– Тихо, тихо, – сказал Виктор. – В твоем положении лучше не дергаться.

– Ты кто? – хрипло спросил террорист, снова открыв глаза.

Вопрос дался ему нелегко, он едва выдавил его из себя сквозь сцепленные от боли зубы.

– Я Мать Тереза! Помогаю болящим и убогим, только при условии, что они отвечают на мои вопросы. Ты готов отвечать?

– Я не разговариваю с жалкими кафирами! – процедил скуластый и даже попытался плюнуть Виктору в лицо.

Получилось это у него не очень. Вязкая слюна, едва отделившись от губ, сразу плюхнулась на подбородок террориста. Логинов усмехнулся:

– Это было впечатляюще. Ты крутой парень, да, Айад? Настоящий воин Аллаха! И ничего не боишься.

– Да, собака!

– Ну-ну! – сказал Виктор. – Сейчас проверим… Кстати, просто для общего сведения: вопрос у меня всего один – зачем вы пытались захватить самолет? Ответишь – я позову тебе врача. Нет – буду разбирать на запчасти, пока не отправишься вслед за своими дружками в ад!

– Собака! – прошипел террорист. – Ты врешь! Равиль и Джан закрылись в кабине. Ты до них не доберешься!

– Я до них уже добрался. Они мертвы.

– Врешь!

– Можешь не верить, – пожал плечами Виктор. – Мне это все равно. Ты запомнил, что меня интересует?

– Со… – хотел было сказать террорист, но Виктор неожиданно ударил его растопыренными пальцами по глазам.

Террорист инстинктивно дернулся, отчего его тело пронзила дополнительная боль из-за переломанных ключиц. Скуластый буквально заскулил от боли, суча по полу ногами. Виктор пристально смотрел на него. Когда черты лица террориста слегка разгладились, он проговорил:

– Так зачем вы хотели захватить самолет, Айад?

– Пошел прочь, собака! – всхлипнул террорист.

Виктор тут же снова ударил его по глазам. Никаких лекарств, которыми можно было бы поддерживать террориста во время пыток в сознании, под рукой не было. При ударах же по глазам в кровь выделялся адреналин в лошадиных дозах. Поэтому Виктор через время повторил процедуру еще раз.

Когда скуластый перестал корчиться, он спросил:

– Ну что, ты мне ответишь или перейдем к следующему этапу?

На этот раз скуластый промолчал. Он явно был фанатиком, из-за чего довольно стойко переносил боль. Однако боли оказалось слишком много даже для него. Это говорило о том, что нужно спешить. Пережитый болевой шок вкупе с такой дозой адреналина могли в любой момент прикончить террориста.

– Ну, как знаешь! – сказал Виктор и, перекинув ногу, сел скуластому на грудь.

При этом он прижал ногами руки террориста к корпусу, что отозвалось жуткой болью в сломанных ключицах террориста. Скуластый замотал откинутой головой и легонько завыл. Логинов выждал, когда он придет в себя настолько, чтобы воспринимать голос, и снова спросил:

– Так зачем вы хотели захватить самолет, Айад?

– Собака-а-а! – провыл террорист. – Собака!

– Ты лучше скажи, – посоветовал Виктор. – А то двое твоих дружков уже сдохли, и ты скоро сдохнешь. И никто так и не узнает, зачем вы хотели его захватить.

– Мы его захватили во имя Аллаха! И сделаем то, что задумали, во имя Аллаха! И ты, собака, нас не остановишь! – вдруг приподнял голову террорист.

Это заставило Виктора поторопиться. Учитывая, какую чудовищную боль испытывал скуластый, жить ему оставалось недолго. Не больше нескольких минут. И Виктор, зафиксировав растопыренной левой рукой голову террориста, начал медленно вдавливать большой палец в его глаз, при этом повторяя:

– У вас ничего не получится! У вас ничего не получится! Ничего! Не получится! Ничего…

Скуластый задергался и затряс ногами от боли. Однако Виктор зажал его словно в тисках, и в конце концов террорист заскулил, как угодивший в капкан волк.

Равиль, откинувшись на спинку, сидел в кресле убитого бортмеханика. Джан, расстелив у задней стенки кабины найденный в одном из шкафов плед, усердно молился. В двух метрах от его опущенной к полу головы находился край огромной лужи крови, натекшей из перерезанного горла бортмеханика.

Равиль повернулся к пилотам. Те после показательного убийства их коллеги притихли и почти не шевелились в своих креслах. Равиль перевел взгляд на передние стекла «Боинга».

Стекла были залиты бескрайней синевой. Где-то там, в этой синеве, находились скрытые от глаз простых смертных сады Аллаха. И Равиль вдруг словно увидел себя в них. Он шел по изумрудной зелени травы к голубому озеру. По сторонам тут и там росли кусты с огромными цветами и невиданными плодами. На этих кустах щебетали райские птицы. Они словно приветствовали его…

От этого видения черты лица татарина невольно расслабились. Рука с пистолетом свесилась с подлокотника. От осознания того, что он уже сегодня попадет в рай, Равиля залила волна тихого восторга. Однако блаженствовал татарин недолго.

Справа в стенке кабины пилотов вдруг раздался приглушенный щелчок. Он был не очень громким, однако резанул по слуху расслабившегося Равиля словно взрыв гранаты. Татарин мгновенно встрепенулся в кресле. Пилоты сидели в прежних позах, и Равиль быстро повернулся.

Окинув взглядом ближайшую панель, он сказал:

– Тут что-то щелкнуло!

– Что?.. – выглянул из-за второго пилота командир.

– Тут что-то щелкнуло! Только что! – махнул головой Равиль.

Командир недоуменно смотрел на него.

– Что это было? – спросил Равиль.

– Реле какое-то, наверное… – пожал плечами командир.

Летчика сообщение о щелчке ничуть не обеспокоило. Скорее удивило. Равиль облегченно вздохнул и отвернулся от панели. В тот же миг в стенке щелкнуло снова. Татарин невольно вздрогнул и оглянулся.

Еще один щелчок здорово обеспокоил его. Чувство тревоги неожиданно почти захлестнуло Равиля. Он нервно сказал:

– Опять щелкнуло!

Командир молча смотрел на него.

– Я говорю – опять щелкнуло! Что это?

– Я же ответил, наверное, какое-то реле…

– Да я понял, что реле! Но почему оно начало щелкать?

– Не знаю, – сказал командир, окинув взглядом приборы. – Все показания вроде в порядке…

– Мне не нужно вроде! Мне нужно точно! – стал заводиться Равиль.

Он испугался, что в этой чертовой панели могло что-то испортиться. Его тон заставил Джана прервать молитву и поднять голову.

– Что такое, брат? – спросил он, схватив лежавший сбоку стилет.

– Да в стенке что-то щелкает! – ответил ему Равиль и, переведя взгляд на командира, велел: – Посмотри, быстро!