– Проведи нас наружу, – попросил Герсий.

Охранник кивнул и повел их в сторону выхода.

Для магов-бойцов выход находился в противоположной стороне от арены и входа для зрителей. Туда вел узкий коридор с каменными, словно тюремными, стенами и небольшая лестница. Освещения в коридоре практически не было, и убирались там непозволительно редко.

Герсий снова потянулся к ошейнику. Эмоции близких людей действовали не так губительно, как чужие, но он слишком редко снимал ошейник и оттого забыл, каково это – испытывать все то, что чувствовали люди вокруг.

Эверлинг быстро его нагнал и перехватил ладонь:

– Опомнись. Защелкнешь его, и нам конец.

Герсий опустил руку.

Джодера и Джейлей шли позади всех и постоянно оглядывались. Страх сковал их. Идея сбежать была для них не более чем несбыточным приключением, на которое они никогда бы не решились. Им до самого последнего момента не верилось, что действительно удастся уйти. И в момент, когда подошли к лестнице, они остановились как вкопанные и сжали руки друг друга. Попасть в реальный мир спустя столько лет казалось нереальным. Джодера сглотнула ком в горле, Джейлей до боли стиснул ее ладонь.

Эванжелина чувствовала себя спокойно, не до конца веря в происходящее. Только вчера они с Герсием и Эверлингом выходили в город по официальному разрешению Ирмтона Пини, а сегодня становились беглецами. На них объявят охоту. Ирмтон Пини и король Иоганн обязательно подключат армию, натренированных солдат и профессиональных убийц. За их головы назначат высокую цену. Но Эванжелина не была готова сражаться с Эверлингом. А еще она очень хотела снова увидеть отца, но сомневалась, что получится. Сжав игрушку-птичку, Эванжелина наступила на первую ступеньку, смотря вслед охраннику, Эверлингу и Герсию.

Эверлинг сжал плечо Герсия, будто бы передавал свою уверенность ему. Пусть идея с побегом глупа и безумна, пусть шансы невелики, но они должны были попробовать. Пусть он злился на Герсия так сильно, что иногда хотелось разбить ему лицо, но сейчас не мог не поддержать попытку спасти их всех, потому что лучше умереть, чем навредить Эванжелине.

Почувствовав прикосновение Эверлинга, Герсий сначала напрягся сильнее, а потом резко успокоился. Эмоции других отошли на второй план, он чувствовал только его стальную уверенность в победе. Герсий хотел накрыть своей ладонью руку Эверлинга, но удержался: ему бы не понравилось.

Они забрались на самый верх и заметили двух охранников на выходе.

Поначалу Герсий хотел приказать стражнику, который был с ними, договориться, но потом понял, что идея плохая. Разрешений нет, а стражники вряд ли пропустят их, услышав вранье о приказе Ирмтона Пини. Они подошли ближе.

– Вас здесь быть не должно! – выкрикнул один из охранников.

Оба вскинули ружья на изготовку, сняли их с предохранителя.

Герсий медленно вышел вперед, поднял руки. Ему потребовалось две секунды, чтобы сначала завладеть сознанием одного, потом – второго. Они опустили ружья и отступили в разные стороны, как по команде, хотя Герсий не произнес ни слова. На это его тоже натаскивал Ирмтон: так можно было устроить более интересное представление. Герсию потребовалось примерно четыре года, чтобы научиться управлять людьми молча.

– Вперед, – скомандовал Эверлинг.

Все пятеро очутились на улице. Трое охранников остались внутри. Здание, где ночевали стражники, тренеры и другие работники арены, с виду напоминало ничем не примечательный жилой многоквартирный дом. Строение из коричневого кирпича сливалось с другими зданиями вокруг, выделялись разве что резные позолоченные ворота.

Стражники у выхода так же быстро оказались под влиянием Герсия. Ворота перед ними открылись, освещая путь на свободу. Свободой их дальнейшую жизнь назвать было сложно, но уйти из-под контроля Ирмтона Пини позволило бы вдохнуть полной грудью.

На улице Герсий заметил еще четырех стражников, и подчинить их себе оказалось сложнее – они не смотрели на них. Он остановился. Двое тех, кто поддался магии разума, направились к внешним воротам.

– Что происходит? – выкрикнул один из охранников с ружьем наперевес.

Ему никто не ответил.

Герсий начинал нервничать.

Эванжелина приблизилась к нему и тихо произнесла:

– Они должны что-то сказать. Не бойся, у тебя все получится так, как надо.

– Куда вы направляетесь? У нас нет распоряжения…

– Приказ Ирмтона Пини! – отчеканил один стражник, произнося вслух мысли Герсия.

– Что за приказ? – не унимался охранник.

Герсий мысленно велел им открыть ворота, надеясь, что ключи были не только у тех, кто дежурил снаружи, но и у этих двоих. Именно так и оказалось. Он быстро прерывисто выдохнул.

Едва решетчатые створы открылись, бойцы, не думая, со всех ног побежали к выходу. Четверо стражников довольно быстро пришли в себя: двое начали стрелять по беглецам, а двое погнались следом. Охрана в «Небесном берегу» была хорошей, но натренированные годами бойцы все равно оказались лучше. Догнать их не смогли, да и ни одна пуля не попала, потому что стрелявшие опасались попасть по двум охранникам. У них наверняка был план на случай попытки побега, но никто не был готов к тому, что кто-то из магов действительно рискнет.

Они бросились к ближайшему переулку, в котором мало-мальски можно было скрыться. Магия разума Герсия растворилась, как только они свернули за угол. Стражники пришли в себя, не до конца понимая, что произошло и почему сознание такое затуманенное.

Герсий схватился за ошейник набегу, сжал металлическое окаймление и в очередной раз удержал себя от желания защелкнуть замок. Поток эмоций обрушился на него. Люди на улице, люди из соседних домов. Кто-то радовался и отмечал какой-то праздник, кто-то рыдал в подушку от горя. Кто-то спешил на важную встречу, а кто-то – на свидание. У всех были разные жизни и разные эмоции.

Они бежали по узкой улочке, скрытой от любопытных глаз, но легче от этого не становилось. Герсий резко притормозил и опустился на одно колено. Сжал свою шею и зажмурил глаза. Эверлинг затормозил и обернулся. Остальные тоже вовремя заметили и успели остановиться.

Эванжелина присела рядом, когда Герсий зажал уши. Она положила руку ему на плечо, осторожно погладила. У нее по венам растекалось спокойствие, хотя сердце бешено стучало от бега. Она слабо улыбнулась.

– Мы не можем сейчас остановиться. Если хочешь, фокусируйся на моих эмоциях, я смогу сдержать свои переживания, – тихо заговорила Эванжелина, зная, что даже с зажатыми ушами Герсий слышит ее. А если не слышит, то подсознательно чувствует, что она говорит. – Ты можешь завладеть моим сознанием, если это поможет тебе не сойти с ума.

Он распахнул глаза и уставился на нее.

– Я не могу, нет… Я не буду…

– Заканчивай нытье! – перебил его Эверлинг. – Она же сказала,