшое количество людей вроде тебя и достигают чего-то, на самом деле дорога к богатству вымощена разбитыми жизнями… Разбитыми жизнями беспечных людей… Людей вроде тебя.

Я чуть не закричал. Всю свою жизнь я жил со своим бедным папой — человеком, который ставил защищенность превыше всего. И теперь, когда я наконец стал достаточно взрослым, чтобы жить вне системы ценностей моего бедного папы, мой богатый папа говорит в точности то же самое! Но ведь я готовился к обогащению, а не к защищенности.

Три недели я не мог разговаривать с богатым папой. Я был очень расстроен. Он взял и ткнул меня носом туда, откуда я изо всех сил старался убежать. В конце концов я остыл и позвонил ему, чтобы назначить следующий урок.

— Так ты готов слушать? — спросил богатый папа, когда мы встретились.

Я кивнул и сказал:

— Я готов, но, по правде говоря, не хочу.

— Шаг номер один, — начал богатый папа. — Позвони моему финансовому консультанту и скажи, что хочешь иметь письменный план пожизненной финансовой защищенности.

— Ладно, — сказал я.

— Шаг номер два, — продолжал богатый папа. — Когда у тебя будет письменный план базовой финансовой защищенности, позвони мне и мы рассмотрим его. Урок окончен. До свидания.

Прошел месяц, прежде чем я позвонил ему. У меня был план, и я показал его.

— Хорошо, — это было все, что он сказал. — Ты будешь ему следовать?

Не думаю, — сказал я. — Слишком уж он скучный и механический.

— Таким он и должен быть, — сказал богатый папа. — Он должен быть механическим и скучным. Но я не могу тебя заставить следовать ему, хотя и советую.