вслед за ней, впившись в плечо как капкан. И из-за поворота стены вниз, меня тоже развернуло в горизонтальное положение. Опора ушла из-под ног. Одной рукой я судорожно ухватился за выступ в бетоне, а другой сжимал поперечную перекладину на древке косы, застрявшей между пучками арматуры где то наверху. И повис над туманной мглой вместе с девчонкой, которая, не переставая визжать, болталась в лямке, врезавшейся ей в тело под плечами. Пытаясь нащупать ногами хоть какую-то щель, я видел, как мои обессиливающие пальцы понемногу сползают со своих захватов. Буквально в полуметре от спасительного края уходящего в туман моста…

Глава 9. Представители власти

Почему человек продолжает цепляться за жизнь даже в абсолютно безнадёжной ситуации? Многие мои жертвы прекрасно знали, что пощады не будет. И что через пару секунд прогремит выстрел, отправляющий их в вечную темноту. Ведь перед этим я отправил в бездну ещё десяток. Прямо на их глазах, прямо перед ними — сразу после того, как успел в достаточной мере насладиться их последним взглядом. Но, не смотря на это, они продолжали молить о пощаде. Продолжали совершать бесполезные попытки к бегству. Пытались торговаться… Но всегда получали от меня свою последнюю пулю или заряд картечи. С гарантией.

И вот теперь я сам, наблюдая за тем, как левая рука соскальзывает с бетонного уступа — вопреки моей собственной воле — всё равно не хочу сдаваться. Правая рука, которая обычно сильнее, пока держится. Но и она через минуту потеряет возможность сжимать перекладину косы… И всё. Конец фильма. Но, может быть, я только что обрёл смысл существования! Так какого чёрта я должен теперь сгинуть в ледяной воде из-за кучки малолетних долбоёбов? Я не хочу умирать сейчас, мать вашу!

И Алина. Ещё одно несчастное дитя из поколения сирот. Дрожащая свеча на воняющем кровью и гнилью ветру. Она-то каким образом заслужила такую смерть?

Если бог есть, я бы перекинулся с ним парой ласковых…

— Эй! Эй!!! Вы… Вы меня понимаете?

Я всмотрелся в туман на краю моста. Из него высунулось удивлённое лицо парня лет шестнадцати. Худощавое, с тонкими чертами. И с уродливым, недавно зажившим шрамом через весь лоб, левый глаз и щёку. Коротко стрижен, почти под ноль. От сельской гопоты его разительно отличал не столько тот факт, что он не был чумаз и паршив, а, скорее, его глаза — пытливые, внимательные и… Умные, что ли?

— Представь себе!

— Ох… Наконец-то… — Выражение удивления сменила радостная улыбка. — Держитесь! Я сейчас…

— Как прикажешь…

Силуэт парня исчез в белой пелене. Секунд через десять — самые длинные десять секунд в моей жизни — он показался снова, опустился на четвереньки и протянул ко мне верёвку с самозатягивающейся петлёй на конце.

— Считаешь, уже пора в петлю? — Я обнаружил в себе патологическое желание мрачно шутить, находясь на краю гибели.

— Наденьте на руку, мы вас вытянем!

Уговаривать было не нужно. Левая рука, соскочившая с упора, дотянулась до петли. И та немедленно сжала запястье мёртвой хваткой.

— Пошёл!!! — Пацан со шрамом крикнул кому-то позади него.

Медленно, но верно, верёвка потянула меня и Алину вверх, врезаясь в кожу. Девочка, до этого не перестававшая истерично визжать, почувствовав движение вверх, замолчала и с надеждой посмотрела наверх зарёванными глазами.

— Живём пока… — Прокряхтел я ей в ответ на немой вопрос.

Куски асфальта, бетона и арматуры, торчащие из уцелевшего края моста, немилосердно царапали мне руку и бок, пока я не получил возможность закинуть на него ногу и перекатиться на асфальт всем телом. Повернувшись обратно к бездне, я ухватил Алину и, вытянув её следом, и загородил собой.

— Стой! — Опять скомандовал парень кому-то в белую мглу.

По всем законам жанра мне сейчас полагалось валяться на краю пропасти, пытаясь судорожно поймать дыхание и воздавая благословения в адрес нашего спасителя. Но не в таком мире мы сейчас живём.

— Руки! — Обрез уставился в лицо пацану со шрамом.

Тот удивлённо отпустил верёвку и поднял ладони:

— Мы же вас спасли…

— Откуда мне знать, что ты спас меня, а не моё ружьё и рюкзак? На колени, руки за голову!

Ветерок в очередной раз очистил воздух вокруг нас от тумана. Позади пацана моему взгляду открылась бортовая телега, к которой был привязан другой конец верёвки. А на самой телеге сидел второй парень, одетый также как первый — в чёрный бушлат армейского покроя. И тоже коротко стриженный. В руках он держал какой-то шест, уходивший дальше в белизну.

Обернувшись, парень на телеге резко отбросил шест и выдернул из-за спины укороченный «Калашников». Дёрнув затвор, он нацелил его на меня. Ну ни хрена ж себе! Правый берег всегда жил побогаче левого… Но чтоб на столько?

— Мы не желаем вам ничего плохого! — Попытался успокоить мою бдительность подросток, стоящий передо мной. — Наоборот!

— Может, я желаю… Ты чё такой добрый? Вы кто вообще?

Я не мог не отметить, что парень на телеге похож на первого не только одеждой и причёской. Он был даже ещё моложе, но выражение лица и глаз было намного старше его лет. Так смотрят люди, успевшие повидать некоторое дерьмо.

Парень со шрамом обернулся и жестом приказал опустить ствол. Второй немедленно повиновался. Обернувшись к нам с Алиной обратно, пацан вытянулся по стойке смирно и чеканно отрапортовал:

— Кадетской школы имени Талалихина города Саратова младший вице-сержант Петров Михаил. — Коротко глянув на товарища и кивнув в его сторону, он добавил. — Вице-ефрейтор Прохоров Егор.

Я немного подождал продолжения спектакля, но эта парочка явно ожидала ответного мирного жеста с моей стороны. Ага, щщаз…

— Хватит на сегодня убийств, пожалуйста… — На моё плечо легка ручка Алины. — Они же правда нас спасли…

И обращаясь уже к кадету, она продолжила, иногда судорожно вздыхая из-за пережитого шока:

— Меня зовут А… Алина… А это… Это Сэр Кир… Первый рыцарь Ордена… Ордена Квашеной Капусты…

Оба пацана, до того напряжённо насупившиеся и внимательно вглядывающиеся в наши фигуры, неловко заулыбались.

— Приятно… Приятно познакомиться… — Михаил несколько растеряно расплылся в улыбке, но тут же собрался и галантно кивнул Алине.

Ох, дети… Всегда поражался их способности находить общий язык абсолютно в любой ситуации.

Я устало вздохнул, опустил ствол и снял петлю с руки. И затем, сунув обрез в кобуру, дотянулся и извлёк косу из арматурного зажима. На лезвии образовалась парочка сколов, но это только придавало ей более мрачный вид.

Кадеты молча с интересом следили за моими действиями, а Алина продолжила переговоры, продолжая затеянную игру:

— Мы находимся здесь