кости (сейчас уже нельзя с точностью установить, какому животному она принадлежала; скорее всего, это была слоновая кость, но в XIX веке использовали также клыки гиппопотама и моржа), зубы на котором приблизительно обозначались вертикальными линиями, так что сходство с настоящими было очень отдаленным. Подобные протезы, довольно типичные для того времени, часто изготавливались часовщиками, а не дантистами или врачами, и их анатомическое соответствие оставляло желать лучшего. Пролежав в гробу более 150 лет, эта вставная челюсть приобрела коричневатый оттенок от контакта с едкой жидкостью, в которой находилась (смесью продуктов разложения мягких тканей и внутренних деревянных стенок гроба, образующих слабую гуминовую кислоту). Так что, когда мы открыли гроб, то увидели Гарриет с коричневыми зубами, что ей самой, я уверена, очень бы не понравилось.

«Роллс-Ройс» среди зубных протезов принадлежал последней из этой троицы, Ханне Лентен. Ханна, которой было 49, когда она умерла в 1838 году, явно обладала крупным состоянием. Она лежала в богато украшенном свинцовом гробу, а во рту у нее находился роскошный и очень изобретательно выполненный протез. Поскольку такие вставные челюсти, как у Гарриет, сделанные из кости, мало походили на настоящие, люди, для которых цена не имела значения, покупали себе реальные человеческие зубы.

Дантисты давали в газетах объявления о покупке человеческих зубов. Иногда их поставляли расхитители могил, активно действовавшие в те времена. Иногда зубы вырывали у мертвых солдат (желательно молодых), погибших на поле боя. После Наполеоновских войн их стали называть «зубами Ватерлоо». Человеческие зубы могли крепиться на протезе из слоновой кости, но «зубы Ватерлоо» у Ханны были привинчены к искусственной челюсти из чистого золота – немыслимая роскошь для викторианской эпохи. Если вспомнить, что в начале XIX века даже протез из слоновой кости с человеческими зубами стоил дороже ста фунтов стерлингов (около 12 000 на современные деньги), остается лишь поразиться тому, сколько она потратила на свой.

Подобными экстравагантными творениями занимался в основном Клаудиус Эш, ювелир, переключившийся на изготовление дорогостоящих зубных протезов для богатейших слоев общества. Он стал ведущим мастером вставных зубов в Британии, а к середине XIX века главенствовал и на общеевропейском рынке дорогого и современного зубного протезирования.

Поскольку моляры в задней части челюсти имеют несколько корней и их тяжелее удалять, чем передние зубы с одним корнем, их чаще оставляли на месте. Из эстетических соображений мастера старались, чтобы передние зубы выглядели как можно лучше, а вот насчет задних клиенты особенно не беспокоились, поэтому если и замещали их, то коронками из слоновой кости или бивней других животных.

Однако у Ханны Лентен было удалено шесть моляров, и она являлась счастливой обладательницей и верхней, и нижней вставной челюсти. Чтобы они держались на месте и не могли случайно выпасть, поставив хозяйку в неловкое положение, верхняя челюсть крепилась к нижней парой золотых пружин, зафиксированных золотыми же винтами, поэтому, когда Ханна открывала рот, верхняя челюсть автоматически поднималась, прижатая к нёбу.

Всего на ее протезах имелось шесть передних однокоренных «зубов Ватерлоо», зафиксированных золотыми креплениями на верхней челюсти из литого золота. Шесть заместительных моляров (по три с каждой стороны) были сделаны из слоновой кости и зафиксированы также на золотых винтах. Протез нижней челюсти, хоть и неполный, сделанный из слоновой кости, нес еще шесть настоящих человеческих зубов, естественно, не ее собственных.

Примечательно, что даже во времена, когда разрушение зубов нельзя было ни вылечить, ни предотвратить, и потому зубы выпадали гораздо чаще, люди все равно беспокоились о том, как будут выглядеть без них. Причем настолько, что такие вот обеспеченные дамы мирились и с финансовыми потерями, и с физическим дискомфортом, лишь бы сохранить свою очаровательную улыбку.

Сара, Гарриет и Ханна, пролежавшие с их драгоценными протезами во рту 1,5 столетия после смерти, «покинули» могилы под церковью Святого Варнаввы, чтобы ее можно было отреставрировать и починить. Их останки были кремированы, а прах развеян на освященной земле, но зубные протезы сохранились, как произведения стоматологического искусства прошлых эпох.

Конечно, проверка на наличие зубных протезов – это стандартная практика при осмотре человеческих останков, но с подобными хитроумными экземплярами мы сталкиваемся крайне редко. Тем не менее просто удивительно, сколько прочих инородных объектов можно найти у покойных во рту. Пирсинг губ и языка, промежутков между зубами и даже нёбного язычка (небольшого отростка на заднем краю верхнего нёба) ныне весьма нередки. Мы находим драгоценные камни, инкрустированные в зубы. В последнее время попадаются даже радиолокационные маячки, имплантированные в полость рта. Человеческая изобретательность поистине беспредельна, и арсенал приемов, с помощью которых мы пытаемся модифицировать или украсить наши и без того уже уникальные лица – часть тела, с помощью которой мы взаимодействуем с окружающим миром, – ограничен лишь нашим воображением.

Подбородок – еще одна уникальная примета человека, и в этом смысле особый интерес представляют его назначение, форма и стадии роста. Зачем нужен подбородок? Для жевания, мимики или лицевой механики? Может, это просто ошибка эволюции? У новорожденных две половины нижней челюсти разделены между собой и срастаются только в первый год жизни. Подбородок у детей растет пропорционально корням резцов, которые должен вмещать, и к четырем годам этот рост замедляется. У мужчин внешний вид подбородка значительно изменяется в период полового созревания.

Подбородки могут быть самой разной формы: с ямочкой, двойные, более заостренные у женщин и детей и квадратные у мужчин. Соответственно, они помогают при установлении пола скелета, а иногда и при опознании человека. Хотя потенциально это выступающая точка, на которую может прийтись удар кулака, кость здесь достаточно прочная, поэтому требуется недюжинная сила, чтобы сломать подбородок. Но и с такими травмами нам приходится сталкиваться тоже.

Отдельные кости в структуре человеческого лица играют важную роль в идентификации, но когда они все вместе складываются в единое целое, получается нечто гораздо большее, чем просто сумма частей.

Часть II

Туловище

Посткраниальный осевой скелет

3.

Позвоночный столб

«Мы молоды настолько, насколько гибок наш позвоночник»

Йозеф Пилатес

тренер, 1883–1967

Однажды я написала ужасно напыщенное введение к статье о позвоночнике: «Такая метамерная сегментация центральной оси скелета – это примитивный филогенетический феномен, на основании которого получила свое название группа позвоночных». Моя коллега и подруга Луиза Шейер сказала на это, что у меня приключился словесный понос. Обожаю ее.

На самом деле я имела в виду, что человеческое тело сформировано вокруг центральной оси (это череп и позвоночный столб), состоящей