Веро встала с дивана и посмотрела на меня презрительно. После чего перевела взгляд на детей. Адам и Дина, как по команде, сложили руки на груди и отвернулись. А их няня просто ушла.

Хотя, не совсем просто.

— Я всегда нахожу способ, чтобы такие, как ты, знали свое место, — процедила она, когда проходила мимо.

А через несколько секунд скрылась с наших глаз.

— Мое место здесь, — просто подернула я плечами, после чего раскрыла объятия для Адама и Дины, которые бросились ко мне с радостным криком:

— Урааааааааааа!

Какая-то странная, прежде незнакомая, улыбка, блуждала по лицу все утро. Ну кто бы мог подумать, какая моя царица жаркая штучка! А впрочем, я, наверно, всегда это подозревал. И потому меня к ней так безотчетно и неконтролируемо тянуло. К ее энергетике, к ее колкостям и даже — к ее молчаливому пониманию. Все это не было похоже ни на что из того, что испытывал прежде.

— Игорь Валерьевич!

Секретарша склонилась надо мной, и, судя по ее обеспокоенному виду, я ни на что не реагировал уже, должно быть, несколько минут. Черт возьми! Все же женщины — чертовски коварные существа, способные свести с ума! Неужели и я превратился в такого идиота, который думает о какой-то девице больше, чем о собственных весьма немаловажных делах?

Упрямо тряхнув головой, я сосредоточил взгляд на своей секретарше.

— Ты что-то говорила, Лара?

— Да. Игорь Валерьевич, у вас через час встреча по поводу того заказа на строительство…

— Черт, точно, — выдохнул, поспешно поднимаясь на ноги и накидывая пиджак.

Надо же, насколько похоть затуманила мозги! Я действительно едва не забыл об этом проекте, принципиально важном для фирмы. Если мы получим этот заказ — сорвем весьма недурной куш, не говоря уже о том, что данный проект сам по себе станет говорящей рекламой компании.

— Скажите Свечникову и Лядовой, что я жду их в машине, — отдал распоряжение на ходу, поспешно направляясь к лифтам.

— Они уже ждут внизу, — донесся мне в спину голос Лары.

Переговоры, на которые потратил полдня, вышли трудными и пока не привели к конкретному желаемому результату. Я возвращался в офис уже практически под вечер и все, о чем мечтал — это осушить в один присест бутылку старого доброго бренди. И был вовсе не готов к тому, что застану у себя в кабинете, когда туда войду.

Первое, что я уловил, едва открыв дверь — это запах. Поморщившись, огляделся, ища источник неприятного аромата, наводящего на мысли о том, что кто-то перепутал мой кабинет с туалетом. Что еще за дерьмо?

Впрочем, именно дерьмо это в итоге и оказалось. Живописная кучка красовалась прямо посреди дорогущего ковра и я гневно нахмурил брови, готовясь гаркнуть на Лару за подобный беспорядок. Да нет, даже не беспорядок. Беспредел!

Но едва я повернулся к двери, как позади меня послышался шум и, резко развернувшись, я обнаружил, как из шкафа вывалились мои дети, Тамара и… щенок?

— Сюрприиииииз! — радостно объявили Адам и Дина, и я красноречиво кивнул на кучку на ковре:

— Да, вижу я ваш сюрприз.

— Это не мы, это Голд!

— И слава Богу, иначе бы я всерьез обеспокоился вопросом почему мои дети гадят на ковер, — хмыкнул в ответ мрачно.

— Папочка, мы честно-честно хотели сначала попросить у тебя разрешения! — подскочила ко мне дочь, умоляюще заглядывая в глаза. — Но…

— Но мы сегодня были в торговом центре и проходили мимо зоомагазина, — продолжил Адам.

Я терпеливо слушал, сложив руки на груди. Щенок — судя по виду, это был золотистый ретривер — в это время деловито обнюхивал диван. И вряд ли с приличными намерениями.

— И этот щенок смотрел на нас из своей клетки! — снова вступила Дина. — У него были такие грустные глаза! Ему было плохо!

— И мы не смогли пройти мимо, — закончил Адам.

— Ужасно трогательная история, я сейчас заплачу, — сухо откликнулся я.

И к своему удивлению услышал, как что-то действительно льется. Опустив взгляд, обнаружил, что щенок со всем энтузиазмом и непосредственностью ссыт мне аккурат на ботинки.

— Только не это! — буквально простонал и, нагнувшись, схватил животное за шкирку. — Приятель, ты чертовски плохо начал!

— Прямо, как я, — послышался насмешливый голос Тамары. — Слушай, мы действительно хотели сначала спросить у тебя насчет щенка…

— Но сделали все наоборот, — парировал я.

И снова характерный звук. Теперь эта мохнатая зараза беззастенчиво ссала на мой пиджак!

— Ему конец, — вынес я свой вердикт, опуская собаку на пол.

— Папа, но мы же его оставим? — ужаснулась Дина.

— Оставим, конечно, — угрожающе оскалился я. — На улице!

— Ну папаааааа… — дружно заныли дети.

Ответить я не успел. Дверь распахнулась и за спиной Лары показалась хорошо знакомая фигура.

— Я, видимо, не вовремя, — вскинув брови, заметил с улыбкой Васнецов.

— Ну, если не считать того факта, что стою здесь весь такой обоссанный, я вполне готов к приему посетителей, — откликнулся язвительно и, скинув с себя пиджак, распорядился, грозно зыркнув на всех троих, не считая собаки:

— Чтобы к моему возвращению ковер был очищен и пиджак отмыт! — после чего повернулся к Роману и добавил:

— Поговорим с тобой в переговорной.

Когда мы устроились и напротив каждого из нас стояла чашка с кофе, я взглянул на старого приятеля и поинтересовался:

— Ты ко мне по делу или просто так?

— И то, и другое, — ответил он и впился в меня тем пристальным взглядом, от которого невольно чувствуешь себя словно бы голым. И даже не физически — душевно.

— Ты все-таки нанял Тамару на должность няни? — поинтересовался Васнецов следом и я вдруг понял, что он совершенно не в курсе ни о чем. В последнее время моя жизнь словно бы сжалась до некого тесного мирка, где были только дети, Тамара и теперь еще эта наглая мохнатая морда, страдающая явным недержанием.

От этого взгляда Васнецова хотелось спрятаться. Потому, прежде, чем ответить, я поднялся со своего места и отошел к окну. Встал спиной к приятелю, заложил руки в карманы брюк и сказал, словно о чем-то незначительном:

— Нет. Она моя… невеста.

— Фиктивная, я помню, — спокойно заметил Рома.

— Не совсем.

Возникла пауза. Наконец Васнецов осторожно произнес:

— Поясни. Я знаю от жены, что ты предложил Тамаре пожениться. Это будет по-настоящему?

Со вздохом я повернулся к нему вполоборота и сказал: