Если человек двинется или сделает вид, что наводит оружие, на него обязательно обрушится молния…

Железобетон подплясывал и колыхался под ним. «Wasp’ы» весили всего 20 тонн, самый легкий класс мехов, но поочередное давление двадцати шагающих тонн сотрясало землю, как сейсмические толчки. Давно вымершие гиганты слоны, обитавшие на Земле, весили всего около трети от массы «Wasp’а». А этот нынешний монстр носил свой вес на двух ногах, а не на четырех.

Массивная, Y-образно перевернутая стопа качнулась вверх и с грохотом опустилась вниз. Скрипы и металлический скрежет каркаса, карбаллоевых суставов, тепло механизмов и запах смазки пронеслись мимо, когда нога поднялась снова и тень монстра прошла над скрюченной фигурой Грейсона.

Когда он оторвал голову от тротуара, его внимание привлек смятый серый прямоугольник какого-то предмета. Грейсон не сразу догадался, что это и есть тяжелый стальной инструментальный ящик, что он собирался продать, расплющенный стопой монстра. Ящик валялся на мостовой. Рассыпанные инструменты вдавились в твердую поверхность железобетона и выглядели диковинными украшениями. А ведь близко от меня, подумал Грейсон. Еще метр — и…

Грейсон осмелился поднять голову выше… еще выше… «Wasp» стоял посреди улицы спиной к нему и обозревал дымящийся кратер и разнесенную ограду. Грейсон догадался, что водитель, вероятно, держит связь с другими мехами или войсками. Притворившись мертвым, ему удалось одурачить одного меха, но взвод вражеских солдат — это другое дело. Грейсон огляделся вокруг шальными глазами, отчаянно высматривая какое-нибудь укрытие. Двери зданий, выходящие на улицу, все заперты, вероятно, на засов. Как будто засов мог помешать боевому меху войти туда, куда ему вздумается!

Гигант двинулся снова, стремительно шагнул к ограде, а затем попер прямо на железные прутья. Раздался треск, похожий на ружейные выстрелы; прутья ломались, как спички. Какое-то мгновение «Wasp» стоял, запутавшись в барьере. Затем пинком он раздробил бетонное основание вдребезги. Целый пролет ограждения рухнул. «Wasp» шагнул на территорию дворцового сада, отметая в сторону цветущие кустарники и деревья. Потом остановился, повернулся и поднял длинную черную трубу лазерной пушки, нацеливаясь на какую-то невидимую мишень справа от Грейсона. Вспышка лазерного разряда была опалово-голубой, невыносимо яркой. Когда глаза Грейсона снова смогли видеть сквозь танцующий полог искр, мех уже двигался дальше, вверх по холму, ко Дворцу.

Грейсон поворачивал голову, следуя взглядом за продвижением машины. Похоже, что первая фаза пиратского плана попала в точку. Атака пиратов, организованная так, чтобы захватить побольше пленников, имела целью прозондировать оборону города. Грейсон знал, что любая операция с мехами во враждебном городе требовала большого количества информации. Пленников наверняка допросили. По крайней мере некоторые из них знали план Дворца. Если мехи атакуют Дворец, рассудил Грейсон, они, должно быть, планируют пленить или убить королевскую семью и других членов правительства.

Мара! Она сейчас там! Что случилось с ней? А что Грейсон может сделать? Безоружный, одинокий… Единственный способ, каким он мог бы попытаться замедлить движения меха, — это лечь перед ним и ждать: а вдруг машина поскользнется, раздавив его? В ближайшее время Грейсон не собирался применять этот тактический маневр.

Он бешено прокручивал в мозгу способы последовать за гигантом, чтобы попытаться предупредить кого-нибудь во Дворце. Но там уже должны знать о приближении монстра, и даже в таком маловероятном случае, если Грейсон обгонит этого бегемота, его предупреждение все равно не принесет никакой пользы.

Пронзительное жужжание сверлом врезалось в уши Грейсона, и на улице образовался пыльный смерч. На середину вырулила пара легких военных ховеров, откуда с криками и лязгом выскочили солдаты. На одном из скиммеров был установлен тяжелый пулемет, на другом — счетверенная автопушка. Солдат в коричневой униформе защелкнул тяжелую кассету безгильзовых патронов в приемник счетверенки и доложил гордо выпрямившемуся офицеру о своей готовности.

«Эти бедняги откроют стрельбу, и я окажусь прямо на линии ответного огня», — подумал Грейсон. У него было лишь несколько секунд на размышление. Счетверенка открыла огонь с противным визгом, и кислый привкус химикалий тяжело повис в воздухе. Грейсон увидел серию разрывов бегущую к меху по синеватому склону. Гигант качнулся, когда поток снарядов настиг его. Лязг и рев разрывов, разбивающихся о броню меха, разнесся по улицам перекрыв визг счетверенки.

Мех прыгнул, взвившись в небо с магической грацией на пылающих струях перегретого ртутного пара. Грейсон видел, как он извернулся в воздухе, нацеливая лазер на группу солдат и ховеров внизу. Грейсон четко увидел момент его попадания. Огонь лазера казалось поджег воздух, и лазерный луч полоснул по кирпичной стене здания всего лишь в метре от головы Грейсона.. Кирпичи дробились, раздираемые испаряющейся водой, присутствовавшей в них в незначительном количестве. На голую шею Грейсона дождем посыпались горячие осколки, и луч соскользнул, разрезая парящий GEV. Взрыв ховера заслонил небо.

Когда возник огненный шар, мутно-оранжевых цветов на фоне маслянисто-черного дыма, с объятого пламенем ховера попрыгали, крича, солдаты в горящей одежде. Боеприпасы счетверенки взорвались с ревом, тысячи кусочков металла улетели на десятки метров, режде чем они упали на тротуар, зловеще дымясь. Офицера, командовавшего отрядом, подхватило горячей волной воздуха и швырнуло метров на двадцать, где он и остался лежать окровавленной, искромсанной грудой мяса.

Грейсона не задело, если не считать мелких ожогов на шее и тыльных сторонах рук. Поскольку он лежал плашмя, металлическая шрапнель пронеслась над ним, и он, к счастью, оказался достаточно далеко от взрыва, чтобы избежать худших последствий.

«Wasp» закончил свой короткий полет с почти катастрофическими результатами. При посадке водитель вывел машину из равновесия, и она врезалась в фасад здания в пятидесяти метрах дальше по улице с таким грохотом, будто обрушились горы. Сейчас мех пытался подняться, ворочался, как медведь в буреломе, вышвыривая на улицу кирпичи и разломанные каменные глыбы. В том месте, где у здания были дверь и окна, зияла дыра, ощерившись обломанными железобетонными балками.

Второй ховер, немного поодаль, все еще вхолостую жужжал винтами. Его экипаж, мертвый или покалеченный, лежал, распластавшись на мостовой. Он принял на себя всю мощь взрыва первого ховера, и раскаленные обломки прошлись по людям, как коса. Некоторые из них, разбросанные по улице, все еще шевелились. Кто-то кричал.

Грейсон, потрясенный, лежал на своем месте. Он ясно чувствовал вонь горящего мяса, шероховатость мостовой под растопыренными пальцами, шипение и рев горящего GEV. Несколько человек на улице — все еще были живы и невредимы, но так же напуганы, как и Грейсон. Он видел, как группа солдат бежала по улице, бросив на тротуар оружие и шлемы. Уцелевшие лежали, подобно Грейсону, парализованные страхом, и цеплялись за тротуар.

«Есть только один верный способ преодолеть панику, — говаривал Кай Гриффит много раз, так что эти слова впечатались в сознание Грейсона. Сейчас он снова слышал их, как будто Гриффит стоял возле него. — Единственный способ подавить панику — это делать что-нибудь. Мне плевать, если то, что ты делаешь, — смертельно опасно и глупо. Действовать лучше, чем просто сидеть, дожидаясь, когда тебя убьют!»