– Тогда они пожалеют об этом! Мы превосходим их раз в двадцать. У нас есть друзья, которых мы можем кликнуть. Об этом, парень, не беспокойся.

– Они возьмут под наблюдение дороги, они пошлют…

– Мы тоже кое-что приготовили, – перебил его Мельник.

– Что-то не нравится мне, как все это звучит.

Мужчины переглянулись, закатывая глаза.

– Энни Бридж, – успокаивающе проворчал Мясник. – Она укроет тебя до темноты. Мы найдем проводника, и он проведет тебя тропами, о которых не знают англичане. – Он хитро улыбнулся. – И есть один благородный лэрд, которому нужны хорошие бойцы.

Тоби переварил все эти новости по одной. Энни потеряла мужа под Литхолом, а сыновей – под Норфорд-Бриджем и Парлайном. Энн сильнее других ненавидела сассенахов. Если он и может довериться кому-то, так это Энни. Ее дом стоял у самого входа в Глен-Орки, который считался непроходимым из-за болот и обитавшего в них безжалостного боуги. Если через Глен-Орки и существует безопасный проход, то англичане не единственные, кто никогда не слышал о нем. Под «лэрдом», разумеется, имелся в виду Ферган. Ну да, они вообразили себе, что раз деревенский ублюдок убил англичанина, то он захочет примкнуть к мятежникам. Он не собирался убивать Годвина. Он сделал то, что сделал, только ради Мег, никак не ради короля Фергана. Ему лучше не ввязываться в эти игры.

Все они – люди лэрда, но ему придется верить им или по крайней мере делать вид, что верит. У него нет шанса выбраться из глена, если эти люди повернутся против него. Они помогают убийце сассенаха и будущему мятежнику, но к утру подробности его бегства из темницы сделаются всеобщим достоянием. Их нежные чувства к Тоби Стрейнджерсону не распространятся на вселившегося в него демона.

– Малый Хэмиш тоже идет, – сообщил Мясник. – Он был с тобой, когда все это случилось, так что сассенахские убл… то есть сассенахские подонки могут взяться за него.

Что-то не давало покоя Тоби, пока он не вспомнил глаза Хэмиша, когда тот умолял его по дороге в Орки: «Возьми меня с собой!» Ну да, мальчик и правда может висеть на одном суку с ним.

– Он славный мальчик, – вздохнул он и тут же понял, что для этих мужчин он тоже всего только мальчишка.

– И Мег тоже, – промямлил Коптильщик. – Жена так прям в припадках бьется.

Учитывая то, что ей пришлось пережить в юности, Элли Коптильщица имела полное право закатить истерику из-за происшествия с дочерью, но даже так…

– Уж не думаете ли вы, что они обвинят и Мег? – вскинулся Тоби.

– Мир жесток, парень, – цинично ответил Мельник. – Ясное дело, не лэрд. Но девчонке лучше тоже смыться.

Ну да, не лэрд и даже не капитан Тейлор, но кое-кто из дружков Годвина Форрестера может подловить девчонку и постараться, чтобы она получила то, чего не получила сегодня.

– У Элли родня по дороге на Обен, – объяснил Коптильщик, выговаривая слова со старательностью пьяницы, понимающего, что язык его плохо слушается. – Вик проследит, чтобы она благополучно добралась туда.

Толстый Вик?

– Ох, нет! – Тоби выпрямился и коснулся головой потолка. – Если вы только подпустите меня к Вику Коптильщику, в глене случится еще одно убийство.

Должно быть, весь его вид подтверждал, что это не пустые слова, ибо остальные зашикали, пытаясь его успокоить. Он вспомнил, с чего начались все его неприятности, и кровь застыла в жилах. Где бабка Нен? Но этого же не может быть, правда? Ведь хоб защитит ее?

Они стояли и ждали, когда он выскажет это вслух.

– Этот подлец дал Безумному Колину нож – это в полнолуние-то! Он подговорил его убить меня.

– Нет! – взвыл отец Вика. – Это неправда! – Однако это обвинение не удивило его, и остальные только пожали плечами. Зачем они привели его сюда? Неужели Коптильщик прохромал все это расстояние только затем, чтобы пожать Тоби руку?

– Это правда. И ваша дочь искала меня для того, чтобы предупредить об этом. Только поэтому она и оказалась у замка – все из-за вашего драгоценного сынка! И где бабка Нен? Прочь с дороги! – Растолкав их, он шагнул к бабкиному мешку с шитьем посмотреть, не найдется ли там запасной заколки для пледа.

– Кеннет, – вмешался Кузнец. – Чем меньше людей пойдет, тем спокойнее. Ты ведь можешь положиться на Стрейнджерсона – он доставит твою девчонку родне в Обен в целости и сохранности, верно?

Молчание. Тоби распотрошил мешок на полу, но теперь поднял голову. Все ждали ответа Коптильщика, и даже в полумраке было видно, что от неожиданности тот протрезвел.

– Ты ведь позаботишься о ней, да, парень? – неуверенно проговорил Кеннетт.

Нет, ночь решительно становилась все безумнее и безумнее. Конечно же, для Мег лучше исчезнуть на время, пока страсти немного не улягутся, и этот никчемный ее сводный брат никак не поможет ей в этом, скорее наоборот. Но доверить ее убийце и разыскиваемому преступнику… Разумеется, если они имеют в виду, не воспользуется ли он ее положением, ответ ясен.

– Я берег бы ее как родную сестру, но…

Коптильщик кивнул и отвернулся.

– Значит, договорились? – спросил Мельник.

– Ага, – кивнул Коптильщик. – Сдается, мне достался не тот, – добавил он, обращаясь скорее сам к себе.

Кузнец подмигнул Мяснику, а Мельник понимающе улыбнулся. Если это шутка, до Тоби ее смысл совершенно не дошел: кто не тот?

Он нашел булавку и встал поправить плед, снова столкнувшись с остальными – в доме становилось тесно, даже когда он был в нем один. Потом опять опустился на колени и развернул узел, который собрала для него бабка Нен. В отрезе тартана оказались завернуты его бритва, огниво, миска, нож, новая шапка, которую она обещала сшить для него, пара рукавиц, которых он раньше не видел, мешочек со снедью, голова соли – и бабкин маленький кожаный кошель. Он был тяжелее, чем всегда. Тоби развязал тесемку и заглянул внутрь. Все лето он отдавал ей свой заработок, но ему пришлось купить новый ремень, и оставалось не так уж и много. Здесь были и Босси, и куры, и все ее сбережения. Конечно, часть этого принадлежала и ему, даже, возможно, все, ибо так хотела она – она в деньгах не нуждалась, чего нельзя было сказать про него. Он сунул две монеты – поярче – в спорран и снова убрал кошель вместе с остальными собранными пожитками.

– Идем! – сказал он и нырнул под косяк, не дожидаясь деревенских старшин.

Тело затекло, а ноги все еще болели после прогулки в Орки. Прихрамывая, он медленно брел по тропе, чтобы глаза привыкли к темноте и чтобы остальные не отставали. Луна, окруженная туманным венцом, уже склонялась к западу. Дыхание вырывалось на морозе облачками пара.

Он никогда не ходил к хобу ночью. Конечно, он мог взять факел, но вид огня беспокоил хоба. Хоб вообще легко заводился, особенно в грозу. Любая гроза, проходившая над Страт-Филланом, неизбежно задерживалась над Скалой Молний, испепеляя деревья, сотрясая скалу, отдаваясь эхом в холмах. И каждый раз после этого по всему глену молоко скисало, телята рождались мертвыми, дети хворали – до тех пор, пока знахарке не удавалось успокоить хоба. Вскоре хобу надоедало любоваться на почерневшие стволы в своей роще, и он позволял бабке Нен забрать их на дрова, а она посылала Тоби срубить мертвые деревья.