Я собираюсь сказать еще что-то, но он накрывает мои губы неожиданным страстным поцелуем.

На мгновение я застываю от неожиданности, а затем из моей груди вырывается приглушенный стон, и с жаром отвечаю на поцелуй. Во мне снова пробуждается желание, которое я так долго старалась подавить. Мои пальцы зарываются в его темные мягкие волосы, и я забываю обо всем, позволяя себе раствориться в моменте.

Я чувствую, как его мускулистые руки оказываются на моих бедрах, страстно прижимая меня к своему телу. Теплота его тела проникает сквозь мокрое платье, заставляя меня стонать.

Его губы на миг отрываются от меня и смыкаются на моей шее, заставляя мою кожу гореть. С каждой минутой его поцелуи становятся более требовательными, а прикосновения — более уверенными. И в этот момент мне становится ясно, что все, что происходит между нами, нельзя остановить. Но, что важнее, я не хочу это останавливать.

Глава 14

Дура! Какая же я дура! Как так получилось, что всего за несколько дней я угодила в его ловушку?

Зачем он это сделал? Зачем снова заставил подпустить к себе, довериться? Зачем бередить давно угасшие чувства?

Простонав, я падаю на подушку, лицом вниз. Такой беспомощной я себя не чувствовала уже давно. Как я могла позволить ему зайти так далеко?

У меня до сих пор колотится сердце.

Оторвав лицо от подушки, я дрожащими пальцами касаюсь горящих губ, все еще чувствуя послевкусие от его поцелуя.

Это неправильно. Этого не должно было случится. Я не должна была подпускать его так близко. И тем не менее… Моя кожа все еще сохраняет его запах, от которого меня накрывают воспоминания о том, что было в машине.

Мне хочется сбежать от всего, забыть о том, что произошло. Весь ужас был в том, что глубоко внутри я ни капли не жалела о том, что случилось. Мне было хорошо с ним. Мне нравилось, как он касался меня, как смотрел на меня своими темными глазами, полными желания. Как кусал и посасывал мою кожу, покрывая ее поцелуями, будто в жизни не пробовал ничего вкуснее. Как я стонала и извивалась под ним, словно кошка, с каждым прикосновением и поцелуем подавалась вперед, желая большего.

Мне было мало. Господи, в какой-то момент я была готова сама наброситься на него, и я это сделала. Толкнула его так, чтобы он откинулся на сидении, и оседлала его.

Даже не знаю, что заставило нас опомниться, и добраться до дома родителей, прежде чем продолжить. Кажется Андрей не хотел, чтобы нас кто-то увидел, потому что в тот момент мне было абсолютно все равно. Я хотела почувствовать его в себе. Хотела забыть о том, как потеряла работу. Об унижении, которое испытала, когда поняла, что Виктор не примет моего отказа.

Чем бы закончился этот вечер, если бы не Андрей?

Сомневаюсь в том, что Виктор так просто отпустил бы меня. Не после того, как с угрозами притащил меня на этот вечер и потратился на платье.

Возможно он не стал насиловать меня, но вряд ли позволил бы остаться в компании после отказа. Такие, как он, не умеют принимать отказ. Да и им обычно не отказывают.

Может если бы я была другой… Корыстнее, наглее и безпринципнее, я бы использовала его нездоровую тягу ко мне себе на пользу. Я была бы точно такой же, как другие женщины Виктора, довольствуясь недолгим вниманием и дорогими подарками, но мне все это было не нужно. Никогда не было. Ни от него, ни от Андрея.

Я любила его еще задолго до того, как он стал успешным и богатым владельцем одной из самых крупных рекламных компаний. Тогда, когда он был просто Андреем.

И в тот миг, потеряв голову в машине, он ненадолго снова стал самим собой в моих глазах. Тем, кого я знала и любила всю свою жизнь. Тем, ради кого я когда-то была готова на все. Тот, память о ком заставила меня оставить Алису, и тот, чье отражение я каждый день видела в глазах дочери.

Едва ступив за порог, мы едва не снесли тумбу и все еще содержимое в коридоре, а еще, кажется, сбили несколько магнитов с холодильника, и один из них разбился, но я об этом даже подумать не успела, когда Андрей снова прижал меня к себе, захватывая мои губы в жаркий плен.

В какой-то момент со стены упала картина. Мое платье осталось там же, неподалеку от разбитой рамы, как и рубашка Андрея, и мы упали на кровать. Ту самую, к которой он меня в прошлый раз приковал.

Воспоминания об этом должны были вызвать у меня раздражение или злость, вот только их не было. Я не чувствовала ни того, ни другого. Только приятное волнение, смешанное с предвкушением.

Андрей будто прочел мои мысли. Я видела, как в его глазах зажегся опасный огонек, и уголок его рта поднялся в намеке на улыбку.

Глядя мне просто в глаза, он мягко, но решительно поднял мои руки над головой и прижал их к кровати.

— Ты ведь ждала этого, правда? — хрипло прошептал он мне на ухо, обжигая чувствительную кожу жарким дыханием.

Я почувствовала, как кровь приливает к моему лицу и ушам, а затем закипает во всем теле, концентрируясь где-то внизу живота, и закусила губу, чтобы не застонать, прежде чем он меня коснется.

— Не придумывай, — хрипло прошептала я в ответ, прикрывая глаза, когда он прикусил нежную кожу за ухом, и услышала его тихий, искренний смех. Он разошелся мурашками под моей кожей, и с моих губ сорвалось тихое, прерывистое дыхание.

— Обманщица… — улыбнулся он, продолжая исследовать мое тело губами, зубами и языком, будто пытаясь добраться до самой сладкой его части, — Готов поспорить, это тебя заводит. Тебе ведь нравится, когда я полностью контролирую ситуацию, как сейчас?

Я не отвечала, сжимая пальцами простыни, насколько это вообще позволяло мое положение, и изо всех сил старалась сохранить остатки рассудка. Андрей воспринял это как очередной вызов.

С каждой секундой его прикосновения становились все требовательнее, жарче, страснее. Он сводил меня с ума, доводил до исступления. Это было похоже на пытку. Сладкую, мучительную пытку…

— Ну же, Аня, в этом нет ничего сложного. Просто будь честной. Скажи мне правду… — шептал он, пока его губы, зубы и язык дразнили меня. Когда к ним, наконец, подключилась освободившаяся рука — мои руки он все еще держал другой рукой — я не выдержала. Это